— Да я там и не участвовал почти, — замялся Володя Санин. — Нашли по доносу, причем — единственному, без перекрестного подтверждения. А нашли… ну, нашли чего-то там, я же не оружейник, вот только ребята из оперативников, кто склад штурмовал, сказали, что металлолом там был, старье в полуразобранном состоянии. Да и штурма никакого не было, не охранялся этот склад, даже от дураков и уголовников.

— Н-да, — критически почесал подбородок Велемор. — А криков было, будто партизанскую дивизию в лесах разоружили.

— Так вот, молодежь, — прервал их критические излияния Филин. — Похоже, что всё тут завязано, и надо ждать серьезных беспорядков.

— Порадовал, — подал реплику Санин.

— Это для вас не главная радость, — иезуитски заулыбался старший дознаватель. — Любые беспорядки нам не страшны. Не нам лично, а системе нашей, потому как, в крайнем случае, введут войска, а генералитет — это вам не наше начальство, тревожащееся, как бы кто чего лишнего не узнал, да сильно богатенькие наши не обиделись.

— Да уж, пройдут танками по городу, весь асфальт переломают, заброшенные дома расстреляют, народ передавят, кто на пути попадется, промзону спалят, что б там своих не гробить, а потом будут удивленно разводить руками, мол, как же вы хотели? армия… — прокомментировал Велемор. — А если, не приведи всевышние силы, им кто-то отчаянный пару бэтээров сожжет, то и реактивными снарядами по студгородку пройдутся…

— Ох, сколько ж народу-то потом опознавать придется, — неожиданно вздохнул о своем Санин. — Это ж из морга сутками не вылезешь, как три года назад…

— Заранее беспокоитесь — это хорошо, — одобрил коллег Филин. — Но если так оно и получится, что наши оперативники обгадятся, и контроль над городом упустят, то потом мы не найдем ни верхушку подполья, ни основных заводил среди студентов и люмпенов. Растворятся они среди пострадавших и беженцев.

— Да уж, народу из района в район будет шорохаться… — подтвердил начальственный тезис Велемор. — И пожары начнутся, и мародерствовать будут. Полгорода без документов, без соседей, без знакомых, кто бы личность подтвердил… Только уголовничков, да бывших военных по отпечаткам пальцев и определишь.

— Вот-вот, друзья, к этому-то я и веду…

Филин встал из-за стола и с удовольствием прошелся по кабинету взад-вперед, разминаясь. Коллеги посмотрели на него с легким сочувствием, понимая, что сидячая работа с документами, свидетелями, потерпевшими, задержанными — совсем не сахар, даже если сравнивать её с беготней, драками, а нередко и стрельбой оперативников.

— Предлагаю вам, — подчеркнул голосом первое слово старший дознаватель, — лично поучаствовать в беспорядках и посмотреть, кто и чем там будет заниматься.

— Ох, ты ж как, — покачал головой Санин, не в его характере было лезть в авантюры, но ведь и Филин ничего не приказывал.

Велемор промолчал, пытаясь в секунды, накоротке, просчитать все выгоды и неудобства предложения старшего товарища. Основным неудобством Велемор отметил возможность стать покойником или инвалидом, всё равно — от рук ли мятежников и мародеров или от снарядов и пуль военных. А плюсом было… да что тут особо думать, половить рыбку в такой мутной воде едва ли не мечта любого дознавателя. Ни тебе законов, ограничивающих каждый шаг, ни тебе надзирателей и начальства, а сколько компромата на людей всплывет во время бунта… Сладкая сказка. Вот потому Велемор всё усиленнее шевелил мозгами, что сказка казалась слишком сладкой, а любое "слишком" уже нехорошо.

А еще больше насторожило Велемора следующее действие старшего дознавателя. Филин, присев на свое место, открыл встроенный в тумбу стола личный маленький сейф и выбросил на стол аппетитно звякнувшие холщевые мешочки с монетами.

— Вот это — совсем и никому не подотчетные деньги, — пояснил он очевидное. — Будет мятеж, войдут солдаты — это еще вопрос, может, просто побесится люмпен на окраинах, побьет витрины, сожжет десяток машин и тупо разбредется по берлогам водку жрать и баб валять. Но деньги в любом случае очень и всем нужны.

