И снова шараханье по кущерям и промзонам. Петляем, виляем, перестраховываемся. Все напряжены до предела.

Сеанс связи прошел великолепно, даже не верится, что у нас хоть что-то вышло без сучка и задоринки. Тьфу-тьфу-тьфу, а то сглажу. Перед этим Колян самым что ни есть незамысловатым образом свистнул мобильник у какого-то датого мужика возле ночного магазина. Безо всякого колдовства. Настя долго вздыхала и качала головой, но критиковать чужие методы работы все же не стала. Не та ситуация.

Потом мы лихо мчались по городу, причем по не самым широким улицам, и это мягко сказано, зато на ТАКОЙ скорости, что даже видавшая виды и любящая сама погонять на досуге ведьма смотрела в окно с обалдело вылупленными глазами и тихо завидовала.

Надо сказать, привыкала она ко всему быстро. Даже несмотря на то, что ей не дали управлять ее же «девяткой» (ну, машину-то ей оставили, не кому-нибудь), не выпендривалась и вела себя тихо. Даже не косилась злобно на вампира, как было поначалу. Но нетерпимость к представителям «магического сообщества» все же осталась. Просто рационализм, необходимость сплочения ради безопасности заглушила на время все неприязни. Даже Колян, все так же сидящий с другой стороны от меня, расслабился.

Но затем в своем коротком разговоре по краденой мобиле Санек употребил слово «Николаич», и моя ведьмочка снова подобралась и напряглась. Так, видно она знает этого человека, и это большее, чем просто нелюбовь. Какая-то личная вражда. Надо бы проконтролировать ее, чтобы не наделала глупостей. В конце-концов, и у меня есть небольшое преимущество — некоторые неизвестные ей способности. Что б там эти люди не задумали в ее адрес, нападать на них я не позволю.

— А ты как здесь оказалась? — задал я давно мучивший вопрос. Отчасти, чтоб отвлечь ее мысли от клокочущей внутри ярости.

Она повернулась и первое время недоуменно на меня смотрела.

— Ну, в Москве…

— А!.. Прилетела. Только что. В смысле, как прилетела, сразу помчалась на Пушкинскую. И все равно опоздала…

Ясно. Меняем пластинку.

— Ты вроде так слаба была, так плоха? Я думал, это надолго…

— Я тоже. Но ты будешь смеяться, девчонка, что ты спас, оказалась не просто девчонка. Она мне помогла.

— В смысле?

Настя усмехнулась и весело блеснула глазами.

— Ведьма она. И очень сильная!

— Чего???

Сказать, что я удивился — ничего не сказать. А ведь думал, что лимит удивлений вышел еще вчера. Да что же это вокруг происходит?

— Причем целительница. Судьба это твоя, Михаил, в нестандартные ситуации влипать. Но это хоть хорошая ситуация. Для разнообразия так сказать…

— А остальные, значит, плохие?

— Просто великолепные! Куда ж лучше! — она ехидно обвела рукой вокруг. — Кстати, это еще не все новости.

— Есть еще?

— Угу!

— Надеюсь, хорошие?

Словно в предчувствии чего-то у меня внутри все мерзко зашевелилось.

— Я тоже на это надеюсь.

— Да что там еще стряслось?

— Вика. Та девушка. Давно ее знаешь?

— Да, в общем, почти с самого детства. А что?

— Ничего странного за ней не замечал?

Ой, чувствую, неспроста она кругами ходит.

— Вроде нет. Да ты говори в чем дело!

— Боюсь, тебе не понравится…

— Слышь, Настюш, солнце, а можешь не ходить вокруг да около, а прямо сказать? — взорвался я. Сидящий рядом Колян довольно усмехнулся.

— Ведьма она. Тоже. И в отличие от Юльки, темная. И очень-очень сильная.

— Чего?

Теперь и Санек в пол-оборота повернул голову и стал внимательно прислушиваться.

— Я долго не могла понять что происходит, пока это не случилось. Она была на гране скачка, инициации, а после ее аура приобрела… Не ту окраску, что раньше. Испортилась девчонка, обозлилась.

Вот даже как? Потому она меня и в зеркале увидела? Что на грани была?

— А кем она раньше была?

— Девушкой. Простой девушкой. Я просвечивала ее не единожды. Какой-то дар у нее был, но это все не то. А теперь она могущественная колдунья.

Вика? Хорошая скромная девочка Вика — могущественная темная колдунья? Вот те бабушка и Юрьев день!

— И когда ею стала?

