— На борту судна? — поднял брови Коллинз.

— Да. Это было против наших правил, однако Бразилец, избранный квартирмейстером, разрешил поединок. Когда они дрались, Весельчак оступился, и Уилсон едва не прикончил его, да только Бразилец, каналья, спас своего дружка — в последний момент он выстрелил в капитана и уложил его наповал. Тут, скажу я вам, началась настоящая свистопляска. Одни хотели растерзать Бразильца, другие его защищали, и все мы были близки к тому, чтобы перебить друг дружку на радость всем испанцам. К счастью, Господь вразумил нас, сэр, и этого не произошло. Мы решили разделиться. Жребий определил, кому плыть дальше на фрегате, а кому — на баркасе. На баркасе ушли Рок Бразилец и его компаньоны

— Значит, они вернулись в Порт-Ройял на баркасе?

— Этого я не знаю, мистер Коллинз. Когда мы расстались, они пошли в сторону Каймановых островов.

Коллинз встал, подошел к полке, заставленной бутылками с вином, ромом и бренди, взял одну из них и передал матросу со словами:

— Это вашему капитану от меня. Как только он залижет раны и сможет передвигать свои копыта, пусть заглянет ко мне. У меня есть к нему дельце.

Матрос сунул бутылку за пазуху и, попрощавшись, ушел.

Коллинз почесал затылок.

«Итак, Рок Бразилец и его ребятишки в городе, — подумал он. — Они куролесят в портовых кабаках, а я об этом ничего не знаю. Занятно… Когда же эти сволочи вернулись? И почему обходят мою таверну десятой дорогой? Надо будет разнюхать, что скрывается за всем этим…»

Три дня нанятые им шпионы шныряли по злачным заведениям и гостиницам Порт-Ройяла, и проделанная ими работа позволила Красной Роже не только узнать, когда и на каком судне люди Бразильца вернулись с моря, но и то, где они обосновались. Вскоре до него дошли сведения и о крупном успехе, выпавшем на долю капитана Рока на Кубе. Подобные «подвиги» обычно никогда не скрывались, ибо, сотни раз пересказанные и сознательно приукрашенные, они способствовали росту авторитета главаря экспедиции среди тех членов «пиратской республики», которые прежде знали о нем лишь понаслышке. Чем большей популярностью пользовался пиратский капитан, тем больше у него было возможностей заманить в свою банду новых рекрутов для участия в очередных походах. Так было, к примеру, с капитаном Кристофером Мингсом. Когда в конце 1658 года он разорил на Испанском Мэйне города Толу и Санта-Марту, под его началом находились лишь два фрегата; зато в начале следующего года Мингс располагал уже тремя кораблями и смог не только ограбить Куману, Пуэрто-Кабельо и Kopо, но и захватить на побережье Венесуэлы двадцать два ящика королевских сокровищ; при этом каждый ящик вмещал почти четыреста фунтов серебра. Когда корсары доставили добычу на Ямайку, там подсчитали ее размеры и ахнули — призы тянули на полмиллиона фунтов стерлингов. Осенью 1662 года под флагом того же Мингса собралось уже одиннадцать кораблей, на борту которых разместилось от тысячи до тысячи трехсот флибустьеров. С этими силами он успешно атаковал Сантьяго-де-Кубу, захватив там серебро, пушки, бочки с вином и сахаром и семь испанских судов. Наконец, слава Мингса настолько умножилась, что в начале 1663 года ему удалось собрать для участия в мексиканском походе двенадцать судов и около тысячи шестисот пиратов! Они взяли Кампече, сожгли форты и часть города, а четырнадцать испанских кораблей, стоявших на рейде, увели с собой на Ямайку в качестве призов. Если бы после всех этих экспедиций Мингс не уехал в Англию, он наверняка стал бы адмиралом всего флибустьерского флота Вест-Индии.

Успех Кристофера Мингса мечтали повторить многие пиратские вожаки. Мечтал об этом и Рок Бразилец. Деньги, которые он и его компаньоны выручили от продажи испанского хлопка, какао, золотого распятия, женских украшений и некоторых других трофейных товаров, они потратили на покупку пороха и переоснащение «Плутовки» и в середине июля были готовы снова выйти в море. Но, прежде чем поднять паруса, капитан Рок попробовал легализовать намечавшуюся экспедицию, то есть, проще говоря, получить у местных властей каперское свидетельство на право захвата неприятельской собственности.

