Он поддал газ, повернул руль, и огромный автомобиль свернул с дороги и поехал по лесным кочкам, к почти незаметной лесной тропе, на которой стояла машина Валманна, уже почти запорошенная снегом.

— А тебе не надоело?

— Я не воспринимаю это как личное оскорбление, — ответил Валманн. — Просто делаю свою работу и думаю, что без этого все было бы еще хуже.

— Ну, ты идеалист, Валманн.

— Да нет, из нас двоих скорее ты идеалист.

— Ха-ха-ха!

Этот короткий взрыв хохота прозвучал как вполне подходящий аккомпанемент езде по лесным ухабам. Высокие колеса подпрыгивали и перескакивали через невидимые камни и корни, как будто водитель получал наслаждение оттого, что заставлял свой автомобиль проезжать по самым непроходимым местам.

— Разочарованный идеалист это опасный идеалист.

— Ты кого имеешь в виду — меня?

— Я имею в виду твой сегодняшний план.

— Это стратегия, Валманн, это не идеализм.

— Да, но ты ведь охотишься за ними, не так ли? Ты хочешь их взять, а это выходит за рамки того, чему тебя учили в Высшей школе полиции.

— Не все могут быть такими уравновешенными, как ты, — ответил Тимонен, и это прозвучало оскорбительно, как будто он имел в виду «трусливый», а для приличия сказал «уравновешенный».

Машину трясло и кренило. Валманн уже потерял ориентацию. Они отъехали от дороги не больше чем на несколько сотен метров, но он уже чувствовал себя как бы во власти Тимонена. В его власти, в его царстве.

— Куда мы, собственно, едем? — спросил он. — Что ты имеешь в виду под «обходным маневром»?

— Скоро увидишь, — отвечал коллега, сосредоточившись на езде. — Это будет самый изящный на свете капкан на лисицу.

— А где Анита?

— Она на посту, — ответил Тимонен. — Добрая старушка Хегг не подведет.

63

Анне!..

Арне Ватне распахнул дверцу и выпрыгнул из машины. Она застыла от неожиданности.

— Папа! — Он обнял ее и почувствовал, что она дрожит от холода и волнения. — Но постой?.. — Она пыталась высвободиться из его объятия.

— Анне! Что ты здесь делаешь?

— Осторожно! — крикнула она и отодвинула его от себя.

Он обернулся и увидел темноволосого мужчину, вылезавшего из «БМВ».

Албан выглядел далеко не добродушно. Ватне подскочил и захлопнул дверцу, прищемив ему ногу. Албан вскрикнул.

— Осторожно, у него нож!

Албан попытался приподняться с сиденья, и Ватне увидел, как в руке у него блеснул нож. Используя преимущество своего положения — что он стоял, а тот сидел, — Арне толкнул его изо всех сил, и Албан отклонился назад, пытаясь уцепиться за дверцу. Ватне еще раз резко хлопнул дверцей и на этот раз прищемил ему запястье. Албан снова закричал. Нож упал в снег. Ватне не был силачом, но у плотника сильные руки и крепкие кулаки. Рука Албана с тяжелым золотым браслетом, тяжелой золотой цепью болталась в дверной щели и пальцы лихорадочно цеплялись за раму. Ватне схватил руку и сильно вывернул ее. Раздался сильный хруст и в тот же миг отчаянный вой. Рука была сломана. Арне приоткрыл дверцу. Албан сидел съежившись на сиденье и поддерживал сломанную руку. Он всхлипывал. Ватне схватил его за плечо и потянул на себя. Тот, не сопротивляясь, подался вперед. Арне точно рассчитал его движение и изо всех сил хлопнул дверцей его по голове. Албан упал головой вперед и повис без движения, наполовину высунувшись из машины.

— О Боже, ты не убил его? — Она стояла несколько поодаль и дрожала.

— Надеюсь, что нет, — ответил Арне Ватне. — Мало кто умирает от хлопка по лбу.

— Этот мерзавец получил по заслугам! — воскликнула она.

— Ты слишком легко одета, — сказал он, пытаясь не показывать, что дышит как паровоз.

— У меня в машине есть куртка.

— Надень ее.

— Да-да, сейчас…

Она подошла к «БМВ», описав небольшую дугу, открыла заднюю дверцу и вытащила кожаную куртку.

