— Сегодня мы начнем с почестей некоторым нашим товарищам-выпускникам, — продолжил Билл. — Во-первых, Милдред Стернкасл, которая оказала нам всем услугу, изобретя Самоисправляющееся Перо... особенно мне, грамматика у меня жутко хромает, — все зааплодировали, Милдред встала и слегка поклонилась. Билл продолжил читать список выдающихся достижений выпускников... колдуны, писавшие книги, ведьмы, исцелявшие проклятья. Хоть Квинн и не была выпускницей Хогвартса как таковой, Билл упомянул, что она успешно продержалась два года на месте профессора по Защите от Темных Искусств, установив Хогвартский рекорд. Так же он упомянул героизм Драко, что вызвало неслабые аплодисменты и заставило обсуждаемого человека сменить несколько оттенков фиолетового.

— А теперь, — сказал Билл, — дело не малой важности. Несколько слов от нашего новоизбранного Министра Магии, человека, которого я привык звать папой. Артур Уизли.

Публика энергично зааплодировала, когда Артур поднялся и присоединился к своему старшему сыну на подиуме.

— Эмм... спасибо вам всем, я рад занимать этот пост. Министр Фадж очень помог мне в моей карьере в Министерстве... — на этом Гарри пришлось проглотить смешок... Фадж редко помогал кому-то, кроме Фаджа. — ... и у меня впереди много работы, чтобы достойно заменить его на этом посту. Спасибо, — он покинул сцену под искренние аплодисменты.

— А теперь, — продолжил Билл, — несколько слов от нашего наиболее выдающегося выпускника... Заместителя Канцлера, Сириуса Блека. Сириус?

Сириус поднялся и под всеобщие аплодисменты взошел к Биллу на подиум.

— Спасибо, Билл. Всем привет от Канцлера.

— Он не смог сегодня к нам присоединиться? — с ухмылкой спросил Билл. При этом по залу пробежал смешок... потому что на самом деле никто не стал бы ожидать Канцлера Международной Федерации Волшебников. Его никогда не видели. Его (или ее) личность держалась в секрете. Только Сириус, предположительно, его видел. Все дела проводились через Заместителя Канцлера, который представлял Канцлера на всех приемах, где его присутствие было возможно... на самом деле, по поводу того, что эта личность и вправду существует, у остальных было лишь слово Сириуса и его предшественников на посту Заместителя. Гарри часто задавался вопросом о том, зачем такие меры, но они существовали со времени основания Федерации, по меньшей мере несколько тысяч лет, и посему их трудно было оспаривать.

— Канцлер очень занят, — с сардонической улыбкой отозвался Сириус. Только так он отвечал на вопросы, почему Канцлер никогда не посещал события такого рода, или, вообще-то, любые события. Гарри было интересно, насколько занят может быть Канцлер, если Сириус выполнял всю работу. Сириус оглядел своих товарищей-выпускников:

— Всем добрый вечер. Как гордый выпускник 1976го года, я рад присутствовать на этом вечере со своей семьей. В колдовском мире миновал занятный год. Обычно не в правилах Канцелярии останавливаться на слухах, но я не вижу смысла их игнорировать, — публика совершенно затихла, впитывая слова Сириуса. — Последние несколько лет все мы чувствовали, что вокруг сгущается зло. Мы привыкли считать, что темные силы восстают лишь тогда, когда представляется удобный случай... но на самом деле, они всегда рядом. Только мы ощущаем их присутствие пропорционально их решимости одолеть тех, чья задача им противостоять. Волдеморта... и я отказываюсь бояться произносить его имя... больше нет. Это точно, по этому поводу я могу дать вам слово. Но то, что он представлял, то, за что боролся, не исчезнет никогда, и всегда найдется кто-то, кто встанет на ту сторону. Те волшебники, стоящие на стороне тьмы, недавно потерпели сокрушительное поражение от рук тех из нас, кто неустанно с ними борется, и кое-кто из них находится в этом зале. Теперь я попрошу, чтобы мой крестник, Гарри Поттер, присоединился ко мне на сцене для должных почестей.

Гарри удивленно моргнул и выпрямился на стуле. Сегодня вечером он ничего такого не ожидал, но у Сириуса, определенно, были другие планы. Гарри глянул на Гермиону, пожал плечами, поднялся и под звуки аплодисментов, прерываемых свистом, улюлюканьем и воплями, мимо столиков прошел к подиуму.

