– Джоанна! – Том покачал головой.

– Что плохого, если я ему об этом скажу?

– Он наш начальник, и его не интересует, что про него говорят на кухне за столом.

– В общем-то, ты не прав, Том, – вставил Марк. – Я ценю комментарии, которые могут помочь мне не делать ошибок.

Том переступил с ноги на ногу.

– А-а-а, понятно.

– Том говорит, что даже Беннет Кой и Ларри Джонсон не причиняют тебе беспокойства, а это на самом деле удивительно, так как они друг друга не выносят, и оба метили на ваше место.

– Хорошо, Джоанна, – прервал ее Том. – Давай не будем говорить о работе. Или нам придется уйти отсюда, и зря мы тогда нанимали няньку на вечер.

– Джоанна, – Хэлли взяла ее за руку. – Пусть мужчины поговорят о своих делах. А я бы выпила бокал вина. Спасибо за танец, Марк. Еще увидимся.

Она повела свою слишком разговорчивую подругу к бару. По пути Джоанна возмущалась:

– Что я такого сказала? Это все комплименты шефу полиции.

– Бедный Том, – посочувствовала Хэлли. – Такой милый человек, и живет с такой болтушкой, как ты.

У бара к ним присоединилась Мэг Делани, начальница Хэлли. Все трое сидели, попивая вино, и смотрели по сторонам. На празднике собралось около ста пятидесяти горожан, все разодетые в пух и прах по случаю торжества.

– А когда начнутся речи? – спросила Мэг. – К этому времени я бы хотела убраться отсюда.

Хэлли засмеялась.

– В этом году речи будут краткими, обещаю. Кстати сказать, еда просто великолепная, Мэг. И стол выглядит роскошно.

Мэг было приятно.

– Это все готовили Мануэль и Иван. Никто из вас еще не пробовал блины? Просто объедение!

– Я сегодня объелась за обедом. Может, попозже.

– Я тоже еще успею, – сказала Джоанна и толкнула Мэг локтем в бок, указывая на Хэлли. – Ты только посмотри на нее.

– Да-да, – подтвердила Мэг. – Она с него просто глаз не сводит.

Хэлли повернулась к подругам, которые, улыбаясь, смотрели на нее. – Что?

– Шеф-то – прямо супермужчина, – победно произнесла Джоанна. – Вы просто идеальная пара.

Уже не в первый раз за вечер Хэлли раскраснелась.

– Может, хватит? Мы всего лишь потанцевали, вот и все.

Мэг усмехнулась.

– Ты называешь это танцем? По мне это брачный ритуал! К тому же, ты не танцевала с тех пор, как сбежал негодяй Фред. Похоже, ты серьезно влюбилась, дорогая. Ну же, признайся.

Хэлли сделала трагичную гримасу.

– Ну ладно. Да, он мне симпатичен. Но меня нельзя винить, ведь он так хорош собой.

Все три женщины повернули головы и посмотрели на Марка, который все еще разговаривал с Томом. Марк стоял к ним спиной, но он словно почувствовал на себе взгляд Хэлли, повернулся и кивнул ей.

– Нас застали на месте преступления, – сквозь смех проговорила Мэг.

Джоанна помахала рукой и заявила:

– А я, между прочим, смотрела на своего дорогого мужа.

Хэлли же почти не слышала, о чем говорят подруги. Все ушло на второй план, во всей Вселенной остались лишь два человека – Марк и она.

– Хэлли! – Джоанна потрясла ее за руку. – Может, тебе стоит немного поиграть с ним? Притвориться недоступной?

– Слишком поздно, – вынесла свой приговор Мэг. – Она уже пропала. Как и он.

Марк кивнул Тому, заканчивая разговор, и направился к ним. Хэлли с трудом подавила в себе счастливый смех.

Боже мой, думала она, я действительно влюбилась.

И все показывало, что это чувство было взаимным.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Следующие два часа пронеслись для Марка как вихрь. Музыка, новые лица, вкусная еда... и Хэлли. Сегодня она была другой, очаровательной, забавной, милой, и он хотел бы провести с ней весь вечер, но это, конечно, было невозможно. Слишком многие жаждали поприветствовать его и поздравить со вступлением в новую должность.

