— Своим людям я доверяю, Энн может взять с собой Мэри Скроггинс, — заявил сэр Гай — Эта женщина надежна и рассудительна — хвала Пресвятой Деве, она пошла в свою мать, а не в разгильдяя отца.

— Если это успокоит вас, леди Джарвис, я сам отвезу мистрис Энн в Лондон, — неожиданно вызвался Ричард. — Сэр Гай знает, что я еду туда по делу. Я позабочусь о том, чтобы ее приняли при дворе, а когда вернусь — расскажу вам обоим, как она устроилась.

Это неожиданное предложение раздосадовало Энн, и она уже собиралась заявить об этом, когда увидела, что лица родителей просияли.

— Если ты согласишься сопровождать ее, одной причиной для беспокойства у нас станет меньше, — отозвался сэр Гай. — Но если это причинит тебе какие-нибудь неудобства — он помедлил, — или ты подвергнешься опасности…

— Нет, что вы, сэр! — жизнерадостно перебил его Ричард. — Я сам отвезу мистрис Энн с горничной в Лондон и посмотрю, как они устроятся на новом месте. И если возникнут непредвиденные трудности, я или сам справлюсь с ними, или сообщу вам.

— Я бы не хотела… — дерзко выпалила Энн, которую вовсе не радовала перспектива путешествия в компании друга отца. Но, внезапно поняв, что в противном случае отец никуда ее не отпустит, она сбивчиво закончила: — Если при этом мистер Оллард ничем не рискует… я буду рада его обществу.

Устав возражать, сэр Гай кивнул.

— Ступай к себе, Энн, — велела леди Джарвис, — и пришли ко мне Мэри. Надеюсь, она не захочет расстаться с тобой. Да и мне бы не хотелось, чтобы тебе прислуживала другая женщина. — Маргарет поднялась. — Гонцы королевы велели тебе прибыть в Вестминстер как можно скорее, чтобы подготовиться к приезду юной леди Филиппы. Тебе предстоит немало хлопот.

Энн бросилась к отцу и поцеловала его в щеку, сэр Гай усмехнулся и мягко отстранил ее.

— Ну что ж, плутовка, ты все-таки добилась своего. В пути слушайся мистера Олларда, не доставляй ему лишнего беспокойства и смотри, не глупи.

Глаза Энн сверкнули, она поспешно потупилась, чинно присела, кивнула матери и поспешила покинуть зал.

Леди Джарвис озабоченно обернулась к мужу и, прочтя в его глазах горечь поражения, нежно пригладила его волосы.

— Гай, не забывай: королева из рода Плантагенетов. Она не допустит, чтобы с твоей дочерью или с леди Филиппой случилось что-нибудь плохое. А мы можем спокойно доверить судьбу Энн мистеру Олларду — лучшего опекуна нам не найти. Я сейчас же начну перешивать свои придворные платья — ткань хорошо сохранилась, только фасоны устарели. Мэри мне поможет, она прекрасно шьет. Какая удача, что я совсем недавно сшила Энн новый плащ!

Энн торопливо взбежала по лестнице к себе в комнату, нетерпеливо призывая горничную Мэри Скроггинс. Та вскоре появилась, рукава ее были закатаны выше локтей — очевидно, она стирала белье хозяйки. Чтобы неумелые руки не попортили тонкую ткань, Мэри вызвалась стирать белье сама.

— Что стряслось? — спросила она весьма фамильярно. Мэри появилась в Раштоне четыре года назад, а прежде жила в Уэнслидейле, где ее мать прислуживала леди Оллард. Энн даже в голову не пришло упрекнуть ее за развязность — Мэри была не только преданной служанкой, но и подругой.

— Мэри, ты ни за что не догадаешься!

— Пока вы не объясните, — отозвалась девятнадцатилетняя горничная, крепкая, темноволосая, с блестящими, орехового цвета глазами и пухлыми розовыми щеками.

— Недавно приезжали королевские гонцы, — выпалила Энн. — Мэри, мне предложили службу при дворе королевы!

Мэри ахнула и уставилась на нее, вытаращив глаза.

— И ваш отец согласился?

— Конечно, поначалу он возражал, но ему пришлось смириться. Все подданные королевы обязаны подчиняться ей, — объяснила Энн и ликующе закружилась на месте в вихре юбок. — Мама велела тебе прийти к ней. Она хочет спросить, готова ли ты сопровождать меня. Ты ведь согласна, правда? Это же настоящее приключение!

— Не знаю, что и сказать, — отозвалась рассудительная Мэри. — Моя мама говорит, что в службе при дворе нет ничего хорошего, но если я откажусь присматривать за вами, мистрис Энн, кто же за это возьмется?

