Сложив два и два, вы поняли, что ваша новая подружка и Хелена – одно и то же лицо. Чтобы окончательно утвердиться в своих подозрениях, вы проникли на "Итаку" и спрятались там незадолго до того, как на яхту поднялись Ив и Хелена. Убедившись в своей правоте, вы пришли в бешенство. Во второй раз вас предала женщина, причем не просто предала, а насмеялась над вами. Более того, она предпочла вам развратного богатого бисексуала, человека, которого в глубине души вы ненавидели и презирали.

Выбрав удобный момент, вы незаметно заглянули в оставленную где‑либо сумочку Хелены, возможно, надеясь увидеть ее документы и узнать, кто она такая. Вместо документов вы обнаружили пистолет и забрали его.

Яхта медленно плыла в сторону крепости. На мысе какая‑то компания запускала фейерверки. Это было очень кстати – среди шума никто не обратил бы внимания на звук одиночного выстрела. Вы понимали, что не можете застрелить обоих – следовало обставить все так, словно Ив и Хелена убили друг друга.

Вы вошли в каюту в тот момент, когда они собирались заняться любовью. Вы выстрелили в Беара, а Хелене проломили голову статуэткой сатира. Потом вы протерли пистолет и статуэтку, оставив на них, соответственно, отпечатки Хелены и Ива. Тогда вы еще не знали, что Хелена – это Аглая Стрельцова.

Потом вы спрыгнули с яхты и поплыли к берегу. Вы не учли только одного: опасаясь, что Беар ее раскроет, Аглая попросила меня на всякий случай незаметно следовать за яхтой на швертботе ее знакомого рыбака. В случае конфликта с Ивом она могла связаться со мной по сотовому телефону, и мы бы забрали ее с "Итаки".

Я прибыла в ле Сюке заранее и видела, как вы пробирались на яхту хозяина. "Итака" отчалила, и мы с рыбаком двинулись за ней на швертботе с погашенными бортовыми огнями. Я видела, как вы спрыгнули с яхты незадолго до того, как она села на мель. Палуба была освещена, и мы с рыбаком смогли хорошо вас разглядеть.

Потом яхта села на мель. Около получаса я ожидала, что кто‑либо выйдет на палубу, но никто не появлялся, и это меня обеспокоило. Мобильный Аглаи не отвечал. Я попросила рыбака подплыть к яхте, поднялась на борт и увидела, что Беар и Аглая мертвы, вернее, она была еще жива, но я сочла ее мертвой.

Я вернулась на швертбот и хотела вызвать полицию, но рыбак заявил, что не желает впутываться в дело об убийстве. Он уговорил меня вернуться на берег и никому ничего не говорить. Если я все же решу дать показания, ему придется подтвердить мои слова.

Я надеялась, что полиция вычислит убийцу, но вас даже не заподозрили, зато арестовали Пьера Бриали. Тогда‑то я и подумала, что Аглаю все равно не вернешь, а мне как раз нужны деньги. Выбирайте – или пожизненное заключение, или вы платите мне за молчание сто тысяч евро.

– Сто тысяч евро, – внезапно осипшим голосом повторил Анже. – Это огромные деньги. Откуда у меня такая сумма?

– Не прибедняйтесь. Что‑то вы должны были скопить за долгие годы службы. Придумайте что‑нибудь. Украдите из дома Беара какие‑либо ценности и продайте их. Украсть ведь проще, чем убить. Если вы откажитесь платить, я немедленно вызову полицию. Через пять минут она будет здесь.

Вряд ли вам пришло в голову постирать одежду, в которой вы были вчера. Убийцы всегда упускают из вида мелочи. Экспертиза определит, что она была намочена в морской воде. Следы морской воды должна были остаться на сиденье и на полу вашего автомобиля. Если вы стреляли без перчаток, парафиновый тест выявит частицы пороха у вас на руке. Следы пороха должны были остаться и на вашей одежде. Эти улики вкупе с моими показаниями забьют последний гвоздь в крышку вашего гроба. Так что вы выбираете – деньги или тюрьму?

