Лихорадка высадки затихала. Форт и город зажили ритмичной жизнью, все больше напоминая поселения, а не склады материалов с мечущимися между куч людьми. Форт так и не обзавелся башнями на вершине острова. Паранойя устраивала мне истерики, но силы и средства не резиновые. Постоянно приходилось откладывать «второстепенные» работы. Надеюсь, пожалеть об этом не успею.

«Юнону» грузили камнями, создавая ей необходимую остойчивость. Ободранные льдинами и местами поржавевшие борта прятались в воду. С капитаном обсуждали ремонт корабля в Архангельске. Видимо, придется занять для этого сухой док броненосца.

Алексей и трое «остатков» его свиты, включая духовника, вернулись в Форт Росс к первому дню весны. Третьего марта мы прощались с заливом «Сас Мем», прозванным «солнечной водой» за ласковый нрав и лучистость бликов. Надеюсь, с ним мы не ошиблись как Магеллан с «Тихим» океаном.

В конвое осталась канонерка с одним катером, и половиной абордажного наряда, плюс транспорт с одной баржей и двумя сотнями человек на борту. Из груза наличествовали три неиспользованные форта, с их скарбом, несколько сот килограмм образцов товаров и почти невесомые по меркам транспорта меха с индейскими диковинами. Еще в капитанском сейфе лежало примерно полтора килограмма золота в изделиях, некоторые из которых украшали яркие рубины. Ювелир неплохо постарался. Надеюсь, к нашему возвращению ему будет, чем нас вновь порадовать.

Вышли, отслужив молебен за дарование пути. С нами ушли два батюшки из «миссионеров», надеющихся нести слово Господа дальше на юг. Пока к работе их службы нареканий не имелось, они себя держали в руках, и крестить все подряд не лезли. Индейцы прислушивались к новым «шаманам клана двуглавого орла» но понимали проповеди вряд ли. Проблема коммуникации оставалась по-прежнему острой.

Проводниками конвою служили индейцы Асады, местные кадры мы оставили губернатору для разведки «приисков». По большому счету — конвой шел в неизвестность. Но нам не привыкать.

Выходя проливом в Тихий океан, с интересом рассматривал берег по левому борту, намечая место под форт «Запирающий». Работы еще непочатый край. А люди у нас уже, считай, закончились. Пометил в «Заказах» запихать на транспорты столько людей, сколько удастся вколотить, смазав маслом. Не осилить нам задумки. Седалища не хватает.

Погода улучшалась с каждым ходовым часом. Навигаторы уже лениво выходили с секстантами не палубу, не сомневаясь, что обнаружат солнце или звезды в небе. Свежий ветер играл парусами, сохраняя наши запасы топлива. Благодать. Но на второй день стало скучно.

За последние дни вспомнил привычку постоянно решать проблемы, и на этом фоне равномерное путешествие вокруг красивого, но довольно глухого берега, вызывало зуд. Сел пересматривать раздел «Заказы» и комплектовать краткие запросы развернутыми пояснениями, порой с эскизами.

На третий день по правому борту стали появляться далеко в океане большие острова, а по левому борту за корму ушла береговая долина, поросшая лесом, которая, как подозреваю, в мое время стала Лос-Анжелесом. Долго рассматривал в бинокль берега, бухты для кораблей так и не увидел и отложил освоение Голливуда до лучших времен.

В «Заказах» дошел до пожеланий введения единых денег для индейцев. Задумался. Надо вопрос ставить шире — вводить единые деньги для империи. Чем плохи уже существующие? Всем хороши — только Петр чеканит их, никого не слушая, и уж тем более он не будет слушать стоны из-за океана. Пока эта проблема не острая, но в ближайшем будущем хорошо представляю себе, как все мои экономические старания уйдут в инфляцию России. Фигу им, размером с фолиант.

Для придания идее собственных денег некоторой обоснованности, составил пояснительную записку в коллегии Петра, с основным мотивом — «дикие неграмотные индейцы ничего читать не могут, и понимают только символы своих тотемов». Вот исключительно для них собираемся чеканить новые монетки.

