"О какой гордости ты говоришь! Все, что у меня осталось, это чувство собственного достоинства! Я не хочу, чтобы меня жалели!"
"Повелитель...!"
"И довольно об этом! - он прикрыл глаза, чувствуя, как тяжесть ложится на плечи снежным покровом.- Я устал..."
"Конечно, - голос, который еще миг назад казался громок и решителен, словно раскаты грома, стал удивительно мягким, даже нежным, наполнившись заботой. А еще в нем зазвучало осознание вины. - Прости меня, повелитель. Я понимаю, тебе нужно время, чтобы привыкнуть к случившемуся, принять его таким, как есть... Уходя, ты думал о смерти. Тяжело возвращаться, когда готовился сделать шаг за горизонт. Возвращаться, но при этом понимать, что никогда не станешь прежним - еще труднее... Но, повелитель, все меняется! Наш мир стал другим, колдуны, лишенные дара, даже я! ...Да, нужно время. Мы подождем. Главное, чтобы в конце этого ожидания нас ждал колдовской король!"
Черногор лишь качнул головой.
Что он мог сказать? Что потерял ту нить, которая всегда, что бы ни происходило, влекла его вперед, проводя дороги даже там, где их никогда прежде не было? Это было правдой - он не видел впереди ничего, словно окружавший его мир был краем одного мгновения. Но нужна ли была эта правда другим, тем, которые надеялись, что он укажет им путь в глядящее? Ведь нет ничего ужаснее, когда теряешь надежду в миг исполнения мечты.
-Мне нужно время, - прошептал он, не уверенный, что оно поможет, но вынужденный признать: если чему это и дано, то только ему.
"Да, повелитель! Прости, что растревожил душу, причинил боль... Я... Я просто не смог справиться с чувствами, которые переполняли меня... Я... Я думал... Я мечтал... Я хотел, чтобы все поскорее, тотчас стало таким, каким должно было стать, каким я надеялся, что станет. Поэтому... Прости..."
"Ничего, дух. И ты прости меня..."
"Что ты, повелитель! За что!"
"За сомнения".
"Повелитель..." - дух хотел сказать что-то еще, успокоить, но тут воздух заполнился голосами - радостными возгласами, смехом, вокруг стало тесно от заполнивших вершину холма людей.
Они окружили Черногора со всех сторон. Их было так много, что казалось - соскользни перо с крыла пролетавшей над холмом птицы, оно не коснется земли.
Никто не смел заговорить первым, нарушив молчаливую тишину, в которой слышался лишь стук сердец и частое, взволнованное дыхание.
-Добрый день... - когда эта тишина стала ему в тягость, тихо проговорил колдун, здороваясь со всеми и, в тот же самый миг - ни с кем. Его глаза смотрели на собравшихся спокойно, без оживления, даже, как могло показаться, с некоторой прохладой, словно узнавая лишь разумом, но не сердцем.
-Да! Добрый! Самый замечательный! Мы... Мы так его ждали! - заговорили все вместе, потом продолжал один, подхватывал другой, так, чтобы голос не умолкал ни на мгновение. - Мы надеялись...! Мы очень рады...! - колдуны не спускали глаз с Старшего, боясь моргнуть. Они ждали, что вот, сейчас, он устало улыбнется им, пошутит, и на душе станет еще светлее.
Но нет. Черногор оставался серьезен и отрешен, словно душой был где-то далеко.
"Он еще не оправился от ран, - успокаивая, убеждали себя собравшиеся рядом с ним, храня душу от хотя бы тени сомнения и разочарования. - Ему нужно прийти в себя. Но главное... - и, стоило им подумать об этом, как глаза вновь начинали лучится блаженной радостью. - Главное, он с нами!"
-Ладно, довольно... для первого раза, - оглядев всех, проговорил Ясень. Он был напряжен, озабочен, боясь всеобщей радостью спугнуть удачу. Последнее время он стал суеверен. Да и не только он. Поэтому остальные, тотчас его поняв, заторопились.
-Да, мы пойдем... Пойдем, пожалуй...
-Если, конечно... Не будет каких поручений... Старший, может быть, нам нужно... что-то сделать...?
-Нет, Дубрава. Все в порядке. Ступайте...
-Ну... Мы... Если мы понадобимся, только позови. Мы рядом!