Марк встретился с главными торговыми представителями города, познакомился с директорами школ, представился обоим священникам. Все улыбались, когда он танцевал с Хэлли. Между танцами к нему опять подходили новые люди и уже знакомые, рассказывали ему истории из ее детства, о том, что она всегда помогала тем, кому приходилось туго. Его поразило то тепло, которое она излучала; теперь он понял, откуда оно исходило: ее любили, очень любили в городе, у нее было много настоящих, верных друзей. Она черпала энергию в этой любви и процветала в том месте, где когда-то жили ее предки.

А вот жизнь Марка, в отличие от ее, была кочевой, начиная от тяжелого детства ребенка военного и заканчивая его собственной службой, которая забрасывала Марка в самые разные точки земного шара. Если бы у него был настоящий дом, он тоже чувствовал бы себя частью его!

Но он был тем, кем был.

Марк слушал речи, аплодировал вместе со всеми и, как только появлялась возможность, возвращался к Хэлли, чтобы потанцевать с ней, пошутить, полюбоваться ею.

Около одиннадцати, когда старшее поколение уже собиралось домой, он, танцуя с ней, приблизился к задней стенке тента и провел Хэлли через проход, который выходил на ступеньки, ведущие к большой плетеной беседке, примостившейся на краю утеса.

Как только они оказались там, Марк поддался порыву, который сдерживал весь вечер, и поцеловал Хэлли. Сначала жадно, страстно. Потом усмирил свой пыл и начал смаковать и исследовать сочные губы. Он целовал ее долго, неторопливо и проникновенно.

Желание затуманило его разум, но вдруг он почувствовал, что Хэлли дрожит, и отстранился от нее.

– Тебе холодно?

– Только когда ты отпускаешь меня.

Марк снял пиджак, надел его Хэлли на плечи и снова привлек ее к себе.

– Я не отпускаю тебя. И, – добавил он с улыбкой, – я на самом деле очень рад, что в этот раз ты не велишь мне остановиться.

– Ты шутишь? Даже не смей. Останавливаться, я имею в виду.

Он подвел Хэлли к одной из каменных скамеек беседки, сел сам, усадил ее на колени. Взяв лицо девушки в обе руки, снова поцеловал ее. Она застонала и прижалась к нему. Его тело напряглось от страсти и желания, но он приказал себе остановиться, притормозить. Все было так прекрасно, что стоило того, чтобы растянуть удовольствие.

– Хэлли, – нежно пробормотал он ей на ухо, – ты такая вкусная.

Марк целовал глаза Хэлли, щеки, спустился вниз по шее. Она запрокинула голову, прижимаясь к нему. Теперь застонал он: сидя у него на коленях, она не могла избежать соприкосновения с его каменным ответом на ее тело.

Где-то за беседкой люди прощались и желали друг другу спокойной ночи, как это обычно делают добрые друзья. Какая-то сторона сознания Марка воспринимала и другие звуки – тихий шепот волн, набегающих на сонный берег, призывный клич морского льва.

Но все его чувства были заполнены Хэлли. Он целовал нежную кожу ее груди, прокладывал губами дорожку ниже, взял ее грудь в руку. Она вздрогнула, крепко обвила руками его голову и притянула ее ближе. Марк не мог не отметить, что она тоже хотела этого и отвечала ему взаимностью. Он сдерживал себя как мог, но боялся, что эта медлительность убьет его.

Большим пальцем Марк провел по набухшему соску и услышал сдавленный вздох Хэлли.

– Если мы не будем осторожными, – прошептал он, ощущая на губах шелк ее кожи, – то все может произойти прямо здесь.

– Не очень хорошо получится, да? – пробормотала она в ответ. – Потомок одной из семей-основателей и начальник полиции города. Не пойдет.

Марк приблизил губы к ее уху, провел языком по нежной раковине.

– Может, позже? – выдохнул он. – Я могу отвезти тебя домой. Скажи «да».

Хэлли перевела дыхание. Мучительный миг он ждал ее решения. Наконец она прошептала:

– Да. Мне еще нужно пробыть здесь полчаса или около того.

– К полуночи я приеду к тебе.

Не сговариваясь, они встали и вернулись на вечеринку.

Скоро все время в мире будет принадлежать только им.

В первый раз в своей жизни Хэлли на собственном опыте прочувствовала весь смысл слова «взбудораженный». Именно так и можно было описать ее настроение. Она стояла посреди своей гостиной, совершенно не представляя, что делать дальше. Взбила подушки на диване, зажгла лампу с красивым старинным абажуром, посмотрела, не надо ли протереть журнальный столик.