– Мне понадобится любая помощь, какую смогу найти, чтобы выполнять те приказы, которые получу. Значит, я должен знать и настроения моих старших офицеров. Поэтому, когда мы одни, давайте отбросим всю эту чушь - «да, сэр», «нет, сэр»- и будем просто беседовать. Меня зовут Ансон.

Она широко улыбнулась:

– А мое имя - Мэри.

– Хорошо, - сказал Мерикур. - О'кей, Мэри. В каком состоянии корабль? Он может дать самый полный ход? И что гораздо важнее - он может принять бой?

Ямагучи отхлебнула из своей чашки.

– Корабль хорош настолько, насколько вообще может быть хороша любая посудина двадцатилетней давности, а что касается вашего вопроса, то он воюет лучше, чем летает. Современные корабли куда быстрее этого.

– Достаточно откровенно. Теперь о сенаторе. Он что, брызжет слюной из-за того, что я не побежал к нему на полусогнутых?

Ямагучи рассмеялась:

– Нет, слюной он не брызжет, если верить моему лейтенанту, но его глава администрации, некий тип по имени Тенли, несомненно это делает. Я думаю, что сенатора такая ситуация скорее забавляет. Как бы то ни было, вы, вероятно, отыграли у него несколько очков.

– Хорошо. - Мерикур допил кофе. - Я, пожалуй, пойду навещу его. Когда мы сходим с орбиты?

Ямагучи посмотрела на часы:

– Примерно через три стандартных часа. Сенатор спешит.

Мерикур встал:

– Ну, это можно понять. Спасибо за кофе, Мэри.

– Пожалуйста, Ансон. Заходите в любое время.

Она выговорила его имя осторожно, как будто оно было хрупким.

– И еще, Ансон…

Мерикур задержался у двери.

– Да?

– Добро пожаловать на борт.

Он кивнул и вышел. Ямагучи откинулась на спинку кресла и торжествующе подняла свою чашку:

– За комиссию флота по назначениям! Похоже, эти идиоты сделали наконец правильный выбор.

Кают-компания оказалась довольно велика - крейсеры класса «Порт» были кораблями крупными - и заполнена людьми. Стоял невероятный гвалт. Гражданские разговаривали друг с другом, офицеры входили и уходили, и каждый из присутствующих выкрикивал распоряжения небольшой армии инопланетян и нижних чинов, которые и делали всю работу.

Вспомнив дипломат, который остался у Нолте, Мерикур остановил проходившего мимо цернианина и сказал:

– Простите, я оставил дипломат в своей каюте. Номер четыре на палубе «Б». Не могли бы вы его принести?

– Конечно, генерал. С удовольствием.

Цернианин хлопнул ладонями в уставном приветствии и исчез в толпе. Как раз в этот момент главный корабельный старшина заметил Мерикура, вспомнил, кто он такой, и проревел:

– На палубе - смирно!

Все, кто носил форму, вытянулись по стойке «смирно», а гражданские завертели головами - посмотреть, что это там за суета. Мерикур произнес:

– Я - генерал Мерикур. Прошу выйти вперед старшего по званию в этом помещении.

Вперед с тревогой на лице вышел капитан-лейтенант. Заметив на правом плече капитан-лейтенанта красный аксельбант, Мерикур сделал вывод, что перед ним находится один из военных адъютантов Виндзора. И ставший им совсем недавно - судя по его явному смущению. Мерикуру он понравился.

– Думаю, я здесь старший, сэр.

– Превосходно. Ваше имя?

– Москоун, сэр.

– Благодарю, капитан-лейтенант Москоун.

Мерикур повернулся к умолкнувшей толпе.

– С этой минуты вы все будете обращаться со своими вопросами к капитан-лейтенанту Москоуну. Будете делать это в порядке очереди. Он разберется с вашими просьбами и определит, кто будет их выполнять. Прошу помнить, что это боевой корабль, а не круизный лайнер. Хотя экипаж приложит все старания, чтобы обеспечить вам достаточный комфорт, воинский долг может в любой момент заставить его вернуться на свои места. Если такое произойдет, прошу отнестись к этому с пониманием. А сейчас я вижу, что бар кают-компании открыт. У кого нет неотложных дел, приглашаю выпить за мой счет. Благодарю за внимание.

