– Тут только один путь – вниз по лестнице.

Керси придал голосу чуть более жесткую интонацию:

– Послушай, хватит со мной баловаться, девочка! Я спрашиваю конкретно: откуда он вышел?

– Вы же знаете, что мои друзья обычно входят и выходят через заднюю дверь.

– Так же вышел и Паркин в ту субботу?

Она все не могла решиться:

– Думаю, он вышел через парадную дверь. По-моему, я слышала его шаги на тротуаре, но я не уверена».

– Ты это брось! Ты ведь подошла к окну поглядеть?

Она сдалась:

– Ну да, да! Я видела его. Когда я выглянула, он был уже на противоположной стороне улицы и разговаривал с младшим Клементом…

– То есть он перед этим постучал в дверь, или как?

– Нет, не думаю. Выглядело так, словно они просто случайно там встретились.

– Ну и что дальше?

– Да ничего. Зазвонил телефон, и я пошла в коридор, чтобы снять трубку. Я говорила по телефону минуты две, не больше, и вот когда я вернулась назад в комнату, я услышала этот хлопок.

Керси встал и положил куклу на кресла Девушка смотрела на него испытующе:

– Надеюсь, у Паркина не будет лишних неприятностей из-за меня?

– Девочка, милая! Подумай своей головой! – сказал Керси невесело. – Тебе не кажется, что когда ты начинаешь слишком беспокоиться о других людях это плохой знак?

– Ублюдок!

Еще до того, как Керси затворил за собой дверь он услышал гудение включенного пылесоса.

Уайклифф вернулся к фотографиям, все еще пытаясь вспомнить, о чем он думал, прежде чем его прервал Керси. Ах, вот оно – трубки! В общем-то ничего интересного. Он уже начал собирать фотографии в пакет, когда вдруг заметил на одной из них стол Джозефа с пепельницей, раскрытым альбомом и трубкой. Она имела длинный чубук, как и те, другие, из коллекции на стене, но отличалась от них более глубоким раструбом.

Кажется, это знаменитый сыщик Пуаро говорил: «Мон ами, улика величиной в два фута так же ценна, как улика величиной в два миллиметра». Трудно понять мысли, произведенные серым веществом маленького бельгийца. Но криминальное расследование часто заходит по ложному пути из-за мелочей. Трубка на столе была хоть и не двух футов в длину, но все же заслуживала того, чтобы осмотреть ее еще раз.

Он поговорил по телефону с детективом-сержантом Трайс. Помимо своих прочих обязанностей, она отвечала за хранение ценностей и вынуждена была отражать атаки подозрительных родственников, которые спрашивали, куда после обыска подевалась драгоценная брошка погибшей тети или серебряный браслет любимой бабушки…

– Да, сэр, тут была трубка в кармане куртки Джозефа, наполовину выкуренная… Я плохо в этом разбираюсь, но похоже, она с маленьким раструбом, длинным чубуком и расширенным мундштуком…

– Так! Послушай, я прошу тебя немедленно отправиться в дом Клементов, взять там со стола Джозефа трубку, что лежит рядом с альбомом, и передать ее сержанту Смиту на снятие отпечатков. Если он даже не найдет различимых отпечатков, то все-таки на мундштуке остается прикус от зубов, по которому тоже можно идентифицировать курильщика…

Вошел Керси, явно довольный собой.

– Думаю, на сей раз нам удалось найти зацепку, сэр. у нас теперь есть свидетель, готовый подтвердить, что Паркин стоял у антикварной лавки и беседовал с Дэвидом Клементом примерно за пару минут до девяти часов. Видимо, Паркин вполне мог войти в дом вместо Дэвида, когда тот пошел в бар за сигаретами…

Керси подробно пересказал свою беседу с Мерилин.

– Думаю, мы можем заполучить еще одного свидетеля того, что Паркин в доме побывал, – заметил Уайклифф и показал Керси снимок с трубкой.

– Не понимаю! – нахмурился Керси.

– Эта трубка совершенно непохожа на те, которые собирал Джозеф, зато она очень похожа на те, которые курит Паркин…

Керси, не имевший обыкновения курить трубку, явно сомневался:

– Неужели вы думаете, что он мог оставить трубку?

Уайклифф откинулся в кресле, не отрывая сонного взгляда от снимков на своем столе.

