Чертежи Горащенко смог достать очень подробные. Георгий удивился, но ему объяснили, что финансовая разведка страны никогда не испытывала такого разгрома, какой довелось несколько раз испытать Внешней разведке.
Степанов выбрал тип ВВ, рассчитал его массу и указал точку, в которую этот заряд следует доставить.
Дальше дело было за средством доставки. Бомбу сделали подобную той, которую готовили для Форта Нокс, но вот ее начинка была абсолютно другой. В данном случае нужен был не пожар, а направленный выброс.
Нью-Йорк был одним из крупнейших городов мира. Прошли времена, когда он почти весь располагался на острове Манхэттен. Теперь этот остров был всего лишь одной из пяти городских административных единиц. А вот небоскребы почти все собрались в кучу именно на Манхэттене. Их было очень много. Может быть меньше чем в Гонконге, но точно больше чем в Грозном.
Не так давно их стало на 2 меньше. Кто-то до сих пор винит в их уничтожении Аль-Кайду, большинство — ЦРУ и тогдашнего мэра Нью-Йорка. Перед военным руководством СРГ стояла четкая задача. Операцию провести таким образом, чтобы ни один небоскреб не упал. Становиться в один перечень ни с Аль-Кайдой, ни с ЦРУ, а тем более с бывшим мэром Нью-Йорка, никому не хотелось.
В Нью-Йорке ведь были не только небоскребы. Там размещалась ООН, стояла статуя Свободы, имелись музеи, известные на весь мир. А еще там жили люди. Хорошие и плохие. Разные. Кто-то из них работал на войну, но большинство не имело к ней ни малейшего отношения. Требовалось обойтись без лишних жертв и свести разрушения к минимуму. А для этого была необходима чрезвычайно высокая точность доставки боеприпаса. Это американцы могли промахнуться настолько, что иногда попадали высокоточными боеприпасами в другое государство, виноватое лишь в том, что оказалось соседом той страны, на которую напали Соединенные Штаты Америки. Русским, для получения необходимого эффекта, нужна была ювелирная точность.
Буран-ТМ снижался над Нью-Йорком. Было раннее утро, и огромный город еще спал. Длинная сигара бетонобойной супербомбы, весящей 20 тонн, плавно отделилась от космоплана и, со скоростью в 5 Махов устремилась к скромному 10-этажному зданию, спрятавшемуся среди небоскребов Манхэттена.
Сверхточное наведение осуществлялось по лазерному лучу. Бомба вошла точно в расчетную точку крыши дома, стоящего по адресу Либерти-стрит 33, аккуратно, не повредив несущие конструкции, проткнула 10 надземных и 5 подземных этажей, заглубилась в скальное основание острова Манхэттен и только после этого сработал небольшой по сравнению с ее массой фугасный заряд.
Входной узел хранилища, расположенного под землей на 24 метра ниже проезжей части Либерти-стрит, имеющий суммарную массу в 230 тонн, получил ускорение, необходимое для придания существенной доле из 7000 тонн золотых слитков расчетной скорости. Над хранилищем было 3 этажа, заполненных сейфами. Это была дополнительная защита от проникновения в хранилище сверху. Только в этот раз слитки покидали хранилище самостоятельно, и летели снизу. Удар золотой шрапнели, имеющей суммарную массу в тысячи тонн, снес перекрытия вместе с установленными на них сейфами, но истратил на это большую часть своей кинетической энергии. Оставшегося еще хватило на то чтобы проломить несколько перегородок и внешнюю стену, но было слишком мало для последующего самостоятельного полета. Большинство покореженных слитков не долетело даже до середины Либерти-стрит. Лишь отдельные из них смогли «дотянуть» до окон здания, стоящего на другой стороне улицы.
Разрушения, причиненные городу, были минимальны. Одна из улиц замусорена фрагментами стены здания и золотом, покрывшим асфальт слоем в полметра. Только вот какое-то неправильное это было золото. Не бывает золота синего цвета. А тут на всех изломах отчетливо проступала синева.
