– Финансовый директор сгорает на работе, – хныкал в трубку Николай, – Филин и Рулив так хотят засудить «Zimalettо», что искры летят! Мне пришлось сдерживать их, буквально жертвуя собой! А что ты смеешься? Знаешь, сколько мне пришлось с ними выпить – просто против законов анатомии! Зато они согласились подождать с активными, действиями... Удивляюсь, как люди в большом бизнесе выживают! Хорошо, что я на деловые встречи редко выезжаю...

– Коленька, миленький, ну зачем тебе столько пить было? Да ты же и пить толком не умеешь! Да не надо тебе учиться! Нет, я за тебя переживаю. Очень. Нет, не только как за финансового директора... Коль, ты мне звонишь только, чтобы на здоровье пожаловаться?

– Да вообще-то хотел узнать, когда начнутся выплаты по кредиту «Ллойд-банку». Эту проблему я один не решу, даже если буду пить с директором банка неделю подряд...

– На днях должны появиться деньги. Точнее сказать не могу. Коль, никто не может! А вот ты возьми и позвони Вячеславу Семеновичу. С ним даже пить не надо! Просто позвони и попроси еще пару дней. Да, скажи, через два дня мы все выплатим. Я на тебя надеюсь. Давай, выздоравливай...

Катерина вышла в кабинет так резко, что оба начальника едва успели избежать удара дверью и придать лицам выражение праздной задумчивости. Из-за очередной порции скверных новостей Катя снова почувствовала себя неловко.

– Это Коля... Николай Зорькин. Вчера он встречался с адвокатами. Они готовы начать дело против «Zimaiett». Но Коля убедил их не форсировать события...

Надолго ли?

– Это все? – строго уточнил Андрей.

– Нет, не все, – она покачала головой. – «Ллойд-банк» ждет выплат по кредитам. Надо назвать точную дату, когда мы сможем внести деньги. Андрей Павлович, это же в наших интересах! Иначе будет только хуже.

– Хорошо, – Жданов наконец-то внутренне собрался настолько, чтобы приступить к руководству. – Катя, узнайте у Киры Юрьевны информацию о продажах. Какие суммы мы сможем получить в ближайшее время, – он заглянул в опустевшую чашку и кинул вдогонку: – И принесите мне еще чаю!

Катя выскочила в приемную.

Роман с осуждением качал головой. Они сами отдали все финансы компании в руки этой нескладной, но умненькой и, похоже, достаточно хитрой барышни. И потеряли право разговаривать с ней в приказном тоне. А тем более – гонять за чаем...

– Ты же слышал этот разговор! Николай уже наладил отношения с адвокатами! На какие мысли тебя наводит? «Ника-мода», адвокаты... Если они захотят, от «Zimaiettо» камня на камне не останется! Пора наносить ответный удар! Или проводить решительный штурм. Фронтовые сто грамм выпиты тобой вчера на год вперед, поэтому сегодня пойдешь на задание с холодной, трезвой головой!

В своем обычном уголке беззаботно болтали и хихикали дамочки из «Женсовета». Катя поскорее отвела взгляд и ускорила шаг. Она чувствовала себя виноватой перед этими, милыми женщинами – ведь она участвует в разрушении их компании, это из-за нее все они могут остаться без работы! Нет – пока у руля их фирмы стоит такой человек, как Андрей Павлович, ничего плохого случиться не может! И Катя будет ему помогать!

Ока приблизилась к двери кабинета Киры и невольно прислушалась – говорили очень громко. Кате не хотелось становиться свидетельницей очередного скандала.

– Я была дома, а Андрей напивался в компании Пушкаревой, – услышала она голос Воропаевой.

– С Пушкаревой? – презрительный тон Клочковой сложно перепутать с чьим-нибудь еще. – Да, видно, плохи наши дела... Слушай, как ты вообще позволяешь ему появляться на людях с таким пугалом?

– Думаешь, пугало опасней, чем модели? Так мне хотя бы не о чем волноваться – она ж не женщина. Просто ходячее недоразумение. Ошибка природы!

Вот, значит, как, дорогая Кирочка Юрьевна? Катя подготовилась к бою и мужественно толкнула дверь:

– Кира Юрьевна, можно?

– Что тебе?

– Вы еще не получили информацию о продажах?

