— Меня, собственно говоря, мобилизовали на охоту за контрабандистами.

— Ах вот как?

Валманн вытер пот со лба. В фургончике на полную мощь был включен обогреватель. В тесном, запертом помещении стоял запах смерти и мокрой одежды. Пока он разговаривал, он не спускал глаз с Кайсы, полулежавшей на стуле в неподвижном состоянии, почти в трансе. У него были дела и поважнее, чем разговаривать со шведским инспектором, но кое-какие детали надо было все же прояснить.

— Ты, вероятно, знаешь, что сегодня через границу ожидается переправка большой партии гашиша.

— Ну ожидается, — отреагировал Кумла без особого энтузиазма. — Я слышал об этом.

— Тимонен готовил эту операцию уже давно.

— Этот ваш Тимонен следует своему собственному плану. Он и его команда действуют независимо от полиции Вэрмланда. Где и когда им самим угодно.

Валманну показалось, что он услышал легкий вздох. Не было ничего удивительного в том, что Тимонен и его методы были крепким орешком для корректного шведского инспектора, которому оставалось не более двух-трех лет до пенсии.

— Так у тебя нет людей на посту вблизи «Белого лося»?

— «Белого лося»? А с чего там должны быть полицейские?

— Тимонен считает, что…

— Да плевать я хотел на вашего Янне Тимонена и на то, что он считает.

— Понимаю. — Валманну все стало ясно. Тимонен славился своими нетрадиционными методами, дававшими отличные результаты, в то время как Кумла был, что называется, жандармом старого образца, работавшим строго по правилам.

У Валманна появилась новая идея:

— А как насчет Херманссона?

— Херманссон? «Херманн-металлолом» в Торсби? Мы не упускаем его из виду…

— Отлично. У нас есть информация о том, что он в последнее время был замешан в целом ряде происшествий, которые мы расследуем с нашей стороны границы.

— Это меня не удивляет.

— Так, например, разве склад подержанных автомобилей не может быть идеальным местом для хранения и дальнейшего распределения большой партии наркотиков?

— Все возможно.

— А не следует ли направить туда патруль, чтобы проверить это, ведь отправка партии ожидается совсем скоро?

— Возможно.

— Я бы посоветовал тебе попытаться.

— Я подумаю об этом.

Только не слишком торопись, подумал Валманн, повесив трубку.

Минуты шли, но группа поддержки не появлялась. Валманн решил заняться Кайсой.

— Послушай, Кайса, — сказал он и осторожно потрогал ее за руку. — Я пришел сюда, чтобы помочь тебе.

— Кто ты такой? — Она вздрогнула, как будто только теперь поняла, что в фургончике кроме нее кто-то есть.

— Валманн, из полиции Хамара. Мы с тобой пили здесь кофе несколько дней тому назад, ты помнишь?

— Полиция… Полиция не может помочь моему бедному Боссе. — Она раскачивалась на стуле, бормоча что-то на своем шведско-норвежском диалекте.

— Ему сейчас уже никто не поможет, Кайса. Но мы можем поймать тех, кто это сделал.

— Их вам никогда не поймать… никогда не поймать… — Она опять стала раскачиваться и бормотать что-то похожее на заклинание.

— Кайса, ты знаешь, кто это был?

— Знаю… — отвечала она как во сне. — Я знаю… Но никогда не скажу…

— Даже мне не скажешь? Ведь я мог бы их посадить, и они получили бы по заслугам.

— Этих людей ты никогда не посадишь…

— Назови хотя бы одно имя, Кайса, и ты увидишь.

— Никаких имен! — Она приподнялась на стуле. — В наших краях со стукачами быстро расправляются. Очень быстро… — И она опять сникла.

Валманн сдался. Надо было позаботиться о том, чтобы она получила квалифицированную помощь.

— Пойдем, — сказал он. — Мне кажется, лучше всего нам уйти отсюда. Как насчет чашки кофе, пока мы ожидаем подкрепления?

— Нет! — Она отклонилась назад, как будто хотела провалиться в стуле. — Ему больше никто не поможет. И никто не поможет мне.

— Пошли. Чашечка кофе тебе не повредит.

— Оставь меня в покое!

Он взял ее за руку. Сквозь одежду он ощутил, что рука тонкая, как ветка.

— Мы уходим отсюда, — сказал он. — Я позабочусь о тебе. И… о нем. Я обещаю.

