Саманта наклоняется и опускает руку в ямку. Пальцы погружаются в холодное как лед, густое месиво. Морщась от отвращения, шарит по дну. Ничего. Саманта вытаскивает руку. С пальцев медленно стекает грязь.

Она уже собирается повторить попытку, когда замечает под ногами тот самый серебристый предмет. Часы! Может быть, доктора Клея? Саманта напрягает память, но так и не может вспомнить, видела ли их у него на руке.

Луч фонарика натыкается на еще один предмет. В нескольких футах от нее, у противоположной стены, из земли выступает что-то продолговатое. Саманта подходит, чувствуя, как просачивается сквозь носок холодная, липкая слизь. Похоже на брошенный садовый инструмент, на что-то с зубьями. Она наклоняется… дотрагивается… Предмет явно не металлический, он гладкий и…

Пальцы! Рука! Вытянутая к стене рука!

Саманта роняет фонарик, отшатывается от страшной находки, теряет равновесие и падает на колени. Теперь она ясно различает контуры прислоненного к стене — вверх ногами! — человеческого тела. Она разгребает грязь. Видит край рубашки. Копает в глубину. Ладони натыкаются на что-то, обретающее форму лица. Тело подвешено на чем-то. Саманта ищет фонарик. Комья грязи расползаются под пальцами. Вот и фонарик. Пятно света прыгает по мутной лужице.

Доктор Клей!

Саманта поднимается. Высвечивает вытянувшееся вдоль стены, забросанное грязью тело. Ноги у лодыжек перехвачены веревкой, которая привязана к чему-то над краем котлована. Руки свободны и лежат на земле. Саманта еще раз наводит луч света на лицо. Рот слегка приоткрыт.

Ей вспоминается незаконченное лицо на мольберте.

Спотыкаясь, она бредет к лестнице; ей хочется кричать и плакать одновременно. Она ставит ногу на нижнюю перекладину, и в этот момент над ней вспыхивает яркий свет. Саманта видит очертания склонившейся над краем котлована фигуры. Свет слепит ее. Она слышит голос, но не различает слов. Ей кажется, что она задыхается, что грязь затягивает и душит ее. С каждым шагом лестница все глубже уходит в землю, и Саманта думает, что уже никогда не выберется из ямы.

Интересно, получилось бы что-то у Гудини?

Заляпанная грязью, со скованными наручниками руками, промокшая до нитки, без левой туфли, Саманта в патрульной машине. Проезжавший мимо полицейский заметил прыгающий во дворе дома свет и решил посмотреть, что там происходит. Подойдя к котловану, он увидел какую-то женщину рядом с телом доктора Клея. Когда патрульный помог ей выбраться из ямы, она не стала ничего объяснять, а только сказала:

— Сообщите детективу Снейру.

— А это еще кто такой?

Он посадил ее в машину и связался с участком.

Когда Снейр с офицером Кинкейдом и бригадой экспертов, работавшей в квартире Фиби, прибывают на место, дом и двор уже обыскивают более дюжины полицейских. Снейр перебрасывается несколькими фразами с людьми из департамента полиции Беркли и лишь затем идет к машине и открывает дверцу.

— Кинкейд отвезет вас в участок для допроса. Стоящий за его спиной Кинкейд застенчиво улыбается.

— Что вы хотите от меня узнать? — спрашивает Саманта, кутаясь в одеяло и пытаясь согреться.

— Не здесь, — говорит Снейр.

— А почему? — резко бросает Саманта. — Я устала, я вся в грязи и хочу как можно скорее вернуться домой.

— Не получится, и не ждите. Вы арестованы по подозрению в убийстве доктора Роберта Клея.

— Что?

— Кинкейд доставит…

— Да вы что, с ума сошли?

Она подается к нему.

— Не двигайтесь, — с нажимом говорит Снейр. Выражение его лица не меняется. — Вас задержали, когда вы прятали тело жертвы.

— Прятала тело?

— А что вы здесь делали?

С его жесткого, угловатого лица скатываются капли воды.