Некоторая доля правды в записке была, посему многократно рисовал и перерисовывал макеты новых денег. Опыт такой работы уже имелся — набил руку, пока денежную реформу Петра проводили. Теперь самое время шагнуть дальше.

Первую проблему составили мелкие деньги. Бронзовая копейка Петра весила 12 грамм, исходя из стоимости меди. До 10 грамм сократить вес еще было можно, но если опустить его ниже, появятся многочисленные подделки.

Остановил свой выбор на 10 граммах для основной монеты. Но копейка — крупная монета, необходимы монеты помельче, чтоб было, на что купить всего один пирожок на рынке. Вот только одна десятая веса копейки, это один грамм, или монетка диаметром 3 миллиметра. Такая малышка в кармане потеряется запросто.

Перед внутренним взором всплыла шаман, увешанная нитками ожерелий. Правильно! Раз монеты «для индейцев», надо создавать их с дырочками. В этом случае, десятая часть копейки превращается в колечко диаметром 12 миллиметров и отверстием в 6 миллиметров. В кармане уже носить можно. И на нитке можно.

Перерисовал все монеты заново, добавляя им всем отверстия и пересчитывая размеры с массой. Потом подумал, и перерисовал еще раз — кто сказал, что отверстия должны быть только круглыми? Наоборот, индейцам будет проще, если каждому номиналу будет соответствовать своя форма отверстия. И в кармане такие монеты удобнее выбирать на ощупь — дотронулся до нее пальцем, не глядя, и уже знаешь, какой у монетки номинал.

Посмотрел на получившиеся эскизы, и начал их перерисовывать вновь, на этот раз, защищая от подделки. Пора попробовать биметаллические варианты.

Монеты из двух металлов в этом времени уже известны — английский фартинг, выпуска 1625 года имел медный клин, вбиваемый с одной стороны в монетку для защиты от подделки. Вот только держался там клин не особо надежно.

Мы будем делать «как положено» — высекать монетки с отверстиями из полосы металла, из полосы другого металла высекать вставки, больше отверстий на пару соток, и прессом в пару тонн запрессовывать одно в другое. Внешнее кольцо еще нагреем, чтоб оно расширилось — тогда после прессования вставки и остужения заготовки металлы сцепятся намертво. Хотя, из биметаллической монетки в десять рублей моего времени мне сердцевину выковырять удалось — не так уж и прочно они сидят.

Да и ладно, с новыми монетами есть и другие сложности — отверстия у меня запланированы не круглые, и это вызывает трудности с точным расположением частей монеты друг относительно друга. Но и эта проблема решаема. Раз решил делать отверстия для ниток во всех монетах — сделаем его и в биметаллических. Тогда отверстие будет определять положение монеты в штампе или прессе, «центрируя» деталь. Необычные монетки выходят, однако.

До глубокой ночи возился с эскизами денег, периодически отвлекаясь на судовые дела. В итоге вышел следующий список:

— Медная монетка 1/10 копейки. Название «Крох». Будет теперь основание называться крохобором. Диаметр 12 миллиметров с круглым отверстием посередине диаметром 6 миллиметров. Толщина монеты 1,5 миллиметра вес ровно один грамм. Можно будет для весов использовать, если идеально точные расчеты не нужны.

— Медная монетка полкопейки. Название «Деньга». Диаметр 20 миллиметров, с квадратным отверстием посередине размером 8 на 8 миллиметров. Толщина 2,5 миллиметра, вес 5 грамм.

— Медная копейка. Диаметр 29 миллиметров с треугольным, равносторонним отверстием посередине размером стороны 8 миллиметров. Толщина 2 миллиметра, вес 10 грамм.

Дальше пошли биметаллические монеты, и их вес уже не удалось вогнать в диапазон «гирек». Приходилось учитывать веса существующих монет, дабы наши деньги могли ходить за рубежом.

— Монета 10 копеек. Название «Гривенник». Серебряное кольцо диаметром 16 миллиметров, с круглым отверстием посередине, диаметром 8 миллиметров, в которое впрессовывается медная вставка. Толщина 1,5 миллиметра, вес 3 грамма, из них вес серебра 2 грамма. На серебряном кольце одно отверстие у гурта, диаметром 2 миллиметра — для ношения на нитке и для центрирования в штампе.