В Париж! Во Францию с Энни! Он в восторге выбросил кулак вверх. Паковать чемодан или нет? Да зачем? У него ведь есть чековая книжка, которой он до сих пор ни разу не воспользовался. Все, что потребуется, он купит в Париже.

Через пятнадцать минут Пит осторожно прикрыл за собой дверь аудитории, на цыпочках подошел к сидевшей за столом Энни и шепнул ей на ухо:

— Выйди со мной. Прямо сейчас.

Энни молча собрала книги и вместе с ним направилась к выходу. Только у самых дверей она испуганно спросила:

— Что случилось?

— Не задавай никаких вопросов и иди за мной. Ничего не случилось, и это все, что тебе пока нужно знать.

Через двадцать минут, когда они неслись на машине в аэропорт, Энни воскликнула:

— Я правильно тебя поняла? Мы летим в Париж? Во Францию? Не верю. По-моему, ты сошел с ума.

— Разве ты никогда не совершала безрассудных поступков?

— Лет в восемь я, кажется, мечтала побывать в Париже.

— Тогда тебе повезло. Несколько часов, и мы там.

— Боже, но у меня нет ни одежды, ни даже зубной щетки.

Пит вытащил из кармана чековую книжку и потряс ею в воздухе, несказанно поразив Энни.

— Держу пари, на борту подадут шампанское и икру, а потом покажут фильм, — заверил он ее. — Мы оба переутомлены и нуждаемся в разрядке. Поездка в Париж это то, что нужно.

— Хорошо быть богатеньким. И сколько все это стоит?

— Понятия не имею. Знаю только, что Лео щедр, но никогда не позволяет себе безрассудства. Полагаю, что это его подарок к окончанию университета. Здорово, да?

— У меня нет слов, — сказала ему Энни уже в самолете, окинув взглядом пустой салон и двух стюардесс, готовых выполнить любое ее пожелание. — Постой, я не могу лететь, потому что у меня нет с собой паспорта, — вдруг вспомнила она. На глазах у нее появились слезы.

— А это что? — Пит протянул Энни ее паспорт. — Перед отъездом я забежал к тебе в комнату и попросил твою соседку найти его.

— Знаешь, я знала, что когда-нибудь... И вот этот день наступил, — проговорила она, сама не своя от счастья. — Великолепно, Пит! И сколько мы там пробудем?

— Три-четыре дня. Можно и больше, если захочешь.

— А как я должна расплачиваться за все это? — спросила она, помедлив. — Только не делай такие непонимающие глаза.

— Если ты спрашиваешь, будем ли мы спать вместе, то мой ответ «нет». Я догадываюсь, что ты с кем-то встречаешься. У меня постоянной девушки нет, поэтому давай просто наслаждаться обществом друг друга. Не могу представить, с кем бы я еще захотел слетать в Париж. Мы прекрасно проведем время.

— Уж я-то возьму свое, потому что знаю, что больше никогда не смогу побывать там. Это путешествие стоит целое состояние.

— Не думай об этом. Повторяю, Лео очень щедр. Иногда люди испытывают необходимость отдавать. Знаешь, я никогда не прикасался к деньгам, которые он присылал мне каждый семестр. Мне нравится зарабатывать самому... Стоп. Деньги, лекции — пошло все к черту. Мы должны развлечься так, чтобы это запомнилось на всю жизнь. Согласна?

— Еще бы. Как я смогу отблагодарить тебя за все?

— Просто улыбайся, Энни, мне больше ничего не нужно.

— Это я обещаю.

— Посмотри-ка, совсем неплохо. — Пит указал на поднос, который принесла стюардесса. — Интересно, как Лео удалось так быстро все организовать?

— Волшебство, — предположила Энни, — плюс большие деньги. Я обожаю это, просто обожаю, — воскликнула она, увидев омара у себя на тарелке. — А икра, какова она на вкус? Хотя, какое это имеет значение? Я в любом случае ее съем.

Пит улыбнулся. Он сам не ожидал, что этот полет подарит ему такое счастье.

В аэропорту их встретил приятель Лео из американского посольства. Они быстро покончили с необходимыми формальностями и отправились в отель.

— Я читал об этом отеле, Энни, — прошептал Пит. — Он принадлежит какому-то египтянину, владельцу сети престижных магазинов в Англии. Максимальная элегантность и комфорт во всем. Номера названы в честь именитых клиентов, вроде Коко Шанель, Марселя Пруста и Эдварда VII. Для нас разработан целый экскурсионный план. Лео все предусмотрел. У него есть факс, он играет с ним, как дитя с любимой игрушкой.