— Доктора Клея не было в клинике несколько дней, и меня это встревожило. Помня о том, что случилось с Фиби, я подумала…

— Это все полная чушь, — сердито обрывает ее Снейр. — У вас был доступ ко всей информации. Вы знали обеих жертв, Фиби и доктора Клея. Отпечатки ваших пальцев обнаружены в квартире Кэтрин, и я не сомневаюсь, что мы найдем их и здесь.

— Конечно, найдете. Я уже сказала, что до того, как выйти во двор, побывала в доме. И если бы не я, вы бы никогда не нашли квартиру Кэтрин. Это мы с Фрэнком вам позвонили!

Детектив делает знак Кинкейду.

— Вы не можете меня арестовать.

— Уже арестовал.

Он направляется к дому.

— Снейр… Снейр!

Он оборачивается.

— Что вы от меня скрываете?

Детектив возвращается к машине, наклоняется и заглядывает в салон.

— Я проверил. Вы не работаете на корпорацию «Паличи». Там о вас и не слышали. — Он снова кивает Кинкейду. — Уберите ее отсюда.

— Перестаньте, Снейр. То, что я не работаю на корпорацию, еще не делает меня убийцей. Просто Фрэнк попросил меня помочь ему в расследовании исчезновения Кэтрин. — Лицо детектива сохраняет непроницаемое выражение. — Не думаете же вы, что это я совершила все эти преступления?

— Я скажу вам, что я думаю. Я думаю, что вы отъявленная лгунья, которой не повредит провести ночь в тюремной камере. Кинкейд, проследите, чтобы она ни с кем не разговаривала, кроме меня.

— Опасность угрожает еще одному человеку. Поезжайте в клинику. Расспросите о «Круге Эндимиона». Найдите пациента по имени Арти. — Снейр уходит, и Саманте приходится кричать ему вслед. — У нас мало времени!

— Хватит, мисс Ранвали. Нам пора ехать.

Кинкейд нервно смотрит на нее, потом достает ингалятор.

Хсссст.

ПАРАСОМНИЯ

Дарем, Северная Карагина 14 февраля 1997 года 23.40

Пульо уже не знает толком, где он, и ему в общем-то наплевать. Мрачный, шумный бар как будто давит на него со всех сторон, а дым цепляется за тело, словно шерстяной свитер. Он отрывает взгляд от стоящего перед ним пустого стакана и жестом просит бармена добавить. Налитые кровью глаза горят, мышцы ног ноют. Пульо так давно живет в промежуточном между сном и бодрствованием состоянии, что сейчас думает только об одном: умереть. Он даже не помнит, хотел ли когда-нибудь чего-тодругого.

—  Шесть пятьдесят,— прорывается через густой воздух хриплый голос бармена.

Пульо подает деньги, затем достает из кармана колоду карт и начинает тасовать. Потертые, они мягко струятся между пальцами.

— Показываешь фокусы?

Сидящая рядом миниатюрная брюнетка с мелкими кудряшками и зелеными глазами следит за его руками. Поймав взгляд Пульо, женщина прикладывается к бокалу с мартини и улыбается.

—  Нет, по части фокусов я слабоват.

Он оглядывает ее с ног до головы. Узкая черная юбка липнет к загорелым бедрам, на запястьях поблескивают тонкие серебряные браслеты.

— Понятно. Выходит, ты из честных.

— Не сказал бы.

— Тогда игрок?

—  Уже нет. Раньше, дома, бывало поигрывал.

—  Где это?

—  В Новом Орлеане.

— Всегда хотела съездить туда. Город, где дайкири можно взять, не выходя из машины, хорошее место для жизни.

— Да, это определенно плюс. А ты?

— Я местная. Работаю в библиотеке.

— Что делаешь?

— Слежу за соблюдением договоров о ядерном разоружении. А ты что думал? Расставляю книги по полкам. Выдаю. Опять расставляю.

—  Так ты библиотекарь?

— Ну, в общем, это именно так и называется.

— Никогда в жизни не разговаривал с библиотекарем.

— И это все, на что ты надеялся?

— Что ты имеешь в виду?

— Твоя мечта всей жизни познакомиться с девушкой из библиотеки?

Его взгляд снова ползет по ее телу.

— А ты не такая, как можно было подумать.

— Я и не одеваюсь так на работу. — Она отпивает еще мартини и протягивает руку. — Кстати, меня зовут Вероника.