— Ну и машина, она твоя? — спросила она.

— Некоторым образом…

Арне немного успокоился, стоя посреди пустынной дороги в метель и разговаривая о повседневных вещах — одежда, машина — как будто ничего не случилось. Анне казалась уже не такой взволнованной.

— Папа, а что, собственно, ты здесь делаешь?

— Работаю, — машинально ответил он. Анне должна была знать, что ему по работе приходится часто ездить.

— Сейчас субботний вечер.

Он не нашелся что ответить. Перед ним всплыла картина действительности: посреди дороги стоял «лэнд крузер» со смертельно опасным грузом, а он был водителем. Шведская полиция скоро передаст сигнал тревоги в Норвегию. Судя по всему, банда Херманссона обвинит во всем его. Но угрозы, с помощью которой они держали его в своей власти, больше не существовало.

— А тычто здесь делаешь?

— Я?.. — Она посмотрела на неподвижную фигуру, свесившуюся из машины. Она выглядела маленькой и несчастной. Он никак не мог взять в толк, что у такой девочки будет ребенок.

— С тобой все в порядке… Они тебе ничего не сделали?

— Они такие мерзкие типы, — произнесла она очень тихо. — Ты и представить себе не можешь… — И она расплакалась.

Он должен был принять решение. Времени было не так уж много. Получатель товара уже наверняка нервничал. Они могли начать действовать в любой момент. Кроме того, кто-то мог случайно проехать мимо и заподозрить неладное.

Они сидели в «лэнд крузере» с включенной печкой. Анне перестала дрожать.

— Моя машина набита наркотиками, — сказал он.

—  Что?..

— Это партия контрабандного груза. Они заставили меня везти ее из Швеции в Норвегию. Мне обещали деньги… И эту машину по дешевке… И еще…

— Что еще?

— Они сказали про тебя. Они сказали, что… сделают с тобой что-то, если я не поеду. Вот он… — Арне показал на парня, ее жениха, по-прежнему свешивающегося из машины, — он и его кореши в этом, должно быть, участвовали.

— Мерзавцы!

— Мне надо было бы заявить в полицию, — продолжал он. — Но тогда против меня возбудят дело и посадят в тюрьму.

— В тюрьму? Но ведь они тебя заставили.

— Но ведь они не скажут это на суде.

— Ты не можешь сам на себя донести.

— Во всяком случае, я не хочу в тюрьму.

— Нет…

— Вот такие дела. И у тебя тоже…

— Что ты имеешь в виду? — По ее голосу было ясно, что она все поняла.

— Я все знаю, Анне. Я говорил с твоей подружкой.

— С какой подружкой?

— С черненькой, там, где ты работала. В массажном салоне.

— Ты был там?

— Да, ну и что?

Они сидели молча рядом и чувствовали, как исчезают все взаимные подозрения, обвинения и контробвинения.

— Все это было так… Я была такой… такой жуткой дурой!

— Ну ничего, ничего… — успокаивал он.

Она снова зарыдала, и он почувствовал, что мертвая хватка, державшая его за глотку, ослабела.

Решение оказалось очень простым, как только оно пришло ему в голову, он чуть не рассмеялся. Анне сказала, что это гениальная идея, и согласилась. Она оживилась и начала болтать, и они принялись осуществлять задуманное.

Албана, который еще не пришел в себя, вытащили из машины. Выкатить «БМВ» из сугроба не составило большого труда. Затем Арне вкатил «лэнд крузер» в кювет и тщательно вытер тряпкой руль, приборную доску и другие блестящие поверхности. Потом они вместе втащили Албана в кабину и посадили за руль. Он, по-видимому, был не так уж плох: снег, попавший на лицо, слегка привел его в чувство, и он начал стонать. А это его совсем приведет в чувство, подумал Арне, вешая на зеркало всякие цепочки и другую блестящую дребедень из «БМВ». Этому парню, наверное, понадобится всевозможная помощь, в том числе и потусторонняя.

Потом они сели в «БМВ» и поехали.

— Ты ведь сказал, что это твоя машина, — сказала Анне, кивнув на «крузер» в кювете.

— Эта машина была мне обещана, — поправил он. — Но эти скоты меня обманули. Мы никаких бумаг не подписывали. И я не переводил деньги. Эта машина записана не на меня, а на них.