Потом она поняла, что остановилась. Обычно было достаточно чуть замешкаться, чтобы попасть или под копыта оленя, или руку и острый язык какой-нибудь старухи. Однако на этот раз никто этого даже не заметил.
Мати не сразу поняла, что караван остановился. "Интересно, это отец приказал? Прямо в снегах? Без шатра? Он слишком суеверный, чтобы поступить так... Тогда кто? И зачем? Чтобы тряска не мешала Шамашу? Но ведь еще мгновение назад никто не знал, что это понадобится, и..."
К своему немалому удивлению она не смогла вспомнить, когда это случилось, шел ли он в тот миг, когда она выбиралась из повозки? Она попыталась сосредоточиться, но тут ее внимание привлек к себе негромкий говорок:
-Раз мертва мать, то и ребенок мертв, - услышала она за своей спиной и, резко оглянувшись, встретилась взглядом с Асти, у которой, жившей в повозке мужа чуть более года, еще не было своих детей.
-Жаль ребеночка, - вздохнув, качнула головой Лина.
-А зачем ему жить? Дитя рабов, что хорошего его ждало бы в этом мире?
-Ну, скажешь тоже, Асти, жизнь, она... она, все-таки, жизнь. Хорошая или плохая, лучше, чем никакая.
-И кто станет о нем заботиться? Малыш ведь не вырастит сам по себе.
-Вот прикажет Атен, ты и позаботишься! - не выдержав, воскликнула Лина.
-О не рожденном? - Асти нервно дернула плечами. - Ну уж нет! Ни за что! Люди так не появляются на свет! Только демоны!
-Гор совершит очистительный обряд.
-И все равно! Нет, я не стану! - она попятилась, а потом и вовсе предпочла исчезнуть, чтобы в роковой момент не попасться на глаза хозяина каравана.
-Глупая девчонка! - показала головой, глядя ей вослед, Лина. - Сразу видно - не мать. Беги, беги, никто все равно не доверит такой несмышлехе маленького! Я сама прослежу за этим!
-Если ты так беспокоишься о нем, - заговорила Нинга - одна из самых старых женщин каравана, - почему не возьмешь себе?
-У меня уже есть двое своих.
-Я знаю, ты просила о праве родить еще одного. Вот и получишь.
-Но я мечтала о девочке!
-Откуда ты знаешь, что не рожденное дитя - мальчик?
-Я хотела, чтобы это был мой ребенок!
-Лина, - она глядела ей в глаза, а той казалось - прямо в самое сердце души, - твой порыв, твоя жалость к малышу... Они понятны. И достойны тебя. Но, все же, признайся: в самой глубине себя ты боишься этого ребенка ничуть не меньше малышки Асти.
-Ну уж нет! - возмутилась женщина.
-Да, Лина, да. Как и все остальные. И не потому, что он - нерожденный. Нерожденный - это не метка демонов, а особый знак. Если ты внимательно читала легенды, то помнишь, что великий Гамеш тоже был нерожденным.
-Ты говоришь со мной так, словно я - маленькая девочка! - это было так обидно, что задело сильную и решительную жену помощника хозяина каравана.
-Для меня ты и есть малышка, которая бегала с волосами короче ладони, когда я уже носила под сердцем своего первенца!
Лина взглянула на нее с удивлением, забыв о злости и обиде. Она никогда прежде не задумывалась о возрасте Нинги. Старуха - она и есть старуха. Но ведь и старость бывает разной...
-Однако, - между тем продолжала та, - дело в том, что, каким бы образом это дитя ни появилось на свет, оно будет ребенком мертвой. А вот это уже куда страшнее.
-И что это значит? - все собрались вокруг нее, с нетерпением ожидая ответа.
-Не знаю, - качнула головой та. - Таких еще не было. И никто не знает, что он принесет с собой в этот мир...
-Подумаешь, нерожденный мертвой! - не выдержав, воскликнула Мати. - Я вот - рожденная в пустыне!
-Это не одно и то же, - качнула головой старуха, с неодобрением глядя на девочку, которая осмелилась вмешаться в разговор взрослых - не доросла еще!
-Но она в чем-то права... - задумчиво проговорила Лина.
-В чем! Ну, в чем!
-Закон...
-Одно дело закон каравана, который можно принимать, а можно и нет. Вот как мы это сделали. А другое - порядок вещей. Единый для всей природы! Где это видано, чтобы живое рождалось у мертвой!
-Да... Верно... - с ней согласились почти все. Даже стоявшие поодаль рабыни, прислушивавшиеся к их разговору, закивали головами.