Толпа разделилась. Одни направились к бару, другие выстроились в очередь к Москоуну. Позади себя Мерикур услышал голос:

– Генерал Мерикур?

– Да? - Повернувшись, он увидел стоящего рядом человека в ливрее - облегающей тунике с высоким стоячим воротником. У человека были маленькие бегающие глазки, крупный нос, а лоб, казалось, с детства покрылся морщинами. На правом виске пульсировала вена. Прежде чем человек собрался что-то сказать, Мерикур его опередил:

– Глава администрации Тенли, не так ли?

«Он набит электроникой под завязку, - подал голос ПИР Мерикура. - Гражданка Ритт - мелкий фраер по сравнению с ним».

Тенли был удивлен и разочарован:

– Все правильно, генерал, я…

– Вы хотели бы представить меня сенатору. Показывайте дорогу.

Тенли раздраженно повел его через кают-компанию, и толпа расступалась перед ними. Сенатора Мерикур увидел издалека. В этом человеке было нечто особенное, что всегда выделяло таких людей.

Сенатор в полной мере обладал этой трудно поддающейся описанию харизмой. Кроме того, он был привлекательным мужчиной: густые черные волосы, быстрые карие глаза, великолепные зубы. Если Виндзор и имел какой-нибудь недостаток, так это ястребиный нос. Но даже это работало на образ сенатора и придавало ему слегка хищный вид. Когда Мерикур приблизился, Виндзор встал и, проигнорировав Тенли, протянул руку.

Вынужденный отойти в сторону, глава администрации сердито сверкнул глазами.

– Сенатор Виндзор, разрешите представиться: генерал Мерикур. Для меня большая честь служить под вашим командованием, сэр.

Сенатор крепко пожал его руку и кивнул на противоположный конец кают-компании, где капитан-лейтенант Москоун вполне успешно справлялся с ситуацией.

– Вы умеете разговаривать с людьми, генерал. Вам следует попробовать себя в политике.

– А я слышал, что вы умеете добиваться выполнения поставленных задач, сенатор. Армии необходимы такие офицеры.

Виндзор засмеялся:

– Один - один, ничья. Присаживайтесь, генерал. Нам с вами нужно многое обсудить.

Мерикур сел за стол, который в нормальные времена был обычным обеденным столом, а сейчас служил и письменным столом для Виндзора, и столом для совещаний его штата. Виндзор указал на поднос с закусками.

Мерикур отрицательно покачал головой:

– Спасибо, сенатор, я только что выпил кофе с капитаном Ямагучи.

– Ах да. Солдат должен прежде всего следить за своим оружием.

Виндзор улыбнулся, но Мерикур намек уловил. Виндзор поставил вопрос о субординации, кому Мерикур должен докладывать и с кем должен встречаться в первую очередь, а затем сменил гнев на милость, как бы говоря: «На этот раз я вас прощаю, но советую в дальнейшем черту не переступать».

Мерикур решил сразу расставить точки над «i»:

– Могу я говорить откровенно, сэр?

– Я искренне желаю этого, генерал. Добрые деловые отношения крайне необходимы для нашего успеха. Что у вас на уме?

– Я вот что хотел сказать, сенатор… Или мне следует называть вас губернатором?

– Я принесу присягу в качестве губернатора, когда мы достигнем Скопления Гармония.

– Тогда я буду пока придерживаться обращения «сенатор». В идеале наши с вами отношения должны быть простыми и понятными: вы отдаете приказы, а я их выполняю. И я хочу надеяться, что так оно и будет. Но должен вас предупредить, что при определенных обстоятельствах мне приказано действовать по собственной инициативе.

Сенатор задумчиво кивнул:

– И что же это за обстоятельства?

Мерикур широко улыбнулся:

– Вот это-то и поставило меня в полнейшее недоумение, сэр. Я должен следить, чтобы вы не зашли «слишком далеко». Но что это значит, эти ублюдки не сказали.

Сенатор откинул голову и захохотал:

– То есть, если вы правы, вам дадут медаль. А если вы ошиблись, то с вас спустят шкуру. Ей-богу, генерал, у нас с вами много общего.

Мерикур улыбнулся. Сенатор сейчас походил на сделанный по заказу пистолет, изукрашенный гравировкой и весь позолоченный, но от этого не менее смертоносный. Мерикуру сенатор понравился.