Через год после свадьбы она родила сына. Появление нового члена королевской семьи было встречено всеми подобающими церемониями. В первое время принц Чарльз показал себя примерным отцом. Он много времени проводил с маленьким Уильямом, купал его, менял пеленки. Он целовал ей руки и казался безумно влюбленным. Если Диана и была счастлива в замужестве, то именно в этот, к несчастью, короткий период. В 1984 году принцесса родила второго сына – Гарри. Но ее муж, видимо, уже пресытился ролью заботливого отца и нежного супруга. Он занялся выращиванием своих любимых фикусов и почти не уделял времени молодой жене. Ей было холодно и неуютно. Из-за постоянных переживаний у Дианы развилась булимия – нервное расстройство пищеварения, сопровождающееся приступами острого голода и рвотой. Принц Чарльз стал относиться к ней чуть ли не с брезгливостью. Ходили слухи, что принцесса неоднократно пыталась покончить с собой… Общественное мнение обрушилось на королевскую семью, обвиняя ее в черствости. Принцессу Ди представляли жертвой отживших традиций, которые требовали неестественности, чопорности и отстраненности во всех сферах жизни. Но, по мнению Виндзоров, Диана уже сыграла свою главную роль: родила наследника. Теперь ей следовало смириться с ролью нелюбимой жены и посвятить себя воспитанию детей.
Однако леди Ди была слишком живой и непосредственной, чтобы довольствоваться предлагаемой ролью. Всю свою энергию и нерастраченную любовь она обратила на помощь людям, которые страдали от болезней, незащищенности, бедности. Благотворительная деятельность позволяла хоть как-то отвлечься от собственного несчастья. Ее попытки найти близкого человека среди мужчин заканчивались крахом. Несмотря на то что газеты сообщали о множестве ее любовников, она не сумела найти утешения. Принц Чарльз окончательно перестал считаться с чувствами Дианы. Он откровенничал с журналистами о своих любовных победах, а самые пронырливые из акул пера сумели достать запись его разговора с Камиллой Паркер. Это стало последней каплей. Супруги уже с 1993 года жили раздельно, а в 1996 году атмосфера настолько накалилась, что Елизавета II не выдержала и предложила Чарльзу и Диане развестись. Все необходимые документы оформили быстро и без излишнего шума. Диана сохраняла за собой титул принцессы Уэльской (правда, без права титулования «ее королевское высочество»), ее старший сын считался престолонаследником. В качестве компенсации она получила 17 миллионов фунтов стерлингов и 100 тысяч фунтов в год на содержание офиса. Если учесть, что образование в Великобритании платное, а Диане предстояло заботиться о двух сыновьях, то сумма кажется не столь уж огромной. Она решила сократить расходы на офис. Были уволены 32 работника, которые тут же принялись давать интервью, обвиняя Диану в черствости, скупости и бессердечии.
Принцесса повела себя достойно: не стала оправдываться, не попыталась напоследок облить грязью своего бывшего мужа и его любовницу. Она продолжила свою благотворительную деятельность: участвовала в акциях против СПИДа, учреждала организации в помощь больным и бездомным детям, развернула громкую кампанию, направленную на запрещение противопехотных мин. Британцы по-прежнему любили свою «королеву сердец». И очень за нее обрадовались, когда узнали, что леди Ди больше не одинока. Ее избранником стал арабский миллиардер Имад (Доди) аль-Файед. Диане к этому времени исполнилось 36 лет, Доди был на пять лет старше. Счастливая пара проводила вместе все свободное время. Естественно, папарацци изо всех сил старались получить пикантные кадры, сильно досаждая влюбленным.
В конце августа 1997 года Диана и аль-Файед прилетели в Париж после морского круиза. Они остановились в отеле «Ритц».
Следующим утром Диана должна была лететь в Лондон, к сыновьям. После ужина влюбленные решили, что на квартире Доди они будут лучше защищены от настырных взглядов и объективов фотокамер. Но по дороге, стремясь оторваться от преследовавших их на мотоциклах папарацци, водитель потерял управление и врезался в одну из опор тоннеля под мостом Альма. Удар был настолько сильным, что шофер и Доди погибли сразу. Диана была еще жива, когда ее достали из искореженной машины. Но усилия врачей не увенчались успехом, и в четыре часа утра 31 августа принцесса Ди умерла, так и не придя в сознание.
