Глядя на девушек, могло показаться, что он предложил им бесценный подарок. Если бы даже они не захотели оставаться — о чем не могло быть и речи, — у них не хватило бы смелости отказаться от этого.

Мейв настояла на том, чтобы осталась она, а Крисси вернулась в Нью-Йорк.

— Я все еще боюсь посещать Эли. И еще я не выяснила у Сары, сказала ли она ему о моей крошке? Мне бы не хотелось рисковать. Я могу закончить здесь мою книгу. А ты будешь навещать крошку Эли. Выражаясь языком доктора Лютеция, ты будешь суррогатной матерью для Эли, а я — для Сары.

— Я надеюсь, что он ее стоит, — сказала Сара.

Мейв отвлеклась от своей работы:

— Кто «он», Сара?

— Питер Винер. Марлена не будет кончать свою учебу — а ей остался только год до окончания. И она станет жить в Нью-Джерси, Сэддл-Ривер. Там живет его семья.

— Там Питер будет заниматься юридической практикой. Мне кажется, что долг Марлены поехать с ним. Разве я не права?

— Как Руфь в Библии?

— Наверно.

— Я когда-то прочитала в Библии примерно такую фразу — «Он да оставит отца своего и мать свою и прилепится к жене своей!».

— Важно, чтобы они «прилепились» друг к другу. — Да. Если он стоит ее.

— Он тебе понравился, Сара. Разве нет?

— Да, он мне понравился. Но что я знаю о мужчинах?

Мейв грустно улыбнулась:

— Столько же, сколько знает каждая из нас.

— Сегодня, милая Сара, мы пойдем гулять в сад.

— Почему вы не хотите оставить меня в покое? — мрачно поинтересовалась Сара.

— Ты знаешь, для чего я осталась здесь, Сара. Об этом не следует забывать, — с энтузиазмом сказала Мейв.

— Прости меня. — Сара подбежала к Мейв, схватила ее руку и прижалась к ней щекой. — Я просто дрянь! Прости меня за все! Я никогда не просила у тебя прощения за то, что не поверила тебе тогда в Париже… За все те гадости, которые я тебе говорила.

— Сара, вопрос о прощении никогда не стоял. Мы все жертвы!

— Сара, тебе не нужно надевать теплое пальто и шарф на голову тоже не нужен. На улице очень тепло, погода прекрасная.

— Мне все это понадобится, снаружи так много всяких страшных вещей.

— Я знаю, я все знаю. Но, Сара, ты всегда была такой храброй. Я рядом с тобой, мы вместе сделаем первые шаги.

— Я еду в город, чтобы отослать свою рукопись. Ты со мной не поедешь, Сара?

— Боже ты мой, я хожу гулять с тобой каждый день. Мы ходим по саду и по тропинкам. Даже лазим на эту чертову гору. И этого все еще недостаточно? — Она сразу же пожалела о своей резкости. — Честное слово, предлагаешь некоторым людям кончик пальца, а они готовы оттяпать у тебя всю руку.

— Ты ошибаешься, мне нужно еще больше. Нам предстоит заняться покупками.

— Мне ничего не нужно!

— Неправда. Тебе нужны брюки, свитера и туфли. У тебя только одна пара туфель. Что может делать Сара Лидз Голд с одной парой?

— Но я уже не Сара Лидз Голд.

— Ты меня разыгрываешь?

— Разве я не Сара О'Коннор?

Фамилия звучала как удар в лицо.

— Нет. Это я О'Коннор, а ты Голд.

Мейв вздохнула, ей не остается ничего больше, как рассказать Саре всю правду.

— Крисси организовывает тебе развод.

Ужас охватил Сару, у нее потемнели глаза и жалобно искривился рот.

— Как она может это делать? Я — здесь, а она — там.

— Крисси наняла адвокатов. Когда все будет готово, тебе останется только подписать бумаги. — Мейв засмеялась. — Если только Крисси сама не подпишет их вместо тебя. Помнишь, что она делала в школе Чэлмер? Крисси постоянно подделывала все необходимые подписи. Она подписывала все и за всех! Записки от родителей в школу, из школы — к родителям, от учителей в канцелярию… Помнишь, как она написала записку для Лулу Дженсон от доктора Людвига фон Хеффермана, а секретарша мисс Чэлмер что-то заподозрила и потратила целый день, пытаясь разыскать его?