Дворецкий медленно поднялся на ноги. Я встала одновременно с ним и завела правую руку за спину, к прикрепленному к поясу юбки электрошоковому аппарату. Нас разделял только шезлонг. Я поняла, что сейчас Анже бросится на меня. Оставалось надеяться, что микрофон, спрятанный у меня под одеждой, не подвел, и полицейские появятся вовремя.

Несколько секунд Анже сверлил меня ненавидящим взглядом.

– Ты права. Я действительно убил их, и я готов заплатить. Деньги у меня есть, – медленно произнес он. Его голос звучал напряженно и фальшиво.

В следующую секунду дворецкий бросился на меня.

Хоть я и была к нападению, но среагировала недостаточно быстро. Прежде, чем я коснулась электродами тела Анже, мы плюхнулись в бассейн. Разряд ушел в воду. Теперь от электрошокового аппарата не было никакого толка.

Одной рукой дворецкий душил меня, а другой, вцепившись в мои волосы, пригибал мою голову ко дну. Бешенная ярость удесятеряла его силы. Возможно, на земле я смогла бы вырваться из его хватки, но в воде у меня не было никаких шансов. Сколько могла, я сдерживала дыхание. Затем в разрывающиеся от боли легкие хлынула вода, и я провалилась в черное забытье.

* * *

Сначала я почувствовала боль в грудной клетке, потом чьи‑то губы на своих губах. Открыв глаза, я увидела склонившегося надо мной комиссара Лассона. Он был весь мокрый и выглядел здорово напуганным.

– Я подам на вас в суд за сексуальные домогательства, – сказала я, когда Марсель оторвался от моего рта, чтобы набрать очередную порцию воздуха.

– Очнулась! Слава богу! – воскликнул комиссар.

– Не очень‑то вы спешили ко мне на помощь.

– Мы не могли начать операцию, пока он не признался в убийстве. Все произошло слишком быстро.

– Надеюсь, что в следующий раз подсадной уткой будете вы, – проворчала я. – А я, прежде чем поспешить вам на выручку с большим пистолетом в руках, зайду в ближайшее кафе выпить чашечку капучино.

– Идея спровоцировать преступника, была, между прочим, ваша, – напомнил Лассон. – За что боролись, на то и напоролись.

Он был совершенно прав.

* * *

Утром следующего дня на автовокзале Ниццы я прощалась с Пьером Бриали. Мы оба чувствовали себя немного неловко.

– Я твой должник, – сказал Пьер. – Только благодаря тебе я не сел за решетку.

– Жаль, что все так получилось. Лучше бы ты попробовал развестись.

– Я был убежден, что Аглая собирается меня убить.

– Понимаю. Не нужно оправдываться передо мной.

– Скорее, я пытаюсь оправдаться перед самим собой. Извини, что я… ну… ты понимаешь.

– За то, что хотел меня пристрелить? Все в порядке. Рано или поздно каждый человек испытывает желание кого‑либо прикончить. Главное – в следующий раз не поддавайся искушению.

– Если надумаешь приехать в Ниццу, помни – мой дом – твой дом.

– Спасибо.

Ярко раскрашенный автобус с изогнутыми как рога зеркалами бокового обзора мягко затормозил на стоянке. Дверцы распахнулись.

– Вот и все. Мне пора, – сказала я.

В кармане Пьера зазвонил сотовый телефон.

– Извини. Подожди, я быстро.

– Не беспокойся, еще есть время.

До отхода автобуса оставалось несколько минут.

– Невероятно, – закончив разговор, изумленно произнес Бриали. – Звонили из издательства "Верже". Они хотят опубликовать Аглаины "Застывшие сны" и, возможно, остальные ее романы. Судя по гонорару, который они предложили, тираж будет более чем солидным. Благодаря истории с убийством Аглая и Беар снова оказались в центре внимания. Пару месяцев средства массовой информации будут на все лады муссировать тему любовных отношений знаменитого автора и никому не известной русской писательницы, обвинившей его в плагиате. Лучшей рекламы Глашиной для книги не придумаешь.

– Значит, Аглая все‑таки станет автором бестселлера, – улыбнулась я. – Мечты сбываются, хотя иногда слишком поздно.

Я поднялась в автобус. Дверцы захлопнулись. Бриали помахал мне рукой, и я помахала ему в ответ. Автобус вырулил на шоссе и, набирая скорость, помчался вдоль залитых солнцем холмов.