И вдруг все они шарахнулись в сторону. Не к нему, как рассчитывал Дэмьен, не к незнакомой женщине и даже не к Сиани, а куда-то прочь. В крови товарищей, под ногами хрустели кости… они побежали, помчались, как насмерть перепуганные животные. Дэмьен шагнул за ними… и остановился, переводя дыхание. Не обращая внимания на раненую руку, он повернулся к незнакомке. Она все еще была здесь, но окружавшая ее сила ослабла, она уже не привлекала Фэа.

Сиани!

Священник обернулся к прогалине, сердце его сжалось. На земле лежал оглушенный Сензи, его одежда на боку и животе промокла от крови. В двух шагах от раненого скрючилась мертвая тварь. Недалеко валялась еще одна убитая тварь. Чем бы ни был меч Тарранта, в бою он действовал весьма эффективно. А сам он…

Посвященный стоял в центре прогалины, глаза его пылали ненавистью и вызовом. В правой руке он по-прежнему сжимал меч, бросавший холодные блики на мертвенно-бледное лицо Тарранта. А другой рукой… другой рукой он прижимал к себе неподвижную Сиани. Дэмьен видел ее руку — безвольно свисающую, белую и бескровную, как слоновая кость. Там, где Таррант прижимал ее к себе, его одежда была окровавлена.

Кровь струилась с шеи женщины, стекая на рубашку Тарранта и связывая их багровой лентой. На миг Дэмьен уловил окружающее их поле и узнал его природу. В этот момент он возненавидел Тарранта сильнее, чем когда-либо.

— Сволочь, — прошипел он, — ты такой же, как они!

Темное пламя глаз колдуна прожгло его до глубины души.

— Не будь идиотом! — зло выдохнул Таррант. Слова давались ему с трудом, как будто они стоили больших усилий. — Ты не понимаешь. Да и не можешь понять.

— Ты сделал то же, что и они! — выпалил Дэмьен, глядя на окутавшее их облако силы и чувствуя пустоту, заполнявшую душу Сиани. — Ты отнял у нее память. Признавайся!

Таррант устало прикрыл глаза, борясь с чем-то внутри себя. Дэмьен оценил разделяющее их расстояние, положение Си, свои быстро тающие силы, но момент был упущен, темный взгляд снова был устремлен на него. Полный боли.

— Я тот, кого она боялась больше всего, — прошептал маг. — Это моя суть.

Таррант говорил так, будто сам не верил в это. При каждом взгляде на Сиани он, казалось, вздрагивал. Лежавший рядом Сензи попытался подняться, и взгляд посвященного, брошенный на парня, красноречиво показал, что не все его раны нанесены врагами.

— Я пытался остановить его, — простонал Зен. — Пытался…

Дэмьен медленно вложил меч в ножны. Боль жгла его руку, словно огнем, но он сцепил зубы и постарался не обращать на нее внимания. Невзирая на горячую кровь, заливавшую его раненую руку, он открыл сумочку, пристегнутую к поясу. Там он нащупал два заветных флакона, лежащих рядом. Серебряный содержал Святой Огонь — дар Патриарха. Второй был стеклянным и при достаточно сильном броске, разбившись, был способен сжечь любого демона ночи.

