Изменить стиль страницы

"Ничего не курила, не нюхала, не колола, — потрясенно подумала Анька, разглядывая застывшего неподвижно, как изваяние, кота. — С простых сигарет и коньяка так не глючит…"

Кот зевнул, блеснув белоснежными клыками и розовым язычком, и в этот момент заскрежетал замок, и распахнулась дверь напротив. На пороге стоял Володя, подозрительно щурясь на Аньку, распластавшуюся на дверном полотне и готовую без сил сползти на холодный кафельный пол подъезда. И этот человеческий, живой, настоящий взгляд вернул Аньку к жизни.

Звонко цокнув каблуками, она переступила с ноги на ногу и спросила Володьку:

— Чего так вылупился? меня без трусов никогда не видел?

Шокированный Володька про отсутствие на Аньке нижнего белья и не подозревал, но немного пооткрывав и позакрывав рот, как рыба, выброшенная на берег, все-таки выдавил из себя:

— А ты чего на лестнице-то? с Лехой поцапалась?..

— Да то ли кто-то в дверь позвонил, то ли показалось, — махнула рукой Анька, — вышла вот посмотреть, да на него отвлеклась…

Она показала на кота, который, казалось, внимательно прислушивался к людскому разговору.

— Понятно, — кивнул головой Володька, — а Лешка-то дома?

Простой вопрос неожиданно поставил Аньку в тупик. А что, если Володька захочет прямо сейчас зайти по-приятельски к соседям, поздороваться с Драконом? или даже выпить рюмку-другую? а может, Дракон чего обещал Володьке? "Точно, обещал, — услужливо подсказала Аньке память. — Диск с какой-то мутотой, так все тогда и было…". И как теперь ответить? Ведь за дверью твориться такое…

— Чего, пьяный что ли? — по-своему понял молчание девушки Володька.

— Ага, — сглотнув слюну, коротким кивком подтвердила версию Анька.

— Понятно, — вздохнул Володька, — значит, в состоянии нестояния, а лежания… жаль, а то он мне кое-что обещал, хотел вот зайти, забрать, тогда уж лучше потом…

— Потом, оно, конечно, лучше, — со вздохом облегчения подтвердила Анька.

Хлопнула дверь Володькиной квартиры, и девушка опять осталась одна на лестничной клетке. Впрочем, не одна, кот продолжал сидеть на ступеньке.

Анька присела на корточки, собираясь с духом, что бы вернуться в совсем недавно такую уютную квартирку, и со вздохом спросила кота:

— Ты-то хоть что-нибудь понимаешь?

Неожиданно оживившийся кот бодро соскочил на пару ступенек ниже и наглыми глазищам уставился прямо под юбочку Аньки, туда, где отсутствовали трусики.

— Хам, — неожиданно для самой себя отреагировала Анька, — тебе что — кошек не хватает? чего уставился?

Кот ничего не ответил, только поднял голову, выразительно поглядев девушке в глаза.

"Совсем плохо, — грустно констатировала Анька, — с котами разговаривать начала… Чем, интересно, это кончится? и как с этим бороться?"

Анька поднялась на ноги и нерешительно приоткрыла дверь. Внутри было темно, и, казалось, свет с лестничной клетки останавливался, поглощался на пороге квартиры непонятной черной стеной. Чуть подсветив себе диодным фонариком, Анька попробовала разглядеть хоть что-нибудь в такой близкой, полшага, и далекой до дрожи в коленках прихожей. Но ничего увидеть не смогла, оглянулась кот уже поднялся на все четыре лапы, спросила у него взглядом: "Ну, что — идти?", и кот понимающе, отрывисто, совсем, как человек, кивнул ей своей черной головой.

Прикрыв глаза и глубоко вдохнув, как перед прыжком в воду, Анька решительно переступила порог и в ту же секунду услышала, как за ней прихлопнулась с металлическим лязгом входная дверь, отсекая свет, запахи краски, сырость осенней погоды и всю её прежнюю жизнь.

