Народы СССР смогли на собственном примере убедиться в том, насколько лживы мифы о благах капитализма. Даже такой «реформатор», разрушитель социалистической экономики, как Егор Гайдар, был вынужден признать: «Несомненная правда, что большинство стран с рыночной, капиталистической экономикой пребывает в жалком состоянии застойной бедности. Они куда беднее, чем Россия, вступающая на рыночный путь». Теперь на этом пути наша страна обрела состояние застойной бедности.

Но ведь и миф о благах социализма оказался несостоятельным. Он вдохновлял революционеров еще со времен социализма утопического. Правда, благодаря ему возникли могучая мировая держава — СССР и ряд стран народной демократии, включая великий Китай. Но почему же социализм в СССР потерпел сокрушительное поражение?

На этот вопрос, завершающий нашу тему мифов 1917 года, мы постараемся найти ответ в конце книги. А пока признаем, что главные события мировой истории XX века вдохновлялись мифологией не только социально-политической, имеющей псевдонаучную основу, но и более древней. Скажем, в фашистской Германии возродились мрачные и жестокие нордические легенды, а также бредовые идеи об избранной расе и сверхчеловеке.

«В сравнении с пышностью и бодрым оптимизмом коммунистического мифа, — писал этнограф и философ Мирча Элиаде в 1959 году, — мифология, проповедуемая национал-социалистами, кажется странно несостоятельной», ибо она предполагает гибель богов в последней битве и конец света. Но, несмотря на это, народные массы в Германии приняли такую идеологию и миллионы фашистских солдат погибли во имя таких иллюзий. По мнению Элиаде, «миф является неотъемлемой частью человеческого состояния и отражает беспокойство человека, живущего во времени».

Дело, пожалуй, не во времени как таковом: оно является символом любых изменений, самой жизни (смерть — переход в вечность). Человека беспокоит будущее, он ищет духовную опору для оправдания своего пребывания в этом мире и своей деятельности.

Современные исследователи предпочитают говорить о политических псевдомифах. Но это, пожалуй, излишнее усложнение. Миф сам по себе есть псевдореальность. Велимир Хлебников писал:

В зыбком зеркале нашего сознания реальность отражается более или менее искаженно, порой причудливо. Человек убежден, что видит и понимает все самостоятельно, по собственному разумению. Однако любого из нас формирует окружающая духовная среда, где мифам с древнейших времен уготовано почетное место.

Рассуждая о мифологии российских революций 1917 года, не надо воспринимать ее анализ как развенчание мнимых идей, которыми руководствовались и те, кто мечтал о социализме-коммунизме, и непримиримые их противники, убежденные в святости царской власти или величии бога — богатства.

«Борясь с псевдомифами, — пишет немецкий философ Курт Хюбнер, — не следует забывать, что существуют также подлинные мифы, которые все еще образуют одно из оснований современных национальных государств и соответствуют самым глубинным человеческим чувствам. До сих пор неясно, как можно от них полностью отказаться, не разрушая современного политического ландшафта».

Как показывает история падения Российской империи, а также ее преемника Советского Союза, крушение социально-политических мифов вызывает смуту в обществе, потерю нравственных ориентиров и разложение.

В таком случае, для современной капиталистической, буржуазно-демократической Российской Федерации следует укоренять миф о ценности современного строя, дабы внушать населению веру в будущее, оптимизм и желание активно участвовать в подъеме народного… простите, частнособственнического хозяйства.

Увы, мифология максимальной частной собственности, дарующей человеку счастье, не только пошла и недостойна полноценной личности, но и лжива. Даже если предположить, что материальными благами капитализма будут обладать все жители данной страны, этот сытный, бездумный и бескрылый земной рай сможет вдохновить лишь самые примитивные натуры духовных буржуа. Разве таким должен быть смысл человеческого бытия?!

В современной Норвегии установлена система, можно сказать, капиталистического социализма. Здесь почти все жители материально обеспечены. Стали они от этого счастливей, чем в те сравнительно недавние времена, когда у них были выдающиеся ученые, писатели, композиторы, географы-путешественники? Сомневаюсь.

Да бог с ними, не знакомыми мне норвежцами. Я вспоминаю образ русского человека Счастливцева (пьеса А.Н. Островского «Лес»). Этот бродячий, полуголодный артист как-то остался погостить у своей сестры, богатой помещицы. Полная вроде бы благодать! А тут мысль: «А не удавиться ли мне?» И вот избавляясь от этого искушения, ушел он из этого «земного рая».

Правда, мне могут сказать: этот несчастный Счастливцев, так же, как вы, — старый русский. Пришло время новых русских (к ним относятся и представители иных национальностей). Они вписались в нынешнюю реальность, умеют пользоваться радостями жизни…

Вот еще один миф, творящий техногенного человека — потребление, предельно приспособленного к техносфере. Он — поистине космический паразит, червь, разъедающий и отравляющий биосферу, область жизни на Земле. И это не миф, а реальность, подтверждаемая неопровержимыми фактами.

Начиная с древнейших времен мифология имела целью духовно возвысить человека пробуждать в нем добрые и героические чувства. Такова и революционная мифология, хотя она слишком часто оборачивалась трагедией. Однако героическая трагедия не унижает человеческого достоинства в отличие от пошлого прозябания.

Этот миф, популярный в антисоветских кругах во время Гражданской войны, вновь возродился 20 лет тому назад. В последние годы торжественно перезахоронили в Донском монастыре прах белогвардейских генералов А.И. Деникина и В.О. Каппеля.

Почему — миф? Разве не белогвардейцы сражались с красноармейцами? Вот и у М.А. Булгакова роман, изданный при советской власти, так и называется — «Белая гвардия». Уж он-то знал, о чем писал: сам некоторое время служил в этих частях.

Обратимся к Большому энциклопедическому словарю:

«Белая гвардия — неофициальное наименование русских военных формирований, боровшихся в годы Гражданской войны против советской власти. Происхождение термина связано с традиционной символикой белого цвета как цвета сторонников законного правопорядка. Основа Белой гвардии — офицерство бывшей царской армии…»

Эти формирования появились в конце 1917 года на юге Европейской России под названием Добровольческой армии (вскоре она перешла к принципу мобилизации). Но почему же все-таки офицеры и генералы, поднявшие мятеж против советской власти — на то время единственной и в определенной степени законной, — восстав против нее, назвали себя белыми?

На этот вопрос многие ответят без сомнений: они хотели восстановить монархию, единственно законную власть в Российской империи. Но это, конечно же, заблуждение. Монархисты среди белых были, но в небольшом количестве и, можно сказать, подпольно. Ибо сражаться им приходилось за буржуазную демократию западного образца, да еще при помощи и под присмотром капиталистических стран: Франции, Англии, США.

Как это ни покажется странным, но большинство офицеров и генералов, имевших монархические убеждения, оказались на стороне Красной армии!

Временное правительство произвело чистку в армии, выведя в отставку (некоторые ушли добровольно) из командного состава тех, кого считали убежденными монархистами. Некоторых из них расстреляли анархически настроенные солдаты. Остались только избранные Советами солдатских депутатов.