— Их нельзя торопить. Они должны ко всему этому привыкнуть, — спокойно объяснила Эйлин. — На острове никто никуда не торопится, — добавила она и села на большой теплый камень рядом с контейнером для омаров. — Проще всего не обращать на них пока никакого внимания.

— Но ведь я теряю драгоценное время, — раздраженно запротестовал Дерен. — Вы даже не представляете, во что обходится каждый день натурных съемок! Время — деньги.

Эйлин посмотрела на Дерена наивными, широко открытыми глазами.

— Только не здесь, — улыбнулась она. — На Инишбауне у нас очень много времени.

Послышался булькающий смех Рилы:

— Ах, бедненькие, праздные ирландцы!

Дерен начал нервно шагать вперед и назад, его туфли на резиновой подошве почти бесшумно ступали по камням. Солнце находилось прямо у них над головами, и солнечный свет беспрепятственно лился сверху, обволакивая их клонящим ко сну теплом. Глубокую, меланхоличную тишину нарушал только звук плещущихся волн. Казалось, это само лето заколдовало остров, погрузив его в летаргию, в какое-то оцепенение, которому невозможно сопротивляться. И только фигура Дерена, бросившая вызов этой всеобщей неподвижности, продолжала метаться по берегу. Мысли жгли его изнутри, он с беспокойством подсчитывал деньги, которые золотым дождем проскользнули сквозь его пальцы, — они были потрачены на приучение островитян к процессу съемок.

Эйлин с сочувствием смотрела на него.

— Ты должна идти к ним, — сказал ей Джонни, разыскав ее в Карриг-Лодж. — Режиссер говорит, что попал в затруднительное положение и не может обойтись без тебя.

Но что Дерен ожидал от нее? Что она могла сделать? Чем помочь?

Оператор Тед Рейли грациозно, словно большая ленивая кошка, громко зевнул, Рила потянулась.

— Наверное, — произнесла она, — я напрасно так рано поднялась сегодня с постели.

В это время из покинутого почтового отделения послышались громкие сигналы азбуки Морзе. В первые несколько секунд никто даже не услышал их. Казалось, это стучат маленькие, невидимые руки, издавая странные, гипнотические звуки.

— Кто-нибудь собирается ответить? — строго спросил Дерен, внезапно остановившись, словно загипнотизированный негромкими, настойчивыми сигналами.

— Миссис О'Рафферти, — крикнула Эйлин, — кто-то пытается прислать вам радиотелеграмму.

— Пусть пытаются. — Женщина равнодушно махнула рукой. — Наверное, кто-нибудь просто развлекается. Кто-нибудь со старой рыбацкой лодки. Мне часто присылают такие сообщения. Сначала пришлют, а потом все равно появятся на Инишбауне. Так чего же тогда волноваться?

— А может быть, это какой-нибудь корабль терпит кораблекрушение? — заметила вслух Рила, сразу нарисовав в своем воображении страшную картину. — Или, может…

— Флери, например, — засмеялся Тед. — Единственный способ связи с островом и тот зависит от прихоти миссис О'Рафферти.

— Страна сказок! — взорвался Дерен. — И это вовсе не смешно.

— Она ненавидит этот аппарат, — мягко прокомментировала Эйлин. — Его установили не так давно, и она еще не привыкла к нему. Раньше у нас был подводный кабель, но затем во время шторма он получил повреждения. И починить его невозможно, говорят, слишком дорого. Поэтому теперь мы используем радиосвязь. И если миссис О'Рафферти будет постоянно принимать все сигналы, то ей лучше вообще не выходить с почты.

Дерен свирепо глянул на Эйлин, но никак не отреагировал на ее замечание. Немного постояв, он повернулся и молча зашагал к тому месту, где была привязана «Черная Колин». Потом вдруг остановился, посмотрел назад и громко произнес:

— Думаю, мы все-таки сможем снять сейчас несколько сцен. Остановимся на эпизоде, в котором главная героиня приезжает на остров. Я собирался сегодня заниматься совсем другим, но раз так вышло, то начнем тогда с этой сцены. Рила, пожалуйста, заберись в эту лодку. А вы, мисс Кейт, скажите вашим приятелям, что уж если им так хочется смотреть, как мы работаем, то пусть подойдут сюда поближе. И разбейте их на группы. Да, еще мне нужно несколько добровольцев. Один будет изображать лодочника, а другие пассажиров. Рурк, — рявкнул Дерен, глядя на Джонни, — твоя задача заключается в том, чтобы стоять около этого кнехта и просто смотреть, как к берегу подплывает «Колин», а потом пришвартовывается.