Гдето кони пляшут в такт,
Нехотя и плавно.
Вдоль дороги все не так,
А в конце — подавно.
И ни церковь, ни кабак —
Ничего не свято!
Нет, ребята, все не так!
Все не так, ребята…
В.Высоцкий

Дома

Где-то далеко, в прихожей, лязгнул замок и гулко, на всю квартиру, захлопнулась входная металлическая дверь, ударившись о косяк.

"Мальчишки! Вы обнаглели, совсем ничего делать не хотите!"

Натурально рассерженный голос Аньки отвлек троих молодых бездельников от увлеченного перекидывания друг другу игральных карт.

— Одни беспокойства от этих женщин, — ворчливо сказал один из ребят, аккуратно укладывая карты на столе рубашкой вверх.

— Иногда беспокойство бывает приятным, — ответил банальной сентенцией второй.

Третий промолчал, сосредоточенно разглядывая свои раскрашенные прямоугольнички пластика. Он был самым старшим в компании и перебивался в последние месяцы случайными заработками, поэтому у него всегда водились хотя бы мелкие деньжата в отличие от друзей, совсем молодых, связываться с которыми не всегда рисковали даже мелкие хозяйчики магазинов и складов на окраине города. Все-таки, закон диктовал не брать на работу подростков, или предоставлять им такие блага и льготы, что лучше б на хозяина потрудилось пятеро взрослых, не меньше молодых нуждающихся в деньгах.

Вслед за голосом в комнату, где за маленьким столиком расположились, коротая время, картежники, ворвалась собственной персоной, откинув дверь ногой, Анька. Маленькая, худенькая, с короткой стрижкой "под мальчика", с огромными серо-голубыми глазами — она, в зависимости от настроения, производила впечатление то миниатюрного вихря, то ласковой, постоянно ускользающей из глаз и рук змейки. Уперев извечным женским движением тоненькие, но сильные руки в бока, Анька с презрением оглядела сидящих:

— Так и будем тут ждать удачи?

— Ты предлагаешь идти за удачей? — осведомился старший, русоволосый, крепкий физически, со странным именем — Варлам.

— Или идти за тобой? — поддержал его парнишка помоложе, блондинистый и вихрастый, Сёма.

— Или продолжать играть? — закончил общую фразу третий, совсем еще юный Саня, лохматый и угловатый, большой не любитель умываться и причесываться.

— Предлагаю, — чуть прищурилась Анька, — всем сразу и быстро — разобрать сумки, которые приволокла единственная в доме женщина, и приготовить ужин.

— Ты не боишься голодной остаться, если эти минитузики будут готовить? — ухмыльнулся Варлам, вставая и слегка потягиваясь.

— Не боюсь, — показала ему остренький розовый язычок Анька, — потому что готовить будете под моим чутким руководством.

— А вот еще раз язык покажешь, и придется спать ложиться не евши, — глубокомысленно заметил Саня, сверкнув глазами исподлобья и многозначительно похлопав себя по паху.

В самом деле, сексуальность исходила от Аньки волнами, невзирая на внешнюю невзрачность фигурки: маленькая, едва заметная грудь, узкие бедра, мальчишеская попка. Своей женской невзрачности Анька абсолютно не смущалась и даже подчеркивала её одеждой. Узкими, в обтяжку, брючками, легкими топиками, полным отсутствием нижнего белья, ну, и еще каблуками дюймов на десять, как минимум. Только каблуки и позволяли ей смотреть мужчинам в лицо не снизу вверх.

— Все — марш на кухню, — скомандовала Анька, — пока я переодеваюсь, разбирайте сумки, сейчас приду, будем суп варить…

Что-то мыча, мурлыкая и хмыкая себе под нос, троица ребят медленно, не спеша, прошествовала вон из маленькой, уютной и теплой игровой комнаты, притворив за собой поплотнее дверь. Не то, что бы Анька стеснялась переодеваться перед ними, видели ее и не раз во всяческих видах, но не уважить женское требование они не могли, тем более в таком пустяшном деле.

В коридорчике, возле входной двери, где на вешалке разместились их куртки, пальто и шапки, а вдоль стены вкривь и вкось стояли запасные и зимние ботинки и сапоги, парни обнаружили два больших полиэтиленовых пакета, едва не расползающиеся по швам от перегрузки. "Ого, — ободрительно сказал Варлам, — сколько всего Анька приволокла-то…"