— Но не очень далеко, — попросила она и неожиданно послушно встала, как будто телесный контакт с другим человеком в один миг лишил ее возможности судорожного физического сопротивления.

— Только до кафетерия.

Она сделала несколько неуверенных шагов.

Он помог ей спуститься по двум ступенькам. Темнело. Он посмотрел на часы. Было поздно, и он уже ничего не успевал сделать из запланированного.

С сожалением он смотрел на то, как снег постепенно заметал ценные следы. Оставалась надежда на то, что его коллеги из полиции Конгсберга и Вэрмланда с помощью надлежащего оборудования снимут следы под снегом. Уж во всяком случае, отпечатки автомобильных шин в том месте, где машина соскальзывала с шоссе и колеса оставили глубокие следы на разделительной полосе. Видимо, водитель очень сильно спешил.

— Нет, внутрь я не войду! — Кайса остановилась в пяти метрах от входа в кафетерий. — В таком виде я не могу. — Она провела рукой по волосам. — Я две ночи провела на улице… — Она попыталась распутать спутавшиеся клочки волос. Валманн отметил эти чисто женские опасения как положительный момент.

— Ты можешь остаться в машине, — сказал он. — А я пойду и принесу кофе.

По дороге к парковке они прошли мимо домика администрации. Он был заперт. Записка на двери оповещала о том, что офис закрыт и надо обращаться в кафетерий.

— Только недолго! — боязливо сказала Кайса, когда он помог ей забраться в «мондео».

— Пять минут, — ответил он и защелкнул дверцу. Нельзя было рисковать, оставляя ей возможность выскользнуть и сбежать.

По дороге в кафетерий он почувствовал, как в кармане дребезжит мобильник. Выругавшись, он с трудом нажал правильную клавишу.

— Мы отменили «Белого лося»! — раздался голос Тимонена, в котором снова зазвучали командные нотки.

— Ну и что?

— Я подумал, что тебе не обязательно туда ехать. Ситуация получила дальнейшее развитие.

— Это уж точно. Я сам только что наткнулся на жертву убийства.

— Этим пускай займется Конгсвингер. Ты нужен мне здесь. Поступила новая информация.

— У меня здесь тоже новая информация.

— Ну и?..

— Мне кажется, что надо съездить к одному торговцу автомобилями по имени Херманссон в Торсби.

— Херманссон только мелкая сошка, а мы охотимся на крупную рыбу.

— Лично мне кажется, что Херманссон — в эпицентре событий. Во всяком случае, он замешан и в контрабанде гашишем, и в трафике.

— Не все сразу, — возразил Тимонен, как будто имел дело с упрямым юнцом. — Не надо так зацикливаться на этих дамочках, Валманн.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что ты должен бросить решать проблемы, которые ты не в силах решить, и вернуться к работе! Черт возьми, приятель, у меня есть запись телефонных разговоров четырех из этих типов. Они сейчас едут сюда. Мне нужны люди!

— А где ты?

— Хёлла. Хуторок Вилли Ярлсби. Там, где мы были, помнишь? Они и раньше использовали это место. Старик Вилли — хитрец. Знает, как раздобыть деньжат.

— А ты вызвал подкрепление?

— Естественно. Полицейские из Конгсвингера уже едут сюда. Шведы тоже, как я слышал. Но ты ближе всех, ты можешь через полчаса быть здесь. Если ты поедешь по дороге 202 до Свюльриа, то…

— Я помню дорогу.

— Ну так вперед! Нас здесь только двое. Мы с Анитой лежим в прикрытии на краю поля к югу от хутора.

Мы с Анитой…

— Езжай по лесовозной дороге полкилометра до поля, а потом иди пешком. Мы дадим о себе знать.

— О’кей.

— Только быстрей! Они могут появиться здесь в любой момент!

— Хорошо, хорошо! Приеду, как только смогу! — прокричал он в свой маленький аппаратик, который никак не мог вместить его беспокойство и огорчение.

Теперь надо было беспокоиться и за Аниту. Он проклинал Тимонена, так называемого специалиста по приграничной преступности, который до такой степени просчитался в ситуации, что оказался без команды перед лицом крупного сражения. Если только это не тонкий расчет, чтобы сделать все самому и получить в награду славу, предварительно поставив под угрозу свою жизнь и жизнь Аниты?