Но это была отнюдь не игра. Сейчас бой перешел в опасную для Жиля стадию, когда он мог быть убит простым магическим кинжалом, рассекающим броню.

   Борс была таким человеком…

   Жиля могли победить всего два воина: Коричневая и Желтый рыцарь. Просто их способности были такими, от которых Пурпурный не мог даже защититься. Что уж говорить о полной блокировке.

   И вот сейчас он дерется с ней.

   Одно неверное движение для него равносильно смерти.

   Неправильно отразишь удар — смерть.

   Неверно пошевелишься — смерть.

   Расслабишься — смерть.

   Везде смерть. Она вечно окружала его, была для него как воздух. И при жизни, и после смерти. Не даром в народе его прозвали Синей бородой. Маньяком, насилующим и убивающим подростков и детей.

   И Борс… святая мученица Жанна д’Арк…

   Человек, ступивший на путь безумия именно после ее смерти сейчас пытается убить ту единственную, покорившую его сердце.

   Но в его душе нет боли. Всю боль уничтожили люди в 1440 году, когда смертный приговор привели в исполнении, задушив Жиля де Рэ гарротой.

   И тот человек, который призвал его душу в это время.

   Но больше ему не хотелось чувствовать боль. Даже если эта боль исходила от противника.

   Вечно отражать удары невозможно. Значит остается только одно.

   Сделав неумелую подножку, Жиль лишает Борс равновесия. В это же момент пытается атаковать ее в голову. Но не для того, чтобы убить, а просто чтобы лишить сознания.

   -«Временная петля: четверное ускорение!»

   Атака Пурпурного не оставила ей другого пути, кроме как применить «замедление» времени. Ускоренное в четыре раза тело могло взорваться как бочка с порохом. Однако, магический доспех принял на себя часть боли Борс.

   И это позволило ей сосредоточиться, чтобы уклониться от стремительной атаки Жиля. 

   Она подалась чуть вниз.

   Ей удалось поставить левую руку на пол, и в тот же момент ударить Пурпурного ногой в солнечное сплетение. После этого Жанна вскочила, и отпрыгнула на некоторое расстояние назад.

   Так же поступил и Жиль, ошарашенной ее контратакой.

   Едва ноги Борс коснулись земли, она на свой страх и риск предприняла повторный прыжок назад. Риск заключался в двух вещах:

   1. Клинок, который она метнула в Пурпурного, мог пролететь мимо, даже не задев его.

   2. Второй прыжок назад мог лишить ее равновесия, и обречь тем самым на смерть.

   Но ни одно из этих опасений не сбылось.

   Кинжал попал точно в правую ногу Пурпурного, а сама Борс приземлилась лучше, чем могла ожидать.

   В то же самое время Жилю пришлось присесть. Рана, так резко нанесенная кинжалом, заставила его нервы на ноге среагировать, и мозг сам на мгновение лишил ногу чувствительности.

   Но думать о боли не было времени. Жанна уже начала перезаряжать арбалет, вероятнее всего заряжая еще один стальной болт. Жиль не мог позволить себе умереть сейчас, когда до Святого Грааля осталось совсем немного. По этому он принял решение перехватить Борс.

   Оттолкнувшись левой ногой от земли так сильно, как только он мог, Пурпурный сократил расстояние между ним и Жанной за считанные секунды. Но этого времени хватило, чтобы она перезарядила оружие, и наставила его на Жиля.

   Несколько мгновений, в течении которых и решиться, кто же быстрее…

    Жанна д’Арк и Жиль де Рэ.

   Великие люди, жившие в одну эпоху и спасшие Францию в самый страшный для нее период средневековой истории.

   Бывшие союзники…

   Но сейчас оба сидят на коленях.

   Жиль держит Жанну за горло, она же в свою очередь ногтями впивается в его кольчугу, надеясь, что он почувствует боль.

   -Почему?- задыхаясь, бормочет она…- Жиль… почему…

   Рука еще крепче сжала ее горло.

   -Тысячи жизней…- ответил мужчина.