-Ну не знаю, - даже Лина была готова сдаться.
И только Мати продолжала упрямо стоять на своем:
-Все это ничего не значит! И вообще, - торопливо, боясь, что ее прервут, не дав договорить, даже не сказала - бросила она, - раз Гор, - ей страстно хотелось сказать - "Шамаш", но она готовила эту фразу заранее, а потому назвала Его так, как было нужно, - считает, что малыш должен жить, значит, его рождение нужно миру!
Караванщицы промолчали, лишь - кто просто строго, а кто и с укором глянули на девушку. Что бы там ни было, никто не должен идти против воли Хранителя. Можно думать что угодно, бояться чего угодно, но раз этого хочет их Хранитель - быть посему.
А уже через мгновение до слуха всех донесся звук, заставивший людей вздрогнуть, повернувшись лицом к повозке рабынь. Это был крик младенца, громкий и звонкий, возвещавший миру о приходе в мир новой жизни.
Однако никто не трогался с места. Люди продолжали стоять, ожидая... Вот, наконец! Полог дрогнул, отодвинулся, выпуская из повозки Хранителя, который, спрыгнув в снег, огляделся, на несколько мгновений остановил взгляд на Мати, а затем, прежде чем та успела что-то спросить, отвернулся и быстро зашагал в сторону хозяина каравана.
-Все, - проговорил он.
-Значит, рабыня умерла, но, несмотря на это, ее ребенок появился на свет... - не то чтобы Атен осуждал Гора за то, что тот сделал, а он был совершенно уверен, что без помощи наделенного даром малыш так бы и остался за гранью миров. Упаси его боги, меньше всего на свете ему хотелось хотя бы в мыслях пойти против воли Хранителя. "Хватит того, что я уже успел натворить в своей жизни! Нас достаточно сурово наказали, когда мы пошли против мага своего города и то, что в караване чудесным образом появился Гор не означает, что боги простили нас. Они просто, в милости своей, дают нам шанс исправиться, заслужить Их прощение, - и, все же... Хозяин каравана не мог сказать, что его обрадовало случившееся. - Сколько же теперь будет проблем... А сколько сомнений и страхов... Ох, жизнь, жизнь... И почему ты так не любишь покоя?" -Мальчик? - он почему-то был в этом совершенно уверен.
-Да, - кивнул Хранитель.
-И что теперь?
-Будет жить.
-Я не об этом. Что делать-то? У него ведь никого нет. А приемную семью найти будет трудно... Конечно, если ты прикажешь, люди примут его...
-Я не стану никого заставлять делать то, чего они не хотят... - на миг он замолчал, вздохнул устало, а потом продолжал: - У нас ведь есть свободная складская повозка?
-Сколько угодно! Мы всего в нескольких днях от города, и...
-Я устрою в ней все... Фейр и Лигрен помогут.
-Фейр - старуха, и...
-Можно обойтись и без кормилицы. Оленье молоко достаточно питательное.
-Я не об этом, Гор. Она - ровесница Нинги. Сколько ей осталось жить? Пару лет. А дальше что?
Гор качнул головой, а затем тихо, так, чтобы его слышал лишь задавший вопрос, ответил:
-Мальчик недолго пробудет в караване.
Атен не стал больше ни о чем спрашивать. Опустив голову, он вздохнул, решив, что Хранитель имел в виду скорую смерть ребенка.
"Что же, - конечно, это было неправильно, но он обрадовался такому повороту судьбы. - Так будет лучше для всех..."
Он даже улыбнулся - едва заметно, краешками губ. А уже через несколько мгновений эта улыбка превратилась в гримасу раскаяния и сожаления.
Между тем направившийся к повозке, собираясь вернуться к малышу, Гор обронил:
-Этот ребенок наделен магическим даром.
И все, кто услышал его слова, одновременно вздохнули, уже не зная, ненавидеть им новорожденного, бояться его или радоваться тому, что в караван пришло новое чудо.
Глава 2
По черному, бескрайнему небу шествовала в окружении своих верных спутниц-звезд луна, не спуская с земли задумчивого взгляда больших, чуть раскосых, как у снежной волчицы, глаз. И Мати, сидевшей, задрав голову, на месте возницы, казалось, что вся жизнь с ее суетой и заботами, покинув уснувшую под снежным одеялом землю, переместилась туда, на небо. Это была ее первая ночь в неведомом мире нового сна - долгая ночь, пришедшая на смену дню, показавшемуся ей длиннее целой вечности.