Снейп встал и, одевшись, отправился исполнять её поручение. Да, она единственная, кто всегда мог приказать ему и чьи приказы он исполнял с удовольствием… может, поэтому он никак не мог порвать эти странные отношения?

Спустя пятнадцать минут все уже ждали в Большом зале. Валькери появилась почти сразу же.

— Готовы? Идём, — коротко и скупо бросила она.

Вместе они все поднялись на стены, где уже стояли монстры Запретного леса, напряжённо вглядываясь вдаль. Было около трёх ночи, и вокруг ещё царила тьма, хотя кое-что уже можно было разглядеть, но очень немногое — лишь смутные очертания относительно близких предметов. Лава, бурлящая во рву, освещала подножие стены мрачным кроваво-алым светом, усиливая и без того угнетённое настроение.

— За мной, — не оглядываясь, приказала Пэнтекуин и быстро зашагала по верху стены. Пройдя несколько десятков футов, она остановилась:

— Финч-Флетчли, сюда.

С лицом бледным как смерть, но решительным, хаффлпаффец занял место между недовольно покосившимся на него кентавром и жутковатого вида серокожим человеком-полуящером, который, однако, в отличие от кентавра, дружелюбно кивнул Джастину и шагнул в сторону, освобождая место для юного мага.

— Да, кстати, — заметила Валькери с невозмутимым выражением лица, — если кто-то знает Аваду или Крусио, прошу не скромничать и использовать их. Будьте уверены, аврорам никто ничего не скажет.

Пятеро слизеринцев, что вызвались помочь, переглянулись и хищно ухмыльнулись. Пэнтекуин продолжила путь.

— Бут, сюда… Чэнг, здесь… Финниган, прошу… Уизли, который Рон… Гермиона… Уизли, которая Джинни… Забини, ты здесь… Патил, надеюсь в отличие от Парватти ты знаешь не только прорицание… Криви, тебе не надоел этот фотоаппарат? А, это твоё alter ego! Ну тогда сделай парочку снимков отсюда, да-да, между вампиром и оборотнем — тебя что-то смущает? Нет? Вот и хорошо… Так, здесь будет посложнее… профессор МакГонагалл… профессор Люпин… Хагрид, постой-ка тут. Север… хотя нет, ты мне потребуешься не здесь, лучше давайте вы, профессор Флитвик. Достаёте? Хорошо… так, кто у нас остался?…

В конце-концов она обошла всю стену, и маги оказались распределены приблизительно поровну среди монстров Запретного леса. Остался лишь Снейп, который с некоторым недоумением смотрел на Валькери, ожидая указаний.

— А тебе — самое интересное, — ухмыльнулась Пэнтекуин. — Держи.

Она осторожно положила ему в ладони те самые флакончики с взрывающимся зельем.

— В каждом — по пять капель, если ты помнишь. На склянках — особое заклятье; после произнесения Фините оно сохраняется ещё тринадцать секунд, после чего флакончик разлетается на куски и зелье взрывается. За тринадцать секунд нужно бросить его в Уничтожителей с тем расчётом, чтобы оно успело перелететь через стену и упасть на землю.

— Своего рода маггловская граната, — понимающе кивнул Снейп.

— Расходуй экономно, бросай лишь в самые большие скопления, — предупредила Валькери. — Это всё, что у нас есть: двадцать два, не больше и не меньше.

— Хорошо, Кери, — сухо и бесстрастно ответил он.

— Будь осторожен, — негромко сказала Пэнтекуин.

— Хоть кто-то обо мне заботится, — усмехнулся Снейп, но усмешка вышла натянутой.

— Просто без тебя в Хогвартсе станет слишком хорошо, — улыбнулась она, — а я терпеть не могу, когда всё хорошо и приятно. Я плохая девочка, — она скорчила зверскую рожу.

— Я заметил, — невозмутимо ответил он.

Валькери весело фыркнула и, развернувшись, быстро зашагала прочь, не оглядываясь, и вскоре скрылась во мраке. Снейп подошёл к краю стены, встав между вампиром и пауком — одним из сыновей Арагога — и, облокотившись на парапет, стал пристально вглядываться в темноту, как и все остальные, не обращая внимания на своих соседей, в которых раньше бы не задумываясь выпустил пару Авад Кедавр.

Алас’сары собрались вместе вокруг Валькери. Поблизости никого не было — стихийные маги справились бы сами, а толпящиеся вокруг монстры лишь помешали бы. Им досталась часть стены, выходящая прямо на Запретный лес; именно сюда должен был прийтись первый удар.