Они рассмеялись и принялись вспоминать другие забавные эпизоды из школьной жизни. Но вдруг Сара снова нахмурилась.

— Как насчет моих денег? Кто ими занимается?

— Мы следим за этим, Сара.

— Нужно, чтобы кто-нибудь проверил, не хитрит ли мой отец.

— Сара, он никогда не станет этого делать. Ты же сама так не думаешь. Ты никогда так не думала. Ты всегда говорила — даже тогда, когда была на него очень зла, — что он любит тебя. Ты всегда говорила, что, может, он твою мать не любил, но тебя любил сильно.

— Ты ошибаешься, Мейв. Я всегда говорила, что уверена, что он меня любит, но недостаточно сильно.

— О, Сара, иногда люди любят слишком сильно. Кто может определить, сколько любви достаточно для человека?

Они вернулись из деревни. У Сары зарумянились щеки от удовольствия, в руках было множество пакетов.

— В следующий раз я куплю лыжные костюмы, только чтобы их просто носить, а не кататься на лыжах. Мы же можем поехать в Гстаад. Никто не заставит меня встать на лыжи!

— Почему нет?

— Попридержи коней, Мейв О'Коннор. Я знаю, что должна избавиться от страхов и быть в состоянии делать все, как и раньше. Но это совсем не значит, что я буду делать то, чего я раньше делать не желала. В это входит спуск голой задницей по снегу! Мой стиль — одежда для отдыха после лыж!

— Да здравствует стиль а-ля Сара!

— Боже мой! — воскликнула Сара, читая письмо от Марлены.

— Что-то случилось?

— Ничего плохого. Все, кажется, просто прекрасно в Седдл-Ривер, штат Нью-Джерси. Марлена беременна! Она пишет, что ее по утрам тошнит, но ей на это наплевать! Она счастлива, как птичка! Питер счастлив, как птичка! И они покупают дом, и они оба счастливы, как две птички на дереве, вьющие себе гнездышко! Я так за них рада. Правда, это великолепные новости. Ты можешь себе представить Марлену с малышом? — спросила Сара.

— Могу. А почему бы и нет?

— Я не знаю. Так странно, что у одной из нас будет ребенок. — Она прикрыла ладонью рот. — Мейв, прости меня. Я такая глупая.

— Пожалуйста, прекрати постоянно извиняться. Это совсем не обязательно и действует мне на нервы!

— Ты злишься на меня? Прости!

Мейв подумала, не попробовать ли узнать у Сары, сказала ли она Пэдрейку об Эли? Ей нужно было это знать наверняка. Но еще не пришло для этого время — слишком рано.

— Черт возьми, я уже сказала тебе, прекрати постоянно извиняться.

— Хорошо, не буду. Не может ли Сара-Вара получить прощение у Мейви-Вейви? — Сара стала на колени.

— Ну, цирк! — Мейв засмеялась. — Вставай! Мне тебя не за что прощать. Хотя — секунду, ты можешь кое-что сделать для меня.

— Все что угодно!

— Я приглашена на виллу Ноэля Коварда. Я хочу, чтобы ты пошла туда со мной.

У Сары сразу испортилось настроение.

— Раньше тебе не нравилось ходить на вечеринки. Почему ты так хочешь пойти туда? — подозрительно спросила Сара.

— Ну, Ноэль Ковард — умница, он такой остроумный. Мне хочется сходить к нему.

— Почему он пригласил тебя в гости, если ты его никогда не видела?

— Это что — допрос? Ты же знаешь, как случаются подобные вещи. Если живешь в Нью-Йорке, он становится таким маленьким городом. То же самое и с Парижем. В конце концов, все знают, кто сейчас находится в городе и кто с кем спит. Когда мы были в Гстааде, ну, когда все начали бросать друг в друга хлебные шарики, я встретила Нэнси Константин, а она знает всех. Не так сложно выяснить, как мы получили приглашение.

— Так, теперь, оказывается приглашение получили «мы». Раньше ты говорила, что получила приглашение ты.

— Я теперь уже не уверена, что говорится в этом чертовом приглашении. Ты сказала, что сделаешь для меня все. Вот и пойдем туда!

— О, — завопила Сара, — как ты вывернула наизнанку все мои слова! Раньше я уговаривала тебя сходить на прием, а теперь ты меня ведешь туда под дулом автомата! А мне нечего надеть!

— Ты знаешь, я слышала, что магазины все еще торгуют — и в Гстааде, и в Лозанне.