Зацепившись за нее, подсознание нашло решение. Сам не понимая, что делает, спокойно и рассудительно, как учитель на уроке, искусник принялся за дело. В мгновение ока он сформировал и направил шесть плетений манонасоса прямо в завязших в поле конструктов. Зарывшись в защиту, они сами поймали себя и теперь не могли увернуться. Мана хлынула настоящим потоком. Даже более мощным, чем от живого человека. «Гусеницы» стали таять буквально на глазах. Однако они не сдались, с завидным упорством стремясь к Толлеусу. Расстояние до них пугающе быстро сокращалось. Нервы старика не выдержали, и он «закрыл глаза истинного зрения», чтобы не видеть их больше.

Конструкты и плетения тут же исчезли из вида, полностью уступив место трибуне с чародеями. Толлеус видел их и до этого, но как бы через марлю. Теперь же он отчетливо рассмотрел повернутые к нему каменные лица, округлившиеся буквой «о» рты, сжавшиеся кулаки. А еще глаза - разные глаза разных людей: холодно-спокойные, налитые злобой, нейтрально-созерцательные, удивленные. Секунду лишь ветер жил в этом месте. А потом среди чародеев прошла волна движения: кто-то кашлянул, другой наклонился к товарищу и что-то зашептал тому в ухо, третий просто отвернулся, четвертый сжал губы и моргнул, пятый шумно вздохнул. Старик ощутил, что пристальное внимание к его персоне исчезло. Очевидно, невидимый обычным зрением поединок завершился. Вопрос только, как. Сам искусник ничего не ощутил. Осторожно осмотревшись вокруг, он не заметил «гусениц». Вообще в истинном зрении не было видно ничего, кроме защитной сферы, все также стерегущей покой своего хозяина. Успели ли манонасосы досуха выкачать ману? Хотелось в это верить. По крайней мере, самочувствие не изменилось. И это было добрым знаком.

На душе было тревожно. Толлеус как мог быстро вернулся в шатер, не разговаривая с удивленно косящимся парнем. Всю дорогу старик хмуро поглядывал по сторонам, зажав в дрожащих руках посох. Только «дома» он немного расслабился, позволив себе перевести дух. Оболиус был отправлен в таверну с наказом притащить что-нибудь, чтобы сбросить нервное напряжение. Второй раз за месяц старик собрался пригубить алкоголь. А пока помощник отлучился, искусник принялся усиливать и без того добротную защиту шатра. При этом он все бормотал себе под нос: «Я им покажу!»

Неизвестно, когда Толлеус бы остановился, если бы неожиданно не раздался сигнал тревоги – терзающий уши душераздирающий вой. Также сработала защита периметра – маленький, но неприятный разряд для незваных гостей. Так сказать, первое и единственное предупреждение. Плетение посерьезнее, защищающее шатер изнутри, тоже заполнилось маной, готовое разрядиться во врага. Но нарушитель не показывался. Очевидно, его вспугнула сигналка. Толлеус в защитном коконе и с посохом наперевес ринулся наружу, готовый вступить в бой. Но на улице его встретил лишь вернувшийся Оболиус: он сидел в пыли, выпучив глаза, напуганный агрессивностью шатра. Перед ним лежала перевернутая корзина, а провиант рассыпался по земле.

Толлеус сморщился. В самом деле, что-то он увлекся защитой. К тому же он уже живет не один. Ауру парня нужно было учесть при настройке новой системы безопасности. Как-то сразу старик об этом не подумал. Хорошо еще, что рыжий прохиндей просто заглянул внутрь, а не вбежал по своей привычке. И все же нехорошо получилось.

Впрочем, Толлеус очень быстро перестал себя корить. Пусть случившееся послужит Оболиусу наказанием, выданным авансом. Бестолковый юнец полностью оправдал свое прозвище оболтуса. Сориентировавшись по солнцу, старик прикинул, что помощник отсутствовал едва ли не два часа, а вместо кувшинчика вина или на худой конец кружки пива притащил какие-то желтые сморщенные грибы. И еще лепетал что-то в свое оправдание. Ха! Как будто чародеи и в самом деле расслабляются именно так!

Досье. Входящий №8731.

Широтон – координационный центр Недремлющего Ока.

Толлеус. Лучшее враг хорошего.

Вечер искусник провел за работой. Неотложных дел в Палатке не было, а просто так бродить на улице не хотелось. Сказать по правде, старик малость побаивался выходить из своего шатра, памятуя о преследовавших его «гусеницах». Правда, больше инцидентов не было. Похоже, чародеи оставили его в покое. Или придумывали новую пакость.

Так или иначе, но Толлеус решил провести время в своем аскетичном жилище с пользой. Он засветил огонек и занялся систематизацией фрагментов плетений. Эту работу старик начал как раз в тот момент, когда покинул Кордос. Время на нее он отводил по остаточному принципу, но все-таки кое-что уже было сделано. Так, например, все фрагменты из стандартного набора уже были разложены в посохе по группам и связаны друг с другом.

В процессе работы обнаружилось несколько проблем. Самой насущной из них было то, что система группировки в посохе все-таки была несколько иной, чем хотелось бы. Но, к сожалению, выбора не было. Вопрос стоял ребром: или так, или вообще никак. Ввод описаний в посох вообще застрял. Искусник долго думал, как можно записать в свой инструмент текст. Единственным вариантом, который пришел в голову, была разработка плетения-иллюзии страницы из справочника. Но этот способ не подходил, потому что создавать такое плетение для каждого фрагмента – жизни не хватит. Да и места в посохе столько нет, чтобы в пару к каждому кусочку плетения хранить еще специальное плетение описания. Так что приходилось довольствоваться той информацией о фрагменте, которую несла в себе каждая группа. Это доставляло определенные неудобства. И последней проблемой было то, что несколько наборов фрагментов, даже если их купить, в посох не влезут. Все-таки этот искусный инструмент в первую очередь предназначен для хранения больших плетений. В случае с фрагментами каждый из них, несмотря на свои малые, можно даже сказать ничтожные размеры, занимал столько же места, сколько полноценное плетение. Дело в том, что фрагменты в посохе – это побочный продукт, который изначально тут явно не планировался.

С учетом всего этого напрашивался вывод, что нужен другой искусный инструмент, подобный посоху, но ориентированный в первую очередь на работу с фрагментами. Толлеус, возможно, смог бы создать его – все-таки недаром он изучал в свое время жезлостроение. Но материалы для этого попросту негде взять. Тут как минимум нужен хороший архейский амулет.

Несмотря на все трудности Толлеус с энтузиазмом продолжал трудиться. Подбирать фрагменты уже стало легче – он это почувствовал. Со своей коллекцией он неплохо справлялся сам, по памяти, а вот к услугам стандартного набора прибегал не так часто, и тогда приходилось рыться в справочниках. А теперь всю нужную информацию он находил в один миг. Пусть это далеко не то, что он видел в видении, но все равно удобно!

Оболиус убыл по важному заданию в Широтон: как-то незаметно старик «слопал» весь запас жизнегубок. Штука оказалась архиполезной и недорогой: искусник не собирался отказываться от такого подспорья на старости лет. Поэтому срочно требовалось купить их еще. Конечно же, рынок ночью не работает. Но расчет был такой, что парень переночует где-нибудь в стоге сена, сделает покупки сразу после открытия и тут же вернется. Сказать по правде, были некоторые опасения на счет того, правильно ли рыжий прохвост израсходует доверенные деньги: все-таки сумму старик выдал приличную. Однако других вариантов не было.