— Ребята, наша основная задача — прорваться к дыре между мирами и залатать её, — негромко говорила Валькери. — Но сейчас мы этого сделать не сможем — там слишком много Уничтожителей, а если хотя бы одного из вас убьют, то у остальных ничего не получится. В отличие от меня, вы незаменимы, так что будьте осторожны.

— Но тогда как… — начал Гарри, но Пэнтекуин прервала его, сразу поняв, что он хочет спросить.

— Единственный шанс — выйти всем из ворот Хогвартса, и покуда нас будут прикрывать, добраться до границы и укрепить её. Но сейчас это совершенно невозможно — слишком мало воинов в нашем распоряжении, даже вместе с людьми нас всего чуть больше тысячи против десятков тысяч Уничтожителей. Пока мы в Хогвартсе, под защитой стен, сопротивление ещё возможно, но на равнине нас просто сомнут.

— Но Уничтожителей всего около двух тысяч, Вал! — возразил Вольдеморт.

Девушка отвела взгляд.

— С того момента, как сеть заклятий была прорвана, они начали прибывать гораздо быстрее, — тихо сказала она. — Я поставила несколько заклинаний-сторожей, и знаю, что говорю.

Пэнтекуин умолкла и прислушалась. Странная улыбка появилась на её губах.

— Они идут… — прошептала она. — ГОТОВЬСЬ!!! — раздался её сильный голос над Хогвартсом.

Все, стоящие на стенах, вздрогнули, но не растерялись. Кентавры и люди-ящеры быстро, но без поспешности натянули тетивы луков и наложили на них стрелы; кое-кто вытащил мечи или кинжалы, остальным же приходилось полагаться только на собственные зубы и когти. Маги были бледны, но храбро стояли перед лицом неизвестной опасности, крепко сжимая в руках волшебные палочки, и только бескровные губы их шевелились в беззвучных молитвах.

И в наступившей тишине, которую нарушало лишь мерное бульканье кипящей лавы во рву, люди и нелюди услышали отвратительное шуршание тысяч лап по земле. Оно становилось всё громче и громче, заполоняя всё вокруг, эхом отдаваясь в воздухе, и казалось, будто этот шорох скребёт прямо по сердцу, заползает в уши, одурманивая, подавляя волю, заставляя опустить оружие, сжаться, забиться в угол и безысходно ждать гибели. Защитники замка пытались бороться с наваждением, но это удавалось лишь немногим; большинство же начало мелко дрожать, холодея от ужаса, и медленно отступать от края стены, зажимая уши и глядя в сторону приближающихся врагов с выражением животного страха в глазах.

— Психическая атака, — сквозь зубы процедила Валькери, которая, как и Алас’сары, легко справилась с насылаемым ужасом. — Вольд, ты смог разобраться в их магии?

— Нет, — обречённо ответил он. — Прости, Вал.

— Ну что ж… сыграем по их правилам… — зловеще ухмыльнулась она и, вытянув руки по направлению к невидимому пока ещё врагу, что-то тихо зашептала. Её лицо исказилось ненавистью, глаза горели адским пламенем, черты лица хищно заострились, клыки словно стали ещё крупнее, и что-то дьявольское теперь чудилось в её фигуре, посылающей проклятье во врагов. Шёпот становился всё громче, и вскоре Алас’сары смогли различить слова — и тут же пожалели об этом:

— Бойся меня… приди… дай разорвать тебя… дай убить тебя… вонзить клыки в твою плоть… я чую горячую кровь… убить… дай выпить твою кровь… дай мне упиться твоей смертью… беги от меня… прячься… я люблю играть в прятки… найду тебя повсюду… я — это ты… ты боишься меня… я — твой кошмар… твои глаза… дай мне вырвать твои глаза… убить… разорвать твоё тело на куски… кровь так горяча… я чую её запах… дай мне утолить мою жажду… убить…

От её слов дрожь прошла по всему телу, ноги перестали слушаться и ужас сковал души Алас’саров, ибо сейчас устами Валькери говорила сама Тьма; чистым страхом и ненавистью обжигала она Уничтожителей, и не было силы, способной сопротивляться этому размеренному шипящему голосу, затягивающему, словно в водоворот, в какое-то ужасное место, имя которому — Безумие…

Странный жалобный вой раздался из леса, и внезапно страх, сковавший души защитников Хогвартса, отступил, исчез в неизвестном направлении, так же быстро, как и появился.