Белка с неприкрытой завистью смотрела на мальчишку, который катался на катамаране со своим отцом. Совершенно одинаковые, белобрысые и веснушчатые, отец и сын дружно крутили педали катамарана, ели чипсы, шелестя большими яркими пакетами, и время от времени взрывались веселым хохотом.

Мила знала, что Белка никогда не видела своего отца. Он погиб в тот день, когда волшебники покончили с Гильдией — организацией, которая долгие годы вела охоту на магов. Тогда же из подвалов Гильдии были спасены пятеро детей, в числе которых были и Мила с Белкой. Однако Белка по крайней мере знала, кто был ее отец. Ее мама наверняка много рассказывала о нем своим детям. У Милы же все было гораздо хуже — она не знала даже имен своих папы и мамы и понятия не имела, как они выглядели.

Белка вдруг обернулась и увидела Милу.

— Привет, — улыбнулась она.

— Привет, — поздоровалась в ответ Мила и, не дожидаясь, когда Белка примется ее отговаривать, как она обещала в письме, Мила быстро отчеканила: — В общем так, моя бабушка знает о моих родителях что-то важное, о чем никогда мне не рассказывала. Она скрывает что-то в одной комнате, которая всегда на замке. И я намерена во что бы то ни стало проникнуть в эту комнату, потому что имею полное право знать о своих родителях не меньше, чем знает бабушка. И если ты все еще хочешь меня отговаривать, то сразу предупреждаю — даже не пытайся. У тебя все равно ничего не выйдет. Я все решила. Окончательно. Пойду — и точка.

Белка смотрела на Милу с раскрытым ртом и часто-часто моргала. Потом прикрыла рот и осторожно произнесла:

— Ладно. Пойдем?

Мила, которая не ожидала такой скорой капитуляции, немного растерялась, но тут же кивнула и ответила:

— Пойдем.

* * *

Первое, на что обратила внимание Мила, когда они подошли к дому ее бабушки, это то, что старого желтого «Запорожца» Степаныча — троюродного деда Милы, от которого она сбежала год назад, не было у ворот. Обычно «Запорожец» стоял у края тротуара: кособокий и глазастый, с большими круглыми фарами. Степаныч даже не утруждал себя тем, чтобы завезти машину во двор (гаража в бабушкином доме вообще не было) — такое страшилище никому и в голову не пришло бы угнать.

Осторожно ступая вдоль забора, Мила шепотом сказала идущей следом за ней Белке:

— Кажется, все складывается просто замечательно. Нам повезло — Степаныча нет дома.

— А твоя бабушка? — спросила Белка. — Она дома?

Мила пожала плечами.

— Не знаю. Но, думаю, скоро узнаю. Пошли.

Они подошли к калитке, которая на их счастье оказалась открытой. Наверное, Степаныч куда-то очень спешил, когда уезжал, поэтому забыл ее закрыть. Девочки прошли по дорожке к крыльцу и остановились. Мила дернула за дверную ручку. К сожалению, двери дома Степаныч закрыть не забыл, что и неудивительно — они с бабушкой были просто помешаны на секретности и всегда все запирали. Открытая калитка была чистой случайностью.

— Белка, кажется, я кое-что не предусмотрела, — хмуро заявила Мила. — Ключей от дома у меня нет, а волшебную палочку я с собой не взяла.

Мила за все лето в доме Акулины ни разу не воспользовалась своей волшебной палочкой, поскольку не было такой необходимости. Акулина и Прозор все, что касалось волшебства, делали сами — вот Мила и забыла прихватить ее с собой и теперь упрекала себя в недальновидности.

— Наверное, нам придется лезть в окно, — задумчиво оглядывая дом, прошептала Мила. — Я пару раз, когда здесь жила, выбиралась из окна. Правда, потом мне доставалось за это от бабушки. — Не оборачиваясь, она обратилась к Белке: — Белка, ты полезешь в окно со мной или останешься ждать здесь?

Она обернулась и удивленно округлила глаза — в руках Белки была ее ореховая волшебная палочка.

— Я думаю, что в окно лезть не придется.

— Белка, ты просто молодец! — радостно воскликнула Мила.

Белка просияла и подошла к двери.

—  Апертус! — громким шепотом произнесла она, направив палочку на дверной замок; он щелкнул, и дверь тотчас открылась, коротко скрипнув.

Мила подняла брови.