Стояло раннее утро и прохожих на улицах еще небыло. Взрыв разбудил многих, но людям, чтобы попасть на улицу, надо было одеться и спуститься вниз. Тем не менее, толпа вокруг горы поддельного золота собралась на удивление быстро. И в этой толпе было подозрительно много корреспондентов ведущих мировых агентств, которые вовсю снимали и тут же передавали «жареную» информацию.
Полиция Нью-Йорка быстро оцепила Либерти-стрит, но было уже поздно. Информация о содержимом хранилища золотых слитков уже разлетелась по всему миру.
Америка выдержала к этому времени целый ряд не сломивших ее ударов. Исчезновение всех спутников, потерю большей части флота и Корпуса морской пехоты, гибель нескольких сотен генералов и миллиардеров, даже потерю золотого запаса можно было пережить. Все это было не критичным. А вот потеря доверия контрагентов была фатальной. Компенсировать ее было нечем. Коммерсант будет иметь дело с человеком, которого подозревают в воровстве. Может быть, удвоит или даже утроит осторожность, но — бизнес есть бизнес. А вот с уличенным вором он уже не станет вести дела.
У преступных организаций существует понятие общака. Если кто-либо запустит туда шаловливую рученку — всей птичке не жить. Ну, а если крысой оказался сам пахан — его порвут, не взирая ни на какие прошлые заслуги. Это потеря лица.
В данном случае лицо потерял не отдельный банк и даже не президент страны. Лицо потеряло государство. Подобное мировое сообщество уже не могло оставить без последствий, ни при каких обстоятельствах.
Золотой слиток, заполненный вольфрамом
Единственная в мире супердержава не только потеряла за одни сутки почти весь свой военно-морской флот, всю спутниковую группировку, большую часть военного и финансового руководства и потенциального будущего президента, но и стала сначала банкротом, а потом и изгоем.
Сарай Обама был в ярости. Да, войну начал он, но к поддельному золоту он ведь не имел ни малейшего отношения. Это случилось задолго до его прихода к власти. Семейка Блинтонов постаралась. Сарай, не стесняясь в выражениях, поминал самого Блинтона, его жену, почему-то маму, а потом и всех остальных близких и дальних родственников. Вспомнил даже Монику, попеняв, что у той не хватило решительности вовремя сжать зубы.
Он мог ругаться еще очень долго, но понимал, что делу это уже не поможет. Войну надо было останавливать любой ценой. Каждое последующее действие русских становилось для Америки все более и более разрушительным. Разрушительным не в утилитарном смысле. Эти разрушения как раз были минимальны. Действия русских были нацелены, в первую очередь, на престиж Соединенных Штатов Америки. Они разрушали государство, политический строй и финансовую дееспособность.
Сарай отдал несколько распоряжений, немножко подумал и, дрожащей рукой снял трубку специального телефона, установленного еще при Кеннеди для экстренной связи с Москвой.
Одиннадцатая глава. Аляска, сэр!
К вечеру в операционном зале Дома министерства Обороны СРГ стало заметно спокойнее. Нервозность ушла, но появилась усталость. Больше всего устали глаза, вынужденные постоянно считывать информацию с экранов. У Георгия начала затекать шея. Кресло было достаточно эргономичным, но его спинка заканчивалась на уровне плеч, а подголовника не имелось вовсе. Высшие офицеры, сидевшие рядом с ним за подковообразным столом, были намного старше, и им приходилось значительно тяжелее. Но, пока никто не жаловался.
Боевые действия уже закончились на всех театрах военных действий кроме Чукотки. Но и там, по сути, все было уже решено. Курсантские группы и охотники при поддержке боевых вертолетов заканчивали брать в плен окончательно деморализованных американских морпехов. С теми из них, кто по каким либо причинам не торопился бросить оружие и поднять вверх руки, не церемонились. В большинстве случаев для вразумления не понявших того, что игры закончились, хватало одного-двух выстрелов на поражение из снайперской винтовки, но иногда, приходилось вмешиваться и вертолетчикам. Правда, в этих случаях, брать в плен становилось уже некого.