— Мы по ним прошли, — объяснила Адель. — По ним идти можно, только нельзя останавливаться, иначе они всосут с головой. Мы шли по ним почти сутки, и, если бы не Пахом Капитоныч, меня бы не было в живых.

— Это не те пески, — покачала головой пани Иоанна. — Я бы погибла между теми холмами, если бы у меня не разорвался шнурок на ботинке и я не решила остановиться, чтобы его починить, а заодно пообедать и отдохнуть. Я уже принялась за работу, как вдруг песок между холмами заколебался. Сначала я глазам не поверила, но он заходил волнами, а потом забурлил, как вода в котле. Затем всё опять успокоилось. Признаться, мне стало жутко, но я решила подождать и посмотреть, что будет дальше. Я зашила шнурок, достала еду и принялась есть, а в это время песок вновь пришёл в движение. Я понаблюдала ещё и обнаружила, что не успею пройти между холмами. Кроме того, я не знала, не встретится ли это явление и за другими холмами. Я вернулась к горе в надежде, что встречу кого-нибудь, кто укажет мне дорогу.

— А мы и сами ничего не знаем, — заключил солдат.

— Вместе всегда легче, — возразила пани Иоанна.

Адель присмотрелась к ней и нашла, что ей не больше сорока лет, хотя на первый взгляд ей можно было дать лет пятьдесят-пятьдесят пять. Её лицо покрывали морщины, волосы поседели, а углы губ скорбно опустились.

— Вы ищете сына? — спросила Адель.

— Ищу, — подтвердила пани Иоанна. — Каждый год я пускаюсь на поиски. Я обошла много разных мест, но нигде не нашла моего мальчика. Не будет мне покоя, пока я не верну его назад.

— Сколько ему? — поинтересовался солдат, сочувственно покачивая головой.

— Теперь уж немало. Восемнадцать лет назад я своими руками отдала его богатой семье, которая проезжала мимо моего дома. Я была тогда очень бедна, только что схоронила мужа и боялась, что схороню моего двухмесячного малютку, ведь кормить-то его было нечем. А тут проездом богачи с малюткой-дочерью. Они предложили забрать у меня ребёнка, я и обрадовалась. А теперь мне нет покоя. Если не найду его, не жить мне на свете. Извелась вся, а про моего дорогого ничего не слыхала.

— А как его зовут? — спросила Адель.

— У него ещё не было имени. Не успела я его окрестить. Только родила, а тут болезнь мужа и похороны. Узнать бы, что всё у него хорошо, так я бы успокоилась. Посмотрела бы только на него и ушла. Я бы ему даже не открылась, что мать ему. А ну как бедствует он? Вдруг не признала его та семья за своего и выгнала из дому? Может, скитается он сейчас по свету, мыкает горе, как Стась.

Пани Иоанна вытерла глаза концом чёрного платка.

— Схожу, проведаю, не слышно ли что о нём в краю озёр, — заключила она.

— Нам по дороге, — сказал солдат и приступил к деловой части. — У нас с провиантом туговато. Было терпимо, а после того, как этот молодец поучаствовал, большой расход вышел.

— Есть у меня продукты, — заторопилась женщина. — Жаль, не очень много, но нам четверым хватит дня на три.

— И у нас остаток есть. Значит, если с экономией подходить, дней на пять-шесть растянем.

Пани Иоанна с сомнением отнеслась к размышлениям солдата, но спорить не стала.

— Думаю, нам для ночлега лучше перейти в ту нишу за камнями и хорошенько отдохнуть, а уж утро вечера мудренее.

Так и сделали. За камнями оказалось углубление в скале, где разместились все четверо. Пани Иоанна достала припасы, но солдат, осмотрев их, уложил обратно и перебрал содержимое мешка. Обнаружилось, что Стась всё переворошил и перемял, так что решено было сперва съесть самые раздавленные овощи и хлеб, а потом постепенно переходить к менее пострадавшим продуктам.

— Не стряхивайте и не смывайте этот белый порошок, — посоветовал практичный солдат. — Вид у овощей из-за него не очень привлекательный, но это мука, а она питательна. Кто знает, когда мы сможем подновить запас.

— Дай Стасю! Дай Стасю! Дай Стасю!.. — затянул дурачок.

— Бедный! — по-матерински пожалела его женщина, ищущая сына. — Надо его накормить. Он так голоден!