– Это нетрудно себе вообразить. Ты сам только что сказал, что Паркин вошел в дом вместо Дэвида, который отправился за сигаретами. Вероятно, Паркин заявил, что пришел повидаться с Джозефом, а Дэвид сказал ему, что Джозеф сидит в своей комнате на втором этаже: «Вы можете сами к нему подняться». Поднимаясь по лестнице, Паркин услышал выстрел, рванулся в комнату Джозефа и нашел того умирающим в луже крови на полу. У Паркина в руке была трубка – я и сам держу трубку в руке, когда захожу куда-нибудь в гости, – он бросил ее на стол и нагнулся к Джо, чтобы выяснить, чем тому можно помочь…

Керси состроил кислую гримасу:

– Ага, и забыл об этом! Интересно, а потом он о трубке не вспомнил? Она все еще на месте?

– Я послал за ней Лиз Трайс, она заберет трубку и передаст ее Смиту.

Керси почесал подбородок:

– Подумать только, трубка все это время лежала там под самым нашим носом…

Глава 10

Зазвонил телефон.

– Уайклифф слушает.

Это звонили из Бюро информации с рапортом о пожаре в доме номер три по Гаррисон-Драйв.

– Мы ведь знаем о вашем интересе к этому дому, сэр…

Уайклифф чертыхнулся.

– Слушай, Диана, я еду туда, на Гаррисон-Драйв. Отыщи Керси и скажи ему, чтобы он ехал за мной.

Дождь прекратился, но ехать все равно пришлось по улицам, которые были залиты водой, и из-под колес машин поднимались фонтаны брызг, застилающие ветровое стекло. На Бир-стрит рабочие в оранжевых жилетах очень умело устроили полный хаос в движении, но Уайклиффу удалось вывернуть на Догс-Лег-Лейн.

Из дома на Гаррисон-Драйв валил густой черный дым.

Рядом стояла пожарная машина, две – «скорой помощи» и полицейский автомобиль. По саду тянулись размотанные пожарные рукава. Видны были оранжевые языки пламени, вздымающиеся вверх, очевидно, из кабинета генерала или комнаты над ним. К счастью, викторианские особняки строили с размахом, и между соседними домами всегда оставалось футов тридцать просвета.

Молодой пожарный передавал по радиотелефону какие-то сведения, стоя на подножке пожарной машины Завидев Уайклиффа, он спрыгнул на землю.

– Я тут нашел другой подступ, с той стороны дома но огонь чертовски силен…

– Что с жильцами – мужчина и женщина, брат и сестра? – у обоих ожоги – у женщины довольно серьезные. Брат ее нашел внизу лестницы, когда она пыталась найти выход… Думаю, это у них опрокинулась масляная печь… – молодой человек бросил на Уайклиффа понимающий взгляд. – Вы ничего мне не хотите сообщить об этих странных людях?

Уайклифф высказался осторожно:

– У меня есть определенный интерес к ним. В этом деле, возможно, понадобится помощь полицейской экспертизы.

Раздался треск подломившейся древесины, и в воздух взметнулся целый фейерверк огненных искр, сразу же снесенных ветром.

– Это наверняка рухнул пол верхней комнаты Еще немного – и займутся балки крыши. Мне лучше вернуться к работе…

Санитары «скорой помощи» с носилками шли по саду вниз. Рядом следовал полицейский констебль. Носилки погрузили в первую машину, и Уайклифф успел заметить невероятно бледное, но собранное лицо Гетти. Интересно, она что, оставалась в сознании? На переднее сиденье забрался человек, и машина сорвалась с места.

– Как ее состояние? – спросил Уайклифф.

– Сильно обожжены ноги, сэр, но врачи, похоже, считают, что она выживет, – ответил констебль.

– А ее брат?

– Они сейчас им занимаются. У него пострадали руки и плечи, потому что он прикрывал сестру, пока вытаскивал из огня. Его увезут на второй машине, врачи не хотели, чтобы сестра оставалась здесь в ожидании.

Через несколько минут по саду прошли еще двое санитаров, несущие сложенные пустые носилки; Паркин шел рядом с ними. Его руки были забинтованы и подвешены на перевязи, а на плечи наброшена его старая шинель. Паркин глянул вбок и коротко усмехнулся, заметив Уайклиффа:

– Как говорится, наш пострел везде поспел, – проронил он саркастически.