Потерпев неудачу при попытке добиться аудиенции у губернатора Модифорда, он решил действовать через его заместителя — старого вояку-роялиста полковника Эдварда Моргана. Сэр Эдвард внимательно выслушал просьбу Бразильца, согласился с тем, что каперство — дело полезное, ибо лишь оно кормит моряков Ямайки и поддерживает в местном населении высокий воинский дух, однако… Однако тут же добавил, что о выдаче каперской грамоты против испанцев не может быть и речи.

— Король Чарлз не одобряет антииспанские акции и строго-настрого запретил своим губернаторам поощрять подобного рода предприятия, — подчеркнул полковник. — Единственное, что я мог бы для вас сделать, капитан, это выдать разрешение на заготовку кампешевого дерева где-нибудь на побережье Юкатана — естественно, в районах, не занятых испанскими подданными.

Бразилец улыбнулся краем губ.

— Это крайне любезно с вашей стороны, сэр. Премного вам благодарен. Признаюсь откровенно: рубить лес на берегах Юкатана — давняя мечта моих людей. Сколько стоит такая лицензия?

— Сущие пустяки, — ответил вице-губернатор. — Двадцать фунтов.

У Бразильца отвисла челюсть. Обычно столько стоил каперский патент.

— Нy так что, капитан? Покупаете?

— Конечно, сэр, — кивнул флибустьер. — Мы ведь не какие-то там разбойники. Идти в море без лицензии нам не годится.

Спустя полчаса капитан Рок покинул дом полковника Моргана с похудевшим кошельком и свитком пергамента в кармане камзола. Очутившись на улице, он осмотрелся по сторонам, потом оглянулся назад и, подмигнув сонному охраннику, стоявшему на крыльце, с таинственным видом произнес:

— Лес рубят — щепки летят.

— Что? — не понял солдат.

— Я говорю — выше нос, приятель!

Определив по положению солнца и длине тени, что время приближается к пяти, Бразилец отправился в гостиницу — он надеялся пообедать там и заодно пересказать компаньонам содержание своей беседы с вице-губернатором. То, что вместо каперского свидетельства он приобрел разрешение на заготовку кампешевого дерева, его ничуть не смущало. Пиратов устраивал любой официальный документ, позволявший им беспрепятственно покинуть Ямайку и вести промысел у берегов Испанской Америки.

«Кому какое дело, чем мы будем там заниматься? — рассуждал Рок. — Главное, чтобы мы вернулись назад с полными трюмами. Когда в глазах рябит от золота, серебра и драгоценных камней, никто не спрашивает, откуда взялись эти сокровища. Всех интересует лишь одно — какова их стоимость…»

Свернув в проулок, соединявший рыночную площадь с набережной, Бразилец неожиданно столкнулся с Кайманом Пэрри и тремя его дружками. «Засада!» — только и успел подумать капитан «Плутовки». В следующее мгновение на голову его обрушился страшной силы удар.

— Живее, живее, — подгонял своих людей Пэрри. — Джо, посмотри, нет ли там, за углом, его приятелей?

— Все в порядке, Кайман. Никого!

Нападавшие быстро уложили бесчувственное тело Бразильца в гроб, закрыли его крышкой и погрузили на запряженную мулом двуколку. Спустя минуту она уже мчалась по горбатой мостовой, отчаянно подпрыгивая на камнях.

Хотя солнце клонилось к закату, жара в городе не спадала. Порт-Ройял казался вымершим, и даже облепленные мухами бродячие собаки не рылись в заваленных мусором канавах, предпочитая дремать в тени пыльных заборов и подворотен.

Двуколка остановилась у черного хода таверны «Услада холостяка». Пэрри и его помощники, обливаясь потом, перетащили гроб в контору Уильяма Коллинза.

— Он здесь? — ростовщик указал пальцем на «сундук мертвеца».

— Можете не сомневаться, — зло усмехнулся один из пиратов.

Коллинз достал из ящика стола горсть монет и передал их Кайману.

— Это вам и вашим людям, капитан. За труды.

— А как на счет наших старых долгов, мистер Коллинз?

— Не волнуйтесь, они погашены.