Диану оплакивали как близкого человека. С 1 по 8 сентября 1997 года к Букингемскому, Сент-Джеймскому и Кенсингтонскому дворцам в память о принцессе было возложено 5 миллионов букетов цветов общим весом 15 тысяч тонн. Только в Сент-Джеймском дворце 43 книги для посетителей были заполнены записями о соболезновании, а во всем мире были заполнены сотни таких книг, хотя первоначально считалось, что будет достаточно четырех. Через три дня после похорон к народу обратился брат Дианы, призывая не возлагать цветы к ее дому в Элторпе, а пожертвовать деньги, которые тратят на них, на благотворительные цели, что одобрила бы и сама леди Ди. Часть цветов перевезли на лодке на остров в родовом имении Спенсеров, где покоится Диана, а часть развезли по госпиталям. Поначалу британцы предлагали сделать день памяти принцессы выходным, а Кенсингтонский дворец – ее музеем. Но затем решили, что лучшим памятником Диане, не любившей показной роскоши, будет фонтан в Гайд-парке.
После смерти Дианы и Доди стали распространяться слухи о том, что автокатастрофа была подстроена британскими спецслужбами. Именно этой версии придерживался безутешный отец Доди – египетский миллиардер Мохаммед аль-Файед. По его мнению, правящие круги настолько не устраивал брак бывшей супруги принца Чарльза с мусульманином, что принцессу решили убить. А до заключения брака оставалось совсем немного, ведь, по признанию аль-Файеда-старшего, принцесса Диана в момент аварии была беременна (официального подтверждения на этот счет экспертиза не дала).
Пожалуй, стоит сказать несколько слов о технической стороне предполагаемой «операции». Автомобильные катастрофы, конечно же, очень удобный способ замаскировать убийство. Но не слишком ли много случайностей может нарушить такую схему? Допустим, поведение Дианы и Доди можно было заранее просчитать, зная их нелюбовь к папарацци. Но ведь водитель мог повести себя совершенно иначе: выбрать другой маршрут, просто затормозить. Если бы он врезался не в опору моста, а в грузовик, внезапно выехавший из-за поворота, картина была бы более прозрачной. А при сложившихся обстоятельствах об «операции» можно говорить только в том случае, если водитель был смертником. Тогда он умышленно направил «мерседес» на опору тоннеля. Какие соображения могли заставить водителя пойти на самоубийство и убийство трех человек – непонятно. Сам он об этом уже ничего не расскажет… А личный телохранитель Дианы Тревор Риз Джонс – единственный, кому удалось выжить в результате аварии, говорит, что почти ничего не помнит о происходящем.
Предположение Мохаммеда аль-Файеда британские сыщики даже отказались рассматривать. По официальной версии, виновником катастрофы был водитель, Анри Поль. В его крови была обнаружена доза спиртного, превышающая допустимую в три раза, а также следы антидепрессантов. Это сочетание и замедлило реакцию водителя. Полицейское расследование, проведенное во Франции, дало основания именно для такого вывода. Однако немаловажным фактом является то, что страдающий язвой Анри уже четыре года не брал в рот спиртного. А наличие в его крови смеси алкоголя и антидепрессантов наводит на мысль об умышленном «накачивании» водителя. Может быть, по этой причине ни сам отчет о расследовании объемом в шесть тысяч страниц, ни выдержки из него так и не были обнародованы. Зато в печати появилось письмо Дианы, написанное за 10 месяцев до смерти. В нем принцесса утверждает, что ее жизнь находится в опасности, называет и потенциального убийцу – принца Чарльза: «Мой муж планирует „несчастный случай“ в моей машине, повреждение тормозов и серьезную травму головы с тем, чтобы открыть себе дорогу для повторной женитьбы». Если письмо подлинное, неудивительно, что отчет так и не появился в печати… Но для чего принцу Чарльзу смерть Дианы? Ведь они уже давно официально разведены, а Камилла своей почти тридцатилетней верностью принцу сумела склонить на свою сторону очень многих. По результатам недавно проведенного опроса, половина британцев считает ее уже не «женщиной-вамп», разрушившей счастье Дианы, а достойной дамой, заслуживающей того, чтобы стать законной женой Чарльза. Да и отношения между бывшими супругами можно было охарактеризовать скорее как отчуждение, чем вражда. Может быть, у принцессы были другие враги? Но почему о них ничего не было слышно при ее жизни? И почему никто не пытается взглянуть на катастрофу с другой стороны? Ведь нет ничего невероятного в том, что настоящей мишенью был именно Доди, а вовсе не принцесса Диана?