«Планы, которые не будут включать ни Охотника, ни Огонь. Ни Сензи. — Он постарался, чтоб выражение его лица не выдавало опасений. — Слишком много потерь. Слишком все сразу. Как это возместить?»

Дэмьен вытянул свой меч из ножен, ощутил в руке тепло обтянутой кожей рукояти. По краям лагеря уже сгустились тени, что были темнее самой тьмы: огрызки ночи, притянутые независимой волей — и голодом — к дурным предчувствиям отряда. Смогут ли эти твари стать материальными в здешних ослабленных потоках? Сколько еще их слоняется вокруг лагеря, принюхиваясь к запаху человеческого разума, который может помочь им вырасти? С тех пор как Таррант присоединился к отряду в Кали, одно его присутствие отгоняло такую угрозу, и они принимали это как должное. Сколько же их собственных страхов Дэмьен должен теперь убить — или хотя бы отогнать, — прежде чем рассвет очистит землю от чудовищ?

«Будь ты проклят, Таррант, — хмуро думал Дэмьен, заново привыкая к мечу. — Ты выбрал самое дерьмовое время, чтоб умереть».

Карты. Их освещало солнце, на них там и сям пестрели тени от листвы, пятнами покрывая их поверхность, как лишаи. Ветер шевелил, приподнимал их края, прижатые камнями.

— Это все, что у нас осталось, — хмуро сказал Дэмьен.

— Это не обзорная карта.

— Нет. Надо было взять ее у него, когда… еще тогда.

Безопаснее было молчать о том, что произошло. Разговоры вызывали вопросы, а те вызывали желание Узнать. А Познание было опасно. Сила, что захватила Тарранта, могла караулить неподалеку, и если они установят связь с ним, она захватит их всех. Они не могли позволить себе рисковать. Даже чтоб уменьшить жалящую остроту неведения.

— Я скопировал важнейшее, так что у нас есть хотя бы копия. На случай, если придется разделиться.

Он увидел в глазах Сиани мятущийся страх, потянулся к ней и ласково сжал ее руку. Рука была холодная, глаза покраснели. Ее лицо исхудало от усталости; спала ли она вообще после смерти Сенэи? Его беспокоило, что он даже этого не знал.

— Мы должны рассчитывать и на это, — вразумляюще проговорил он. — Мы должны предусмотреть все. Мне это нравится не больше, чем тебе, но поступать иначе равносильно самоубийству. Стратегия врага ясна: выбить нас по одному, прежде чем мы доберемся до его крепости. — «Оставив только того, кто ему нужен. Тебя». Но он не сказал этого вслух. — Бог знает, как он подобрался к Тарранту, но в случае с Сензи мы рискнем угадать. И если надо встретиться с врагом, который может так играть на твоих слабостях… мы должны быть готовы, Си. Ко всему.

— Ты еще думаешь, что есть надежда? — обессиленно прозвучал ее шепот. — Даже теперь?

Он поймал ее взгляд и задержал его. Попытался влить силу в свой взгляд, чтобы она могла почерпнуть в нем храбрость.

— Очень небольшая. — Хотел бы он иметь мужество солгать ей. — Но ее всегда было очень мало. Что до наших шансов теперь… Помни, мы планировали это путешествие еще до того, как встретили Тарранта. Мы справимся без него.

— И без Зена? — тихо спросила она. — И без Огня?

Дэмьен отвернулся. Заставил свой голос звучать твердо:

— Да. Мы ведь должны, правда?

Он подтянул ближнюю карту к себе и принялся изучать ее, надеясь, что Сиани последует его примеру. Хессет молчала, но ее нечеловеческие глаза следили за каждым их движением. Он осторожно очертил несколько самых важных объектов. Кратер Санша. Северный энергетический узел Лема. Спусковой крючок, который Сотворил Таррант, так что, когда они достигнут его, их копии — их подделки — начнут свой рискованный путь в западню. У этого плана был отвратительный привкус, но его уже нельзя было остановить. И где-то в глубине души Дэмьен чувствовал, что благодарен Тарранту. Видит Бог, как им сейчас нужно хорошее Затемнение. Никогда оно не было нужнее. Он ненавидел себя за эту благодарность.

«Будь ты проклят, Охотник. Даже после смерти ты преследуешь меня».

— Согласно карте, мы достигли точки, которую наметил для нас Таррант. — Он посмотрел на восток, как будто простым взглядом мог пронзить скалы, преодолеть мили и увидеть этих пятерых обреченных двойников. Четырех? Трех? Сколько? — Значит, как раз в эту минуту подделки отправились в путь вместо нас.

— Так что внимание врага будет направлено на них.