Адели не было жалко еды, но она встревожилась за его здоровье.

— А не будет ему плохо? — спросила она. — Он столько съел! И как он не лопнул?

— Дай Стасю! Дай Стасю! Дай Стасю!.. — вопил дурачок.

— У меня есть такие сухари, что ему двух штук хватит на весь вечер. Их надо размачивать прежде, чем есть, а он, бедняжка, будет сосать их, как леденцы.

Юноша схватил сухарь, сунул в рот, скривился и заплакал. Пани Иоанна успокоила его и показала, как поступать с таким твёрдым предметом. Стась засмеялся и принялся громко чмокать. Все уже поели и улеглись спать, решив дежурить по очереди, а дурачок всё наслаждался угощением.

Утром путники держали совет, куда идти дальше, но ни к какому выводу не пришли. Идти туда, где песок бурлил и кипел, было опасно.

— Может, вернуться к кабатчику? — спросила Адель.

— Зачем? — не понял солдат. — Он направил нас сюда и указал путь по берегу, то есть в самое гиблое место. Верить ему нельзя.

— Он сказал, что мимо его кабака проходят многие путешественники. Мы могли бы дождаться кого-нибудь из них.

— Возможно, ты права, дочка, но не лежит у меня сердце возвращаться к этому прохвосту. Опять обманет. Да и правду ли он сказал, что к нему часто заглядывают постояльцы? А кто его постояльцы? Скорее всего какие-нибудь жулики, разбойники или убийцы.

— Куда же нам идти? — спросила пани Иоанна.

— Может, попробовать пойти вдоль холмов? Вдруг где-нибудь окажется безопасный проход или можно будет перебраться по холму? Мы будем очень осторожны и не сразу пойдём между холмами… — Солдат оборвал фразу и безнадёжно закончил. — А впрочем, и среди песков, по которым мы шли, может оказаться место, которое начинает кипеть.

— Теперь мне кажется, что именно в краю озёр, куда так трудно добраться, я найду своего сына, — с глубоким убеждением сказала пани Иоанна.

— Как бы ещё туда добраться? — пробормотал Пахом Капитоныч, а громко заявил. — Я схожу на разведку, а вы подождите меня здесь. Я пройду мимо холмов, понаблюдаю за песками, обследую склоны холмов, разузнаю, где можно пройти, и вернусь… Не возражай, Адель, потому что рисковать нам всем незачем, а мне одному легче соблюдать осторожность. Следите за Стасем, чтобы он не увязался следом за мной. Он, что дитя: побежит вперёд да и провалится в песок. Не хватало ещё такой беды.

Пани Иоанна положила в мешок лучшей еды, чтобы солдат не испытывал голод, но Пахом Капитоныч половину выгрузил обратно.

— Куда ж мне столько? — спросил он. — Я не на неделю ухожу, а самое большее — на два дня. Вот что надо захватить, так это воду. Неизвестно, встречу ли я где источник. У вас воды хватит до моего возвращения и даже останется, но её следует экономить. Рассчитывайте, что запас надо растянуть дней на пять, не меньше. Но если здесь окажется какой-нибудь ручеёк или ключ, то будет совсем хорошо.

Адель с печалью и тревогой смотрела на удалявшегося солдата. Только бы он не увяз в песках, не попал в песчаную ловушку, не встретил ещё какую-нибудь неведомую опасность. А пани Иоанна в это время занимала Стася, отвлекая его от желания бежать за разведчиком.

— Не нравится мне эта разлука, — призналась Адель. — Так и кажется, что…

— Молчи! — испуганно вскрикнула женщина. — Не говори ничего плохого! Не накликай беду! Всё будет хорошо. Пан Пахом найдёт путь к озёрному краю, вернётся и проведёт нас туда. Нам остаётся только ждать.

Адель не была уверена, однако решила, что лучше последовать совету спутницы и думать о лучшем.

— Сюда идёт какая-то старая пани, — сообщила пани Иоанна.

Адель вскочила. К ним, действительно, приближалась старуха, скорее даже старушонка, настолько она была маленькая и тощая.

— Я чувствую, что кто-то сюда пришёл, а не могу в толк взять, где скрывается, — проговорила старушонка. — Не часто сюда забредают люди, а если забредают, то без моей помощи гибнут. Как вы сумели дойти?

— Я прошла по степи вон там, — указала пани Иоанна рукой.