   -Будь ты проклят…- голос Жанны меняется; если раньше он был более умоляющим, то сейчас даже через хрипоту слышится ярость,- чертов… отступник…

   -…вместо одной святой…

   -…дарует тебе Господь… вечные муки…

   -… Я…

   Пальцы Жанны едва не ломаются, когда она с силой сжимает рукав кольчуги Пурпурного.

   -… страдай…- произносит она.

   -… Я…

   -… до конца своей… бренной жизни… Я тебя…

   -… убью тебя…

   -… никогда!...

   -… И тогда я… спасу…

   -…не прощу!..

   -…Францию.

   Последнего слова Борс уже не услышала. Ее руки отпустили кольчужный рукав и повисли, не в силах больше пошевелиться.

   Ее шея хрустнула под напором Жиля де Рэ.

   В тот момент он молча проклинал себя за то, что только что сделал.

   И только слезы выдавали его скорбь.

Ланселот. Глава 4

   Первое, что он увидел открыв глаза — соломенный потолок. А через мгновение почувствовал сильную пульсирующую боль в плече. Из-под неаккуратно перевязанной раны текла кровь.

   Рядом с рыцарем сидел старик. Опиравшись на посох он спал, тихо похрапывая.

   В голове Ланселота все перемешалось.

   Он видел, как Белого рыцаря, то бишь старика, убили. Ему пронзили грудь копьем. Он точно должен был умереть.

   А затем то же самое копье вонзилось в плечо Ланселота.

   Что это вообще за оружие, раз оно причиняет такую невыносимую боль? Ясно, что оно необычное. В лучшем случае — это обычное зачарованное копье.

   Однако, рыцарь не знал, что оружие, которое держал Красный рыцарь, — Айрондайт, — некогда принадлежало легендарному ирландскому герою, первому рыцарю Фианны. Диармайду, прозванному Любовным пятнышком из-за родинки под правым глазом, которой он соблазнял женщин.

   Рану, нанесенную его желтым копьем невозможно было исцелить обычными методами. Даже опытный медик смог бы лишь остановить кровотечение, не более.

   Но у Ланселота нету такого человека. Есть лишь деревенщина и друид, который так и не показал свою магию. Именно за неимением хорошего врачевателя его рана хоть немного, но кровоточит.

   Опираясь на правую руку, Ланселот поднялся. Сел на кровать, и осмотрел помещение.

   Это здание сложно было назвать домом. Только если домом для друидов.

   Кромлех, накрытый соломой, чтобы защитить рыцаря от дождя. Кровать, на которой он лежал и стул под Белым были созданы с помощью магии, не иначе. Да и крыша тоже.

   Это место буквально излучало магию. Даже Аронди, лежавший недалеко от Ланселота, чувствовал всю мощь этого места.

   Преодолевая боль, Ланселот вышел из-под своеобразного строения. Он оказался на холме посреди Бедегрейнского леса. Равниной место было назвать очень сложно. Десять шагов от кромлеха, и ты уже в лесу.

   Тяжелый холодный ветер обдувал лицо рыцаря. Ему было приятно чувствовать такой мягкий ветерок.

   Солнце вставало из-за горизонта, извещая лестных зверей, сидов, рыцарей и крестьян о наступившем утре. На дворе ранняя осень, а значит сейчас примерно шесть-семь часов утра.

   В лучшем случае прошла одна ночь. Но это в лучшем случае.

   Рыцарь даже подумать не мог, что Айрондайт и Туктаривэ могут сделать с королевой Гвиневрой. Нужно было срочно настигнуть Красного рыцаря. А для этого нужно было знать его местоположение.

   Не помешал бы и сильный союзник. Таким мог стать только Белый рыцарь. Величайший из тех, кто был создан магией драконов, и которого убили прошлый ночью не просто жив. Он еще и достаточно здоров, чтобы переместить Ланселота в кромлех, далекий от той деревни.

   Прокрутив все это в своей голове, рыцарь подошел к друиду, мирно спящему в крытым соломой кромлехе. Едва рыцарь потянул руку к старику, он тут же проснулся и перехватил ладонь Ланселота.

   Что-что, а шестое чувство у Белого рыцаря развито хорошо.

   Поняв, что у него за спиной стоит союзник, друид разжал сильный захват.

   -Ты почти не спал,- заявляет он.- Куда ты пошел не спавши? Твое тело еще очень…