— Будем надеяться.

«Он сказал, это произойдет автоматически. Сказал, что, когда мы достигнем этой точки, пять ракхов отправятся к кратеру, приняв наши обличья. Но нас уже не пятеро. Предвидел ли он такую возможность? Он был очень осторожен, он предвидел так много… но мог ли он принимать в расчет собственную смерть?»

Дэмьен не представлял себе, чтобы Таррант мог допустить такое. А если нет, значит, вся схема летит к черту: пять невинных ракхов направляются к смерти бессмысленно. Потому что как только враг пересчитает их, он поймет: что-то не так. От этой мысли Дэмьена скрутила тошнота, но он пытался не думать, что его беспокоит больше — смерть пятерых невинных или провал уловки Тарранта.

Он аккуратно свернул карты:

— Идем на север. К Дому Гроз. И попытаемся связаться с Потерянными. Если нам повезет — и Творение Тарранта сработает, — нас не заметят.

— А если нет? — поинтересовалась ракханка.

Он посмотрел на нее. И проклял ее чуждую природу — не прочитать на лице, о чем она думает.

— Не знаю.

— Ты сможешь поддержать Затемнение? — спросила Сиани. — Чтобы оно не было связано с Таррантом, если подделка… — Она в замешательстве остановилась.

— Не сработает? — тихо осведомился он. Она кивнула. — Это было бы очень опасно, — сообщил он, стараясь не встречаться с ней взглядом. — Между мной и Охотником существует… канал. — «Не спрашивай о нем, — молча взмолился он. — Не заставляй объяснять». — Если я попытаюсь Творить сейчас, когда на нас еще лежит отпечаток его собственного Творения… Я могу открыть свободный проход между нами и той силой, что убила его.

«И то, что справилось с Таррантом, возможно, раздавит нас, не пошевельнув и пальцем».

— Значит, нам надо рассчитывать только на то, что сделал он, — тихо решила Сиани. Голос ее дрожал, глаз она не поднимала.

— Возможно.

Она посмотрела на него.

— Я не могу сделать это. И ты не можешь. Но остается еще кое-кто. — Он многозначительно взглянул на Хессет. — Полагаю, именно сейчас ее мастерство может нам понадобиться.

Губы красти слегка раздвинулись; она тихо зашипела, стиснув острые зубы:

— Я не знаю колдовства людей.

— Но это же не колдовство людей! И это не привлечет той Фэа, которой могут управлять люди. Разве нет?

— Ракхи не Творят, — холодно заявила она.

— Разве? — Он повернулся к Сиани. — Позволь мне рассказать кое-что из того, что я знаю о ракхах. Помнишь, прошлой ночью я просматривал записи Зена и нашел кусок раннего текста, который он где-то откопал и скопировал. Про предков ракхов. Похоже, они были исключительно плотоядными. В отличие от наших всеядных предков, они, добывая пищу, полностью зависели от охоты. У них не было ни земледелия, ни особо сложных общественных взаимоотношений, которые породили бы сельское хозяйство. — Он пристально взглянул на ракханку. — Они были стайными животными. Как мы. Но их социальная структура заметно отличалась от нашей. Мужчины проводили жизнь, состязаясь друг с другом, растрачивая большую часть энергии на сексуальные демонстрации и бои. Когда они охотились, они собирались большими стаями, и только если предстояла опасная игра. Риск был важнее, чем сама пища, и после каждой охоты они либо подтверждали свое место в социальной иерархии, либо получали новое. А то, что они убивали, либо съедалось на месте, либо его бросали гнить.

— Я знаю таких мужчин, — хмыкнула Сиани, и Дэмьен заметил, что по лицу Хессет вроде бы скользнула улыбка. И мгновенно пропала, сменившись настороженной враждебностью.

— Для остальной стаи охотились женщины, — объяснил он. — И кормили их в соответствии с местной иерархией. Сначала самцов-лидеров, потом детей, потом ели сами. Если что-то оставалось — недомеркам. Доведенная до совершенства структура стаи млекопитающих. — Он резко подался вперед. — Видите? Женщины охотились. Не для того, чтобы показать себя, а чтобы выжить. Не для того, чтобы продемонстрировать свою отвагу, а чтобы накормить своих детей. И Фэа отвечало их желанию, как и всем местным видам. А какие два искусства важнее всего на охоте? Выслеживание и маскировка. Способность найти добычу и возможность подобраться к ней незамеченными. — Он покосился на ракханку и встретил ее взгляд. В его тоне появился вызов. — Если женщины ракхов могли Творить с помощью Фэа, не значит ли это, что они были мастерами в обоих искусствах? Именно в тех, что теперь нужны нам больше всего.