Когда он подошел, Сириус тихо сказал ему:

— Думаю, пару слов окажут моей морали незаменимую помощь, как считаешь? — Гарри кивнул, признавая его правоту. — Гарри стал сражаться со злом еще до того, как дорос до своей первой палочки, — провозгласил Сириус. — Мне нет нужды перечислять вам его деяния. Гарри?

Гарри взошел на подиум с колотящимся в груди сердцем. В публичных речах он был не силен.

— Эм, здравствуйте. Я к этому не готовился, так что, пожалуйста, не судите строго. Я благодарен вам за столь высокую оценку, но я противостоял Кругу и их единомышленникам далеко не в одиночку. Существует множество храбрых ведьм и волшебников, которые ежедневно по-малому и по-крупному борются с тьмой. Некоторые из них в данный момент сидят в этом зале. Некоторые борются прямо сейчас. Они заслуживают большей части вашей благодарности. Я приму ее только от их имени. Также хотелось бы отметить Квинн Кэшдоллар, в данное время работающей в Хогвартсе профессором, — сказал он, дав публике поаплодировать Квинн, которая встала и села обратно так быстро, что это было похоже на какой-то странный скачок, — и, конечно же, Драко Малфоя, который своим героизмом шокировал не одного человека, меня в том числе, — Драко одеревенело сидел на месте, будто перед ним была команда, снаряженная для расстрела, пока все ему аплодировали, и не мог даже встать и поблагодарить публику. — Моего друга Ремуса Люпина, который за эти годы многому меня научил и который продолжает удивлять меня своей отвагой, — еще аплодисменты. — И, последней по счету, но, определенно, не по значению, доктора Гермиону Грейнджер, которая в сражениях со злом не такой новичок, как вам могло показаться, — Гермиона поднялась и кивнула в ответ на овации толпы. Она посмотрела Гарри в глаза и сделала небольшой жест руками, проведя большим пальцем по пальцу на левой руке, где у нее было кольцо... Гарри осознал, что она вернула его на место. Никто, кроме него, казалось, не замечал. Гарри нахмурил брови, вопросительно глядя на нее. Ты уверена? Она кивнула. Гарри улыбнулся и откашлялся. — Итак, — продолжил он. — Большинство из вас знает, что уже некоторое время я с радостью исполняю роль парня Гермионы, но, думаю, вам всем следует знать, что это больше не так, — слушатели шокировано притихли. Люди стали неуверенно оглядываться. Гермиона прикусила губу, чтобы сдержать смех. — Мне кажется, я должен отказаться от этого титула, раз теперь она согласилась выйти за меня замуж.

От рева, который за этим последовал, у Гермионы чуть не лопнули барабанные перепонки. Она стояла на месте, ухмылялась всем и еще долго могла бы этим заниматься, но Гарри, который, сбросив свою бомбу, соскочил со сцены и бросился к ней мимо столиков, схватил ее за талию, запрокинул назад и поцеловал как Рудольф Валентино. Гермиону поразило, как абсурдно было целоваться с Гарри посреди Большого Зала в Хогвартсе на глазах у сотен их друзей и однокурсников, которые все вопили и улюлюкали, но ей было плевать. Она ответила на его поцелуй, и пусть кто-то бы попробовал сказать, что она показушничает — она послала бы его куда подальше.

Следующие десять минут прошли словно в дымке. Их немедленно окружили друзья и родные, обнимая, поздравляя и требуя увидеть кольцо. Сириус подошел к Гарри, странно натянуто улыбаясь, и пожал ему руку.

— Поздравляю, сынок, — сказал он, а глаза его блестели. Он резко развернулся и быстро ушел прочь, оставив Гарри с Корделией недоуменно смотреть ему вслед.

— Что-то не так? — тихо спросил у нее Гарри.

Корделия, нахмурившись, смотрела вслед своему мужу.

— Честное слово, я не знаю.

Гермиона вытягивала руку, пока Лаура, Джастин, Молли и Джинни рассматривали кольцо и издавали соответствующие ахи и охи.

— Мать честная, ну и глыба, — сказала Лаура. — У тебя крен разовьется.

Гермиона покраснела, ухмыляясь.