— А раньше у тебя это не получалось, — изумленно глядя на подругу, пробормотала она.

— А чем, как ты думаешь, я занималась целое лето? — приняв важный вид, заявила Белка. — Я практиковалась.

Мила посмотрела на открытую дверь, потом перевела взгляд на дорогу и, приняв решение, сказала:

— Белка, я думаю, тебе все-таки лучше остаться здесь. Если Степаныч приедет раньше, чем я справлюсь, ты сможешь меня предупредить.

— Как предупредить? — взволнованно округлила глаза Белка.

— Ну… не знаю. Подашь какой-нибудь сигнал. — Мила пожала плечами. — Придумаешь что-нибудь. Но я постараюсь успеть до его возвращения. Все. Я пошла.

Белка растерянно посмотрела на Милу, затем с пониманием ответственности окинула взглядом дорогу, вживаясь в роль сторожа, и Мила поняла, что Белка не подведет и в случае чего как-нибудь предупредит.

Оставив Белку у входа, Мила вошла в дом.

Прикрыв за собой дверь, она остановилась и прислушалась. В доме было тихо — ни единого шороха. Возможно, бабушки, как и Степаныча, тоже не было дома. Или, что также не исключено, она спала. Бабушка могла в любое время суток вздремнуть на часок-другой.

Мила прошла по коридору, стараясь не издавать никаких звуков, но половицы под ногами все равно чуть-чуть поскрипывали. Открыв дверь в кухню, Мила осторожно заглянула вовнутрь — никого. Тарелки аккуратно расставлены в металлической сетке для сушки посуды. На плите чайник. Стулья задвинуты под стол, так что видны только спинки. Теперь их было два, а когда здесь жила Мила, их было на один больше.

Мила на цыпочках миновала кухню, вышла через противоположную дверь и оказалась в коридоре, где было еще три двери. За этими дверями были: комната Степаныча, бабушкина спальня и комната для гостей, куда Миле, собственно, и необходимо было попасть.

Она бросила короткий взгляд в конец коридора, где была лестница, ведущая на чердак. Всего лишь год назад этот чердак был ее спальней. Когда она покидала его прошлым летом, то и представить не могла, что она будет жить совсем в другом доме — намного-намного лучше, чем этот чердак.

Мила вспомнила, что должна поторопиться, и осторожными шажками приблизилась к заветной двери, взялась за ручку, толкнула и ничуть не удивилась, убедившись в том, что комната, в которой когда-то жила ее мама, заперта на ключ. Мила тут же пожалела, что не позаимствовала у Белки волшебную палочку. Но с другой стороны, хорошо, что она осталась у Белки — на случай непредвиденной опасности.

Мила озадаченно застыла у двери. Как же ей попасть в комнату? И тут же сообразила — ключи от этой комнаты могут быть только в одном месте — в бабушкиной спальне.

Отчаянно надеясь, что бабушки все-таки в эту минуту нет дома, Мила глубоко вздохнула, чтобы набраться храбрости, и направилась к соседней двери.

Когда дверь подалась от легкого толчка, Мила не сразу поверила своему счастью. Во-первых, бабушкина спальня не была заперта, как обычно, а во-вторых… А во-вторых, она была пуста! Бабушки в спальне не было, и это было настоящей удачей. Мила прошла на середину комнаты: на полу старинный ковер, вдоль стен: старый комод на толстых ножках, высокая кровать — подушки накрыты кружевными накидками, трельяж, стулья с красной обивкой… Где же здесь может быть ключ?

И в тот самый момент, когда Мила решила начать поиски с комода, позади нее раздался пронзительный вибрирующий голос:

— Как ты посмела проникнуть без спросу в мой дом!?

Мила подскочила от неожиданности и молниеносно обернулась. В дверях спальни стояла ее бабушка. Глаза ее метали молнии, брови яростно сошлись на переносице, а губы брезгливо сжались в тонкую линию. Она обошла Милу и стала напротив нее, в нескольких шагах. Мила невольно сглотнула подкативший к горлу комок.

— Я тебя спрашиваю, кажется! Что ты здесь делаешь? Отвечай!

При виде бабушки, которую Мила боялась на протяжении тринадцати лет жизни, в первый момент она почувствовала себя так, будто ее окатили ледяной водой. Но потом Мила вспомнила, что теперь многое изменилось, и бабушка уже не имеет над ней никакой власти. Упрямо посмотрев бабушке в глаза, Мила сказала: