– Именно так я и поступлю.

Встав с софы, я направилась к двери.

– Подожди. Ты забыла задать мне один вопрос, – остановил меня голос Глаши.

– Какой же?

– Ты даже не поинтересовалась, как я узнала о твоей встрече с Беаром.

– Наверное, я не настолько любопытна.

– Зато я весьма любопытна. Может ответить, что ты рассматривала в бинокль с вершины холма после того, как отъехала от виллы "Сирена"?

– Окрестности. Обожаю средиземноморские пейзажи.

– Прекрати нести чушь. Как ты узнала о нем?

– О ком? – с невинным видом осведомилась я.

В глазах Аглаи сверкнула ярость.

– Имей в виду: если ты вздумаешь рассказать Пьеру о том, какие именно окрестности ты изучала…

Я вздохнула.

– Только не надо мне угрожать. Я иду спать и ни с кем разговаривать не собираюсь. Спокойной ночи.

Не дождавшись ответа, я вышла и закрыла за собой дверь.

Около лестницы меня перехватил Пьер. Вид у него был озабоченный.

– Что случилось? Почему Глаша такая злая? О чем она говорила с тобой?

– Она попросила меня уехать завтра утром. Не стоило тебе меня приглашать.

– Уехать? Но почему? Что ты сделала? Надеюсь, не рассказала ей о том, что я обнаружил отчеты Гава?

– Разумеется, нет. Не в моих правилах провоцировать семейные ссоры. Просто Аглая узнала, что я была на вилле у Беара и решила, что я строю козни за ее спиной, а я всего лишь пыталась выяснить, насиловал ее Ив или нет.

– Ты встречалась с Беаром? Ничего себе! Как ты с ним познакомилась?

– Это долгая история, – вздохнула я. – У меня нет настроения ее пересказывать. Как‑нибудь в другой раз.

– А насчет изнасилования? Удалось что‑нибудь узнать?

– Ничего полезного, – соврала я, не желая вдаваться в подробности. – В любом случае, больше я в этой истории участия не принимаю. Сам вразумляй свою супругу.

– Он въехал во Францию два месяца назад. Оформился, как сельскохозяйственный рабочий, – понизив голос, многозначительно произнес Ив.

– Кто въехал во Францию?

Находясь под впечатлением последних событий, я не сразу сообразила, о чем идет речь.

– Как кто? Николай Сугавов. У него был полугодовой контракт на работу в цветочных теплицах Перпиньяна. Он проработал около двух недель, а потом исчез. Из страны он не выезжал.

– Нечто в этом роде я и предполагала.

– Как ты считаешь, Гав и Аглая были любовниками? Могли они возобновить свои отношения?

– Ну и вопросики ты задаешь! Я не ясновидящая, а делать какие‑то предположения в данном случае совершенно бессмысленно. Если тебя так занимает личная жизнь твоей жены, проще нанять частного детектива и разобраться во всем раз и навсегда.

– Я подумаю над этим.

– Над чем ты подумаешь? – громыхнул сзади голос Аглаи. – О чем это вы тут шушукаетесь?

– Ни о чем, – вздохнула я. – Я только предупредила Пьера, что завтра возвращаюсь в Испанию. Спокойной ночи.

Оставив супругов разбираться между собой, я удалилась в спальню.

* * *

Вестей от Игоря не было, а его мобильный по‑прежнему был отключен. Не выдержав, я позвонила на виллу "Сирена", но Анже сказал, что Беар и его гость отсутствуют.

Полежав минут двадцать в горячей ванне, я забралась в постель, но сон не шел. Не удивительно – было только начало десятого. Около часа я пыталась смотреть телевизор, правда, без особого успеха – разбирала лишь пятую часть того, что говорили. Попробовала полистать детектив, но никак не могла сосредоточиться на смысле прочитанного.

Настроение было – хуже некуда. Меня всегда угнетали ситуации, не имеющие однозначного решения. Вот и сейчас я терзалась от мучительного внутреннего конфликта. Чувство долга требовало срочно что‑то предпринять, здравый смысл, в свою очередь, возражал, что от моего вмешательства может быть только хуже.