Медленно, взволнованно переглядываясь и бросая озабоченные взгляды через плечо на своего короля, они начали расходиться.
Через несколько мгновений рядом с Черногором остались лишь Влас и Ясень.
Мужчины стояли, переминаясь с ноги на ногу.
-Вам тоже лучше вернуться к своим делам, - не глядя, бросил им колдун.
-Да какие у нас еще могут быть дела? - с сомнением поглядывая на него, пробормотал Влас. - Наше главное дело - ты.
-Старший, мы... - переглянувшись с ним, неуверенно начал Ясень. - Позволь нам остаться, быть рядом. На всякий случай.
-Даже младенец не нуждается в постоянном присутствии родителей. Я же взрослый человек, и...
-Черногор, ты только-только очнулся, а твои раны так тяжелы, что ты не сможешь даже... - Власу было тяжело говорить об этом, но он был просто обязан убедить Старшего в том, что тому не следовало оставаться в одиночестве.
-Я позову вас, если мне что-нибудь понадобится, - резко прервал его колдун. - А сейчас, все, чего я хочу - это немного побыть наеедине с собой.
-Но...
-Мне нужно подумать! Собраться с мыслями. Немного времени! Неужели я прошу так о многом!- в его голосе, среди усталости и слабости зазвучали нотки раздражения. Эта чрезмерная, навязчивая забота... Она опостылела ему еще в том мире, и он надеялся, что уж в этом ей не будет места.
-Но если тебе снова станет плохо...
-Да оставьте вы меня, наконец, в покое! - не сдержавшись, воскликнул он, рванулся, силясь подняться, но, пронзенный резкой болью в спине, застонав, откинулся назад.
-Черногор! - бросился к нему Ясень, но Влас остановил друга, ухватившись за локоть:
-Не надо, - чуть слышно, одними губами прошептал он. - Ты что, не видишь, что мы делаем только хуже?
-Но все, чего мы хотим, это помочь!
-А ему это в тягость. Он привык быть сильным! Всегда и во всем! И то, что сейчас он не может даже подняться с земли...
-Ладно, дружище, - Ясень опустил голову на грудь, тяжело вздохнул, - не продолжай, я понял.
-Пойдем.
-Но не можем же мы бросить его одного!
-Можем! Если он этого хочет!
-Но...
-Да не бойся ты! Он не останется один! Подумай немного и ты поймешь...
-А ведь верно! Дух! Он не покинет своего повелителя, даже если тот ему прикажет...
-Черногор не прикажет. Потому что знает: дух не властен уйти из своих земель. И, потом... В отличие от нас, он не возвышается на самом виду, застя свет и крича о своем желании помочь. Он... Он здесь, но, в то же время, его как бы и нет.
-Что ты имеешь в виду? Что если бы мы тихо и спокойно стояли в стороне, то не разозлили бы его и он бы нас не прогнал?
-Да. Так что, мы сами во всем виноваты.
-Но все равно... - он поджал губы, вздохнул. - Мы хотели сделать, как лучше. Мы поступали правильно. Не совершили никакой ошибки... Зачем было кричать на нас, сердиться? Мы ведь ни в чем не виноваты...
-Ты что, обиделся? Словно маленький мальчик? Нет, такое могло прийти в голову лишь ребенку или женщине, что, в общем-то, одно и то же! Но ты-то, Ясень, ты то!
Колдун болезненно поморщился:
-Ну что ты меня стыдишь? Все я прекрасно понимаю, просто... Просто... А, что там, - он махнул рукой, - это действительно задело меня за живое, ведь... Я думал, все будет иначе!
-Легко и безоблачно... - пробормотал Влас.
-Что? - не понял его Ясень.
-Ты думал: вот Старший вернется и на земле воцарится Золотой век.
-А ты? Ты думал иначе?
-Я мечтал об этом. Но, дружище, так ведь не бывает. После долгой ночи приходит только рассвет, а до полудня - владения света и тепла - еще идти и идти...
Они говорили, все дальше и дальше уходя от Старшего.
И так беззвучно тихий голос быстро затихал. Впрочем, даже когда колдуны были рядом с Черногором, тот почти ничего не слышал. Да, до его слуха доносились какие-то звук, которые, однако же, не складывались в слова, образы, оставаясь пустыми и отрешенными.