Джонни, с виноватым и испуганным выражением лица, занял свое место. В это время кто-то в толпе отпустил грубоватую остроту, и послышался взрыв хохота. Похоже, именно этого люди и ждали. Ведь они собрались как раз для того, чтобы развлечься и посмеяться. Представление началось, и их робость как рукой сняло. Под предводительством Эйлин жители острова промаршировали по берегу и подошли совсем близко к кромке воды.

— Вы должны просто стоять здесь и делать вид, что вы ждете прибытия лодки с почтой, — объяснила им девушка.

Покачиваясь на высоких каблуках, Рила забралась в «Черную Колин».

— Бог ты мой, до чего ж хорошенькая! — искренне восхитилась миссис О'Рафферти. — Само собой, что тот черноволосый паренек с ума сходит по ней! Вы только посмотрите, как он с ней разговаривает. Просто воркует. А как за ручку ее держит. Словно это не женщина, а стеклянная ваза.

— Вам надо было видеть ее сегодня утром, когда я подавала ей в комнату завтрак, — поделилась Энни. — На ней был прозрачный шелковый пеньюар, господи спаси и сохрани! А сверху накидка из настоящих перьев белого цвета.

— Уверена, это из лебяжьего пуха, — с видом знатока пояснила миссис О'Рафферти. — Я видела точно такую же в одном фильме, который смотрела на материке. Такие женщины, как она, всегда носят подобные вещи и, еще спят во всем этом.

Стоя поодаль в своем чистеньком детском платьице, Эйлин наблюдала, как Дерен помогал Риле Верной устроиться в «Черной Колин». Они что-то шептали друг другу и смеялись, светлые локоны, развевающиеся на ветру, касались его щеки. Та легкость и непринужденность, с которой Рила и Дерен общались друг с другом, произвела на Эйлин неприятное впечатление. Ей стало больно. Она отвернулась в сторону и стала смотреть на маленькую лодку, отделившуюся в этот момент от «Уиндраша».

Ловко перепрыгнув через камни, Дерен снова оказался рядом с толпой. Он выбрал нескольких местных жителей, которые должны были сделать вид, что ожидают прибытия почтовой лодки. Тот, кого Дерен попросил исполнить роль лодочника, уже сидел у румпеля.

К берегу подплыла шлюпка с «Уиндраша». В ней сидел молодой человек в полотняном пиджаке, запачканном кое-где масляными пятнами.

— Можешь прямо сейчас отплыть куда-нибудь в сторону, Паркер? — спросил Дерен. — Я хотел начать съемки, и мне нужно, чтобы около «Черной Колин» никого не было.

Паркер порылся в кармане и, достав оттуда полоску бумаги, протянул ее Дерену.

— Сообщение. Я поймал его по радио, сэр, — объяснил молодой человек. — И подумал, что лучше привезти его на остров. Оно для миссис Рейли.

— Господи, помилуй нас! — пробормотала миссис О'Рафферти, делая шаг вперед. — Я заведующая почтой, — объявила она с достоинством. — Дайте мне телеграмму. Миссис Рейли здесь нет.

Молодой человек передал полоску бумаги миссис О'Рафферти. Та с явным интересом взглянула на записку.

— Это от Норы, дочери миссис Рейли, которая работает медицинской сестрой в Лондоне, — громко объявила миссис О'Рафферти всем присутствующим. Затем, подумав, решила добавить еще немного информации для заинтересовавшихся слушателей: — Здесь говорится, что завтра она сдает последний экзамен и приезжает на каникулы. На целый месяц. Просто замечательно!

Послышались одобрительные замечания. Стоящий у кнехта Джонни сказал:

— Это отличные новости для миссис Рейли.

— Да и для всех тоже! — раздался чей-то голос из толпы.

— Ты, похоже, скоро станешь большим специалистом по женской части, Джонни! Потренируешься с мисс Верной, а потом только держись. — Келлехан расплылся в сальной улыбке.

Снова послышался хохот. Эйлин с удивлением заметила, что щеки Джонни сделались пунцовыми. Нора Рейли! Думая именно об этой девушке, Джонни разразился вчера такой горькой тирадой. Они встречались. Пять лет назад Нора уехала с острова. Именно так заканчивались все романы на Инишбауне. Кто-то один уезжал. Нищета всегда ставит точку даже в очень красивых романтических историях. Нора уехала, чтобы стать медсестрой. Теперь она возвращалась.