Я знала, что Аглая этой ночью собирается встретиться с Беаром, и их свидание вполне может закончиться трагедией. Должна ли я помешать их встрече? Имею ли я право сказать Беару, кто скрывается под личностью Хелены? Нужно ли предупредить Пьера, что Аглая и Гав хотят его убить? Следует ли рассказать Глаше, что ее муж крутит роман с ее бывшей подругой? Куда ни кинь, всюду клин. Или я спровоцирую конфликт и буду чувствовать себя доносчицей, или, если кто‑либо пострадает, стану страдать от чувства вины.

Потерзавшись еще с полчасика, я твердо решила ни во что не вмешиваться, успокоив нечистую совесть цитатой из "Дао дэ цзин": "Мудрый человек не обладает гуманностью и не нарушает естественную жизнь народа".

Особо мудрой я себя не считала, к тому же сомневалась, можно ли отнести убийство к "естественной жизни народа". Лао‑цзы полагал, что да. Даосы не испытывали иллюзий по поводу человеческой природы и, вероятно, были правы. В любом случае, неизвестно, что может произойти, если я попытаюсь вмешаться. Скорее всего, ситуация только усугубится.

"Все уладится само по себе, – решила я, утешаясь этой мыслью. – Вряд ли Аглая осмелится этой ночью убить Беара. Она продолжит играть с ним в кошки‑мышки. Завтра Пьер наймет частного сыщика, чтобы следить за женой, ее связь с Гавом раскроется, и они не решатся устранить Бриали. Заодно выплывет на свет тот факт, что Глаша под видом Хелен встречается с Ивом, Беар станет более осторожен, и с ним тоже ничего не случится. Все уладится. Все будет хорошо."

С этой успокоительной мыслью я и уснула, успев в полудреме услышать разогреваемого мотора и звук отъезжающей машины.

* * *

В открытое окно лениво вплывал колокольный звон. Солнце, преодолев большую часть привычного пути к зениту, висело над зелеными склонами предгорий, заливая Лазурный берег неправдоподобно ярким светом.

Я взглянула на будильник и удивилась, что проспала так долго. Десять часов. Пьер, наверняка, уже уехал на работу.

Оставаться в доме наедине с Аглаей мне не хотелось – не дай бог, ей снова захочется выяснять отношения и обвинять меня в тайном сговоре с Беаром.

"Позавтракаю в городе", – решила я и, умывшись, быстро собрала вещи, благо их было немного.

Вопреки ожиданиям, в гостиной я увидела не Аглаю, а Пьера. Господин Бриали возлежал на софе. Его левая нога была небрежно закинута на спинку, а в руках шуршала развернутая газета.

– Пьер? – удивилась я. – Я думала, ты на работе.

– Счастливые не наблюдают часов, а ты дней, – засмеялся Бриали. – Завидую твоей безмятежности. Сегодня суббота.

– А где Аглая?

– Спит, наверное. Она еще не спускалась.

– Она уезжала вчера? Кажется, я слышала шум мотора. Или это был ты?

– Глаша уехала в начале двенадцатого. Сказала – на какую‑то окололитературную тусовку.

– Не поздновато для интеллектуальных дискуссий?

– Какие там интеллектуальные дискуссии! – махнул рукой Пьер. – Собирается всякая богемная шушера, накачивается алкоголем, курит марихуану и шляется по дискотекам. Глаша считает, что на таких сборищах можно завести полезные знакомства.

– Во сколько она вернулась?

– Понятия не имею, – пожал плечами Бриали. – У нас разные спальни. Иногда мне среди ночи звонят из госпиталя на мобильный, а Глаша не выносит, когда ее будят. Я не слышал, когда она приехала. Наверняка, только под утро, вот и дрыхнет без задних ног.

– Думаю, мне лучше уехать, пока она не проснулась. Попрощайся за меня с Аглаей и подумай над тем, чтобы нанять частного сыщика. Имеет смысл приглядывать за твоей супругой, пока она чего‑либо не натворила.

– Подожди. Я хотел с тобой поговорить. Ты ведь не собираешься уехать без завтрака.

– Вряд ли твоей жене понравится, если она застанет нас, воркующими на кухне.

– Об этом не беспокойся. Раньше полудня она не проснется.