– Получила. Вот, держи.

Кира протянула ей документы. Ни минуты не задерживаясь, Катерина вышла и на секунду, прислушиваясь, замерла у двери.

– Кошмар, – услышала она голос Клочковой. – Теперь я понимаю, почему Андрей напился.

Кате снова стало грустно, и она впервые пожалела, что никто не знает, даже не догадывается о ее вчерашнем романтическом приключении.

Жданов просматривал документы и аккуратно вкладывал каждую следующую страничку в прозрачный файл: когда дела шли на лад, в нем просыпался непривычный педантизм – и мурлыкал:

– Очень даже неплохо. Деньги на счета поступают. А это только начало...

– Это московские магазины, – Катя поймала случайно соскользнувший со стола отчет и пододвинулась к Андрею поближе, стараясь уловить ставший привычным горьковатый, свежий аромат, со штрихами: морского бриза...

Катя, зажмурилась и вдохнула, поглубже – и среди многотысячной толпы, с завязанными глазами она отыскала бы его по этому особенному, неповторимому запаху.

– Ну что ж, можно направить первый транш на погашение кредита в «Ллойд-банке».

В прагматичной реальности ей не надо искать Жданова – он и так рядом, и ему необходим ее профессионализм, а вовсе не романтические грезы!

– Может, подождем Романа Дмитриевича с окончательными цифрами по оптовым продажам? Тогда, когда у нас будет полная картина, решим, какую часть средств пустить на погашение кредита, а какую – на зарплату, – хотя…

Катя предлагала вполне разумное решение, внутри она цепенела от каждого звука собственного голоса!

Ей казалось, что после вчерашнего инцидента Андрей Павлович только и ждет благовидного предлога, чтобы выставить ее из кабинета. А потом и из компании уволить...

– Согласен. Люди – прежде всего. Значит, ждем информации от Малиновского...

Они замолчали. Жданов ритмично постукивал длинными нервными пальцами по столу. Катя опустила голову – как могло произойти так, что сегодня им совершенно нечего сказать друг другу?

– Андрей Павлович, если я вам не нужна... Мне надо отлучиться... Ненадолго!

– Конечно. Я вас приглашу – если понадобитесь, – с облегчением выпалил Жданов, выскочил из-за стола и, с игривой галантностью, распахнул перед Катей двери.

Если бы Катерина носила каблуки, их цоканье еще слышалось бы в холле, когда Жданов уже орал в трубку:

– Роман! Пулей ко мне! И больше никогда не оставляй меня с ней одного!

– Ну, и чего было так орать? – поинтересовался Роман, появляясь в кабинете и привычно подначивая приятеля. – Я уж думал, Пушкарева стриптиз тебе устроила!

Жданов недоуменно смотрел на делового партнера – в конце концов, у любой шутки есть предел! Катя и стриптиз – это уж слишком даже для Малиновского! Тем более сейчас – даже во рту он чувствовал привкус разочарования!

– Катя... Она ведет себя так, будто между нами ничего не было. Говорит о работе, о погоде, о кредитах. А о вчерашнем – ни слова! Я себя таким кретином чувствую...

– Она ждет, чтобы ты первым об этом заговорил, – коварно прищурился многоопытный Малиновский. – Она все-таки дама, ей неудобно. Сидит в своей каморке и думает: «Где же вторая часть марлезонского балета?» Жданов, ты должен действовать! Пока наша барышня-недотрога к тебе не остыла...

– Господи, на что ты меня толкаешь?

– Дальше будет легче. Ты только соберись. Слова подбери такие, чтобы за душу цепляли. Но это ты и без меня умеешь…

Умеет – точно! Точнее, умел – раньше. Андрей кисло улыбнулся – в кабинет вернулась Пушкарева.

– Катенька, вы сегодня прекрасно выглядите! – лицемерил Малиновский.

Катя была бледной и грустной, суетилась, теребила край вязаной жакетки, спотыкалась, то и дело роняла бумаги – словом, была еще более несуразной, чем обычно!

– Спасибо... – Пушкарева никогда не верила комплиментам в свой адрес, поэтому поспешила перевести разговор в деловое русло. – Роман Дмитриевич, а вы уже получили информацию о денежных поступлениях из регионов?

– Деньги будут не раньше чем через два дня...