— За день до твоего отъезда. Я сама этот скачек почувствовала, чуть сознание не потеряла. Это было сразу после того, как ты меня поцеловал.

Колян еще раз удивленно посмотрел на нас при слове «поцеловал» и довольно ухмыльнулся. Мне же было совершенно не до веселья. Только теперь я понял, какой же я кретин, и как все взаимосвязано вокруг. Как будто многих, очень многих людей искусственно загнали в мой круг общения, и делают неведомые операции, влияющие на жизнь нас всех.

«А ведь я говорила тебе, Мишенька!»

«Что? Что ты говорила? Да, я плохой, я грешу! Но почему с людьми вокруг невероятные вещи происходят? Причем, зачастую с совершенно посторонними?»

«Это Игра, Мишенька. Большая Игра.»

«Что за такое?»

«Ну, называй ее как хочешь. Игра. Битва. Война. Между Светом и Тьмой, Между Добром и Злом, Между Богом и Сатаной…»

Понятно. И что?

«И то. Подумай сам, не маленький уже. Язвить научился, теперь думать учись!»

Ух ты! Обиделась!

— Это из-за пророчества. Некие высшие силы стягивают вокруг меня в узел разных людей для каких-то своих целей. Ты. Юлька. Вика. Отец Михаил. Возможно, Макс. Может быть еще кто-то, пока не знаю. И все мы выполняем какую-то роль в их борьбе друг с другом. И Метро, и Контора делают на нас какие-то ставки. А мы слепые пешки в их игре…

«Эй, чувак, извини что влезаю… Но не кажется ли тебе, что только благодаря действиям некого штурмана, возомнившего себя невесть кем, одно юное невинное создание превратилось в каргу, злобную черную ведьмищу!»

«Элли, блин!..»

Я чуть не задохнулся от бешенства, но через секунду сник.

Да, грубо сказано. Но если отбросить все сказанные эпитеты в адрес Вики, все ее слова — правда.

«Теперь, Мишенька, ты понял, что вы — не куклы, не пустышки, выполняющие чью-то волю! Вы сами творите свою судьбу!»

И после этих слов Консуэлы мне жутко захотелось удавиться.

Машина медленно выехала на пустырь. Вдалеке вокруг виднелись промышленные здания, фабрики, котельные, склады и гаражи. Сам пустырь выглядел тихим, мирным и совершенно темным. Необитаемым. Но это только на первый взгляд.

— Стой! — скомандовала Настя. Семен резко затормозил. Санек и Колян стали напряженно вглядываться в темноту, держа автоматы наготове.

— Что? — не выдержал берсерк.

— Опасность. На пустыре. Засада.

Командир тихо выругался.

— Саш, она права. — Поддержал я. — Я тоже чувствую. Там все кишмя кишит от колдовства.

Ведьмочка повернулась и с удивлением стала меня осматривать, чуть прищурив глаза.

— Не смотри на меня так! Чувствую я!

— А если свои? — осторожно спросил Семен.

— А где гарантия? — ответил Колян, неожиданно принявший нашу сторону.

Воцарилась продолжительная пауза, во время которой никто не знал что делать.

— Да ну вас! Нормально там все! — буркнул Семен и резко нажал на педаль газа. Санек промолчал. У меня внутри все похолодело.

Мы довольно резко выскочили на середину заросшего кустарником пустыря, и тут началось.

Спереди… Сзади… По бокам… Со всех сторон!!!

Фары, везде загорались фары машин. Пять… Шесть… Десять… Да сколько ж их здесь?

Не знаю, как остальные, а меня все это богатство мгновенно ослепило. Однако, сидящая рядом ведьмочка резво, несмотря на боль в плече, открыла дверцу и вывалилась наружу. В одной ее руке сверкал уже обнаженный клинок(когда только успела!), в другой был зажат табельный пистолет.

— Куда! Стой! — заорал Санек, но было поздно. Ее спина уже покинула салон.

Я выпрыгнул вслед за ней скорее на автомате, чтобы не дать наделать глупостей. Поэтому когда Настя резко махнула клинком, сделал подлость — потянул ее за больное плечо. И когда она зашипела от боли и попыталась развернуться, прыгнул сверху, пытаясь придавить к земле руки с зажатыми в них смертоносными игрушками. Потому что людей, бегущих к нам я не видел, но ощущал, что их несколько десятков. И что ей не справиться со всеми в любом случае, а ее, «орденскую суку», эти нервные ребята запросто нашпигуют свинцом и никакая выучка не спасет.