— Так, все, — Рон вскочил. — Я пошел писать письмо близнецам. Пусть зададут жару этой образине бородавчатой!

— Только чтобы осторожно, Рон, — предупредила Гермиона. — Я не хочу, чтобы Фред и Джордж пострадали!

Позже, уже вечером, Рон, благодушно улыбаясь и развалившись на диване в гостиной Гриффиндора, говорил Гарри:

— Все, сову близнецам отослал, они что-нибудь придумают. А то, ишь ты, кикимора с бантиком, распоясалась тут!

Гарри улыбнулся.

— Хорошо бы. У меня самого руки чешутся, как хочется напакостить этой мымре!

— Слушай, Гарри, а может, ты и ей, ну этого того, на голову? — предложил Рон и захохотал.

— О, я бы с удовольствием, но я ещё плохо контролирую свои птичьи инстинкты. С Малфоем это получилось как-то… само собой и от души! — Гарри прыснул. — Как научусь, так сразу!

— Она, небось, ничего и не почувствует, — Рон усмехнулся. — Это же ее стихия! Жаль, я не умею в кота превращаться. Пробрался бы вечером к ней в комнату и надул ей в тапочки! Говорят, от котов запах — зашибись!

— Нужно предложить профессору Макгонагал, — смеясь, ответил Гарри. — Она терпеть не может нашу Жабу!

— А, может, Криволапику Гермиониному предложить?

— Отличная идея! — подхватил Гарри. — Криволапик, кс-кс-кс, где ты?

Гарри взял на руки появившегося кота Гермионы и тихонько что-то прошептал ему на ухо. Криволапик согласно мурлыкнул и подошел к выходу из гостиной. Гарри выпустил его и обернулся, чтобы посмотреть, что делает Гермиона. Девушка конспектировала «Волшебный голос правды».

— Гермиона спятила! — недоуменно пожал плечами Рон. — В субботу вечером конспектировать эту звезданутую газету!

— Она права, — ответил Гарри, — это мы с тобой ленимся. На неделе будет много других уроков, кинусь только в четверг вечером, устану так, что неохота будет все это делать, а Амбриджке, сволочи такой, только этого и надо! Я и Гермиона у неё на особом счету.

— Гермиона всегда права, если Гермиона не права, то это только кажется, досчитай до 10 и увидишь, что она права, — Рон захихикал.

— Ну, когда она права, то права, — пожал плечами Гарри, — но, бывает, что и не права, но редко. Гермиона, правда, очень умная и рассудительная.

— Гарри, ну ты и смешной! — Рон ещё громче захихикал.

— Почему? — Гарри обиженно напрягся.

— Эх, как ты жену свою слушаешься! — Рон встретился взглядом с Гарри и попытался угомонить вырывающиеся смешки. — Ладно, это твое дело. Я вот что хотел спросить… — Рон понизил голос. — Как у вас в постели?

— Рон, ты же сам недавно предполагал, что лучше всех, — Гарри выразительно посмотрел на него.

— Ну, тогда я имел в виду в самый главный момент, — Рон поморщился из-за того, что Гарри его не сразу понял. — Я имею в виду, ну… в общем, тебе не надоело, а?

Гарри перестал смеяться и удивленно вытаращился на Рона.

— Ну, у меня, понимаешь, такое с Парвати. Скучно… Три-четыре раза в неделю вяло трахаемся у меня за пологом кровати. Всегда одно и тоже. А ведь ты с Гермионой уже второй год…

— Знаешь, — Гарри странно посмотрел на него. Из той смеси чувств, которую Рон прочитал в его взгляде, он понял только сочувствие. — Похоже, Гермиона в очередной раз была права. Ты не любишь Парвати.

— Не люблю, — вяло согласился Рон.

— А заниматься любовью с любовью…хм, забавно получилось, ну так вот, это другое дело.

— Нет, без любви это тоже классно, — возразил Рон. — Просто Парвати… она какая-то неизобретательная.

Гарри прыснул.

— А чего ты смеешься? Она ещё и эгоистка к тому же, ее удовольствие — это хоть умри! Ну и все равно… надоедает как-то. Ложишься с ней и знаешь наперед, что будет.

— Как я понял, ты в поисках новой партнерши? Если это будет не Луна, то Гермиона будет ругаться, — Гарри рассмеялся.