— Вместе с нами поедет мистер Оллард, — фыркнула Энн и нахмурилась. — Мне вовсе не улыбается прибыть в Вестминстер в обществе этого деревенщины!

— Это мистер Ричард — деревенщина? — возмутилась Мэри. — У него, мистрис Энн, прекрасные манеры, уж можете мне поверить, как-никак мои родители всю жизнь прислуживали его семье.

— Нет, про манеры я не говорю, — поправилась Энн, — но он такой неухоженный с виду, будто бродячий пес… или волк. Он, верно, понятия не имеет, что значит красиво одеваться!

— Его отца прозвали «волком» из-за герба, — улыбнулась Мэри. — И знаете, многие до сих пор находят привлекательным даже старшего Олларда, не говоря уже о сыне. У них полным-полно поклонниц.

— Но при этом Ричард до сих пор холост, — возразила Энн. — Почему же? Может, он уже слишком стар?

— Он в самом расцвете сил, — покачала головой Мэри. — Ему всего двадцать семь лет — самое время подумать о женитьбе. Но не забывайте: когда к власти пришел Генрих, Олларды пострадали не меньше, чем ваш отец. Мистеру Олларду нужна просто хорошая женщина, которая способна оценить его выше каких-нибудь элегантных повес с тугими кошельками!

Сборы в дорогу захватили Энн: несколько дней она перебирала платья, размышляя, хватит ли их. И, в конце концов, решила, что парчовые и бархатные перешитые материнские платья ничуть не уступают нарядам богатых дам, которых она повидала в Нортгемптоне и Лестере. Правда, мода с тех пор сменилась, но, примерив платья перед дорожным венецианским зеркалом матери, Энн убедилась, что они ей к лицу. Она унаследовала светлые вьющиеся волосы Маргарет, и потому золотая парча, малиновый бархат и сапфировый атлас выгодно подчеркивали ее красоту. Одно платье со шлейфом особенно очаровало девушку. А новый темно-синий бархатный плащ, расшитый жемчугом, удачно пополнил ее гардероб.

За день до отъезда — Энн уже успела известись от нетерпения — мать пожелала остаться с ней наедине, отослав Мэри под каким-то предлогом. Слегка нахмурившись, Маргарет Джарвис пристально оглядела раскрасневшуюся дочь и задумалась, не зная, как лучше завести трудный разговор.

— Энн, — наконец произнесла она, — надеюсь, ты не возлагаешь на придворную службу слишком большие надежды. Поверь, порой тебе будет тоскливо, страшно, одиноко…

— Но ты ведь была счастлива при дворе, — возразила Энн. — Ты любила королеву Анну и назвала меня в ее честь, ты познакомилась с моим отцом и…

— Я полюбила его не с первого взгляда, — перебила мать. — Мне понадобилось немало времени, чтобы довериться ему. И я не хочу, чтобы ты поддалась лести первого же распутника, которому попадешься на глаза. Ты еще очень молода, и я беспокоюсь за тебя. Научись быть сдержанной, оставлять свое мнение при себе, беспрекословно выполнять приказы. А еще с особым вниманием отнесись к леди Филиппе, ведь она гораздо моложе тебя. В Вестминстере ей будет одиноко — она родилась в Бургундии и, насколько мне известно, никогда не бывала в Англии. Наверное, она плохо говорит по-английски, так что будь терпелива с ней.

— А если она окажется капризной и надменной? — задумалась Энн. — Она же дочь графа…

— И лорд Роксетер, и его жена — разумные люди. Возможно, их дочь еще совсем неопытна и наивна, и именно поэтому тебя выбрали ее компаньонкой. Следи за собой, Энн, избегай опрометчивых поступков.

— Обещаю, я ничем не опозорю тебя, — объявила Энн, глядя во встревоженные глаза матери.

Маргарет Джарвис задумалась о чем-то своем, Энн терпеливо ждала продолжения.

— Мы с отцом умоляем тебя беспрекословно слушаться мистера Олларда, — твердым голосом, наконец, произнесла Маргарет, и Энн поморщилась: родители уже заметили ее неприязнь к будущему опекуну.

— Я не доставлю ему никаких хлопот, — пообещала она. — Если верить Мэри, мистер Оллард — истинное сокровище.

— Твой отец весьма высокого мнения о Диконе Олларде, — напомнила Маргарет. — Постарайся привыкнуть к нему, потому что… — Она помедлила. Сердце Энн тревожно дрогнуло. Мать с беспокойством заглянула в глаза дочери. — Ты должна это знать. Мы надеемся, что, когда Ричард Оллард завершит дела в Лондоне, он попросит твоей руки. — Маргарет сжала губы, увидев ярость в глазах Энн.