— И каков же наш план? — спросила Энни, оглядывая свой номер. Кругом, куда бы она ни взглянула, были свежие цветы и корзины с великолепными фруктами. В серебряном ведерке охлаждалось шампанское. — Никогда не видела в отелях атласных покрывал, — проронила она изумленно.

— У меня такой же номер, — сказал Пит. — Хочешь, соберем фрукты и шампанское и устроим пикник? Любишь пикники? Минуточку. Итак, у нас запланирована экскурсия в лодке по Сене, а потом цирк. Ты можешь мне не поверить, но я никогда не был в цирке.

— По-моему, ты сейчас как раз в нем, — хихикнула Энни. — Что еще?

— Посещение «Аквариума», мороженое в кафе «Бертильон»; там его свыше трехсот сортов. Потом парк на северо-востоке Парижа с озером и водопадом. Так... Похоже, список бесконечен. Не представляю, как мы все успеем. Энни, у меня есть идея. Давай возьмем напрокат велосипеды и рванем куда-нибудь на поиски приключений. Только сначала съедим по мороженому, потому что Лео обязательно поинтересуется, какие сорта мы пробовали. Мне вообще не нравятся типовые экскурсионные маршруты. Тебе, кажется, тоже. Ну что?

— У меня не совсем подходящая одежда. Заглянем в пару магазинов, о'кей?

Пит рассмеялся.

— Сначала загляни в стенной шкаф. В моем есть все, даже смокинг. Лео обожает смокинги и хорошие туфли.

Энни открыла шкаф и застыла в изумлении.

— Господи, эта одежда стоит безумных денег. Ничего не понимаю. Откуда он узнал мой размер?

— Даже я знаю, что у тебя седьмой. Устраивайся, а я пойду приму душ и переоденусь. Мой номер напротив. Потом спустимся в бар выпить и решим, чем заняться.

— Угу, — промычала Энни, щупая пальцами жакет от Донны Каран.

Превосходный материал! Хорошо бы сделать что-нибудь приятное для дяди Пита. Единственная проблема в том, что человеку, у которого есть все и достаточно денег, чтобы купить еще больше, очень трудно сделать подарок. Она что-нибудь придумает. Не может же она просто принять эту поездку в Париж как дар Божий и не сделать ничего, чтобы показать свою признательность. Позже она обсудит все с Питом.

В течение целых четырех дней Пит пребывал на вершине блаженства. Энни восхищало буквально все вокруг, и он понимал свою подругу — благодаря Лео она получила такие воспоминания, которые будет лелеять всю жизнь. То, что он сам, возможно, окажется в долгу у дяди, его не беспокоило.

Неизлечимый романтик, Пит каждый вечер преподносил Энни рожок с новым сортом мороженого и огромный букет, купленный в цветочной лавке на Елисейских полях. Когда Энни пообещала, что засушит по одному цветку из каждого букета на память, он надулся от гордости.

А потом пришло время прощаться с Парижем. Энни неожиданно заплакала, когда они на велосипедах возвращались с вечерней прогулки. Она продолжала плакать, когда ела банановое мороженое, не успокоилась и тогда, когда Пит скупил у торговца все цветы; тот улыбнулся и назвал их влюбленными ангелочками.

При посадке в самолет она буквально рыдала. Он чувствовал, что у него на глаза тоже наворачиваются слезы.

— Я хочу сказать что-то важное, но не нахожу слов, — проговорила Энни. — Спасибо, Пит... Нет, все равно не смогу объяснить то, что чувствую.

— Все нормально, милая.

Она махнула рукой, подалась вперед... А затем, приоткрыв губы, коснулась кончиком языка его закрытого рта.

И тут он спорол глупость.

— Остановись, а то потом будешь жалеть.

— Ты думаешь?

— Конечно, — ответил Пит хрипло.

— Ну, если ты так к этому относишься, то ладно.

— Я здесь ни при чем. Нельзя делать такие вещи необдуманно. Ты все взвесила? Я хочу сказать, ты уверена, что поступаешь правильно? — Господи, он говорил, как заплесневелый школьный учитель, воспитывающий своего старшего сынка.

— Очень тонкая мысль. А с чего ты взял, что я не обдумала того, что сделала? Впрочем, теперь уже слишком поздно. Ты проворонил свой шанс, Пит Соренсон, и лишил нас обоих воистину достойного завершения путешествия — секса на самолете. Грызи ногти. — Она улыбнулась, но в глазах улыбки не было.