— А про связь ты не подумал? — отвлек себя от расчетов Велемор.

С одной стороны вопрос звучал, как предварительное согласие, но с другой, если Велемору чем-то не понравится ответ, можно всегда повернуть вспять.

— Не нужна связь, — пояснил Филин. — У вас будет полная автономка, до конца всех этих событий, потом уже и писать и докладывать будете.

— Если будет кому, — пессимистично буркнул Санин.

— Ну, кому-то обязательно будет, — не согласился с ним старший дознаватель.

— Философия, однако… — оставил за собой последнее слово Санин.

— Хорошо, а какое прикрытие? — снова, вроде бы, согласился Велемор.

— Я выпишу вам командировочные предписания на неделю, — выдал Филин явно обдуманную заготовку. — За неделю — очень надеюсь, что раньше, — всё утрясется. Вернетесь в управление с задания, как и положено. А вот внешнее прикрытие выберете сами, уже по месту действия. Что я тут могу подсказать полностью самостоятельным и автономным?

— Аусвайсы-то какие-нибудь сможешь нам выделить? — по-прежнему держал лидерство Велемор. — Как-то прикидываться люмпенами с нашими сытыми рожами не очень хорошо будет.

— А что бы ты хотел? Только не слишком сложное, — попросил старший дознаватель. — Думаю, на серьезные бумаги у нас просто времени нет, кажется мне, что через пару часиков в городе начнется что-то посерьезнее простого отключения связи.

— Хорошие у тебя предчувствия, а главное — оптимистические, — сказал Велемор. — Ладно, пусть тогда хотя бы корочки с какой-нибудь желтой газетки будут, и лучше — внештатников, что бы, по закону подлости, на "сослуживцев" не нарваться…

— Такое запросто можно сделать, сам знаешь, — ответил Филин, снимая телефонную трубку и набирая нужный номер.

Пока старший дознаватель соединялся с техническим отделом и внушал разволнованным сотрудникам, что, уж где-где, а в здании службы они находятся в полнейшей безопасности, да и семьи их не пострадают, потому как в городе порядок будет наведен к концу дня, Санин спросил у Велемора:

— Ты что же, окончательно решился в омут прыгать?

— А интересно же, — прикинулся беззаботным Велемор.

— Напьемся, поблюем, на люстре покачаемся, — без тени юмора выдал давнюю прибаутку Володя.

— На люстре уж точно покачаться придется, — согласился Велемор.

— Короче, молодежь, сделаем так, — закончив разговор, обратился к ним Филин. — Сейчас зайдите к себе, соберите вещички, которые здесь бросить без присмотра жалко будет, оденьтесь и возвращайтесь ко мне; без вас, так оно лучше будет, принесут аусвайсы всякие, посмотрим вместе, заполним…

Санин, ни слова не говоря, поднялся первым, подхватил со стола мешочек с монетами, подтверждая этим, что он уже приступил к выполнению задания, и вышел из кабинета, не дожидаясь Велемора, а тот как-то нарочито засуетился, пытаясь то ли развязать доставшийся ему мешочек, что бы пересчитать деньги, то, напротив, затянуть потуже узел на горловине…

— Мне нужна будет экстренная связь, — сказал Велемор, дождавшись, когда за его коллегой закроется плотно дверь.

— Думаешь, что выйдешь на штаб подполья? — чуть язвительно спросил Филин.

— Думаю, что смогу лично для тебя сообщить что-то интересное, — ответил Велемор.

— Загадками говоришь, — пожал плечами старший дознаватель, но задумался, а через пару секунд придумал: — Фанерная машина у бывшего кинотеатра "Салют". Вообще-то, она не фанерная, жестяная, так что сгореть не сможет, да и на хрен никому не нужна. Закладку сделаешь любую, просто вбрось на заднее сиденье. Можешь писать нашим, внутренним шифром, надеюсь, его подпольщики не знают.

— А ты будешь писать? — пристально вгляделся в товарища Велемор.

— Буду, — не очень охотно сказал старший дознаватель. — Но — в крайнем случае.

— Хорошо, я так напишу, что только ты поймешь, — предупредил Велемор. — А вот отреагировать-то на письмо ты сможешь?