— Далась ей эта Лунатичка! Нет, она, конечно, уже стала ничего, но все равно того, — Рон выпучил глаза, изображая затуманенный взгляд Луны. — А вот что с ней делать в постели, пусть твоя Гермиона хоть прибьет меня, я не знаю. Попробую к Лаванде как-нибудь подкатить. Она вроде бы свободна пока, а Лунатичка пусть подрастает. Она ещё маленькая. Так в случае чего и скажешь Гермионе.

— Ты полагаешь, что я отчитываюсь перед Гермионой за твою личную жизнь? — сквозь смех осведомился Гарри.

— Нет, но … вдруг попросит тебя повлиять там на меня или все такое. Ладно, ты не увиливай от ответа, скажи, какая Гермиона ну в…в общем ты понял.

— Я её очень люблю и никого другого рядом с собой не представляю, — спокойно, но искренне ответил Гарри. — А насчет постели… Ну, Гермиона очень много кое-чего знает, так что с ней не соскучишься… — Гарри немного смутился от собственных слов.

Рон от зависти даже приоткрыл рот.

— Вот это да! Слушай, Гарри, это ж она в книжках маггловских вычитала! — взгляд Рона сделался умоляющим. — Попроси у неё, а? Для меня, Гарри?

— Ладно, — согласился тот.

— Я уже закончила конспект, — к ним подошла Гермиона. — То, что пишут, просто возмутительно. Наше новое правительство начало очень серьезную травлю магглов! Их хотят причислить в особый класс волшебных тварей, которые будут где-то на уровне домашних эльфов.

— Гермиона, — Гарри устало вздохнул. — Знаешь, наверное, лучше будет, если мы с тобой будем конспектировать эту голосистую макулатуру накануне политсобрания. Так, по крайней мере, ты будешь расстраиваться раз в неделю. Думаешь, меня не дергало от возмущения, когда я переписывал хвалебные слова о благотворительности прекрасного семьянина и верного мужа мистера Малфоя, который Люциус? Эта тварь когда-то едва не изнасиловала мою маму!

Рон тихо выругался в адрес Малфоя-старшего. Гермиона сочувственно посмотрела на Гарри.

— Никаких улучшений. Только все хуже и хуже в волшебном сообществе, — наконец, вздохнула она. — Я пыталась издать свою книгу «Хотят ли эльфы быть рабами», но профессор Дамблдор сказал, что пока это невозможно. Те, кто осмелится её напечатать, будут немедленно убиты.

— Может, на маггловском оборудовании, — предложил Гарри.

— Без применения заклинаний это невозможно, а если применить Обливиайте в маггловском мире, это сразу станет известно Министерству. Дамблдор не хочет, чтобы кто-нибудь пострадал из простых людей. Их и так ждет много неприятностей в связи с тем, что происходит у нас. Но профессор сказал, что обязательно что-нибудь придумает.

— Конечно, с его-то умениями, — бодро ответил Рон. — А я отправил сову близнецам с просьбой прислать мне кучу какобомб и спецпитания для спецсачкования. А то эта жаба забыла, что её место в болоте. Вот туда я её и отправлю под грохот канонады от Фреда и Джорджа!

В ванной был полумрак от наколдованных свечей. Были теплые струи воды, объятия, поцелуи, милые нежные глупости, произнесенные шепотом в ухо, ласки и полеты к звездам. И Рон, дуралей такой, ещё спрашивал, не надоело ли это! Да свидания в комнате за сэром Кэдоганом стали едва ли не единственной отрадой с тех пор, как в школе появилась Амбридж! Только бы эта Жаба не догадалась в Гриффиндорской спальне поставить какого-нибудь Кребба или Гойла, который должен следить, спит ли Гарри на своем месте!

— Нужно перебраться на кровать, — сонно пробормотала Гермиона, укрываясь полотенцем.

— Угу, — согласился Гарри, прижимая её к себе. — Полотенца сюда я бросил. Добби… мерзавец, кажется, не подглядывает.

— Кажется, — кивнула Гермиона.

— Э-ге-ге! О-го-го! — донеслись до них приглушенные звуки.

— Что такое? — Гермиона узнала радостные восклицания Добби.

— Я убью его, — беззлобно пообещал Гарри, неохотно поднимаясь.

— О-хо-хо! — радовался где-то за стенкой эльф.

Гарри повязал полотенце на бедрах и вышел из ванной. Гермиона, завернувшись в халат, вышла за ним следом, чтобы в случае чего защитить эльфа или хотя бы сделать наказание справедливо-мягким.

— И-хи-хи! — ясно донеслось из-под кровати.

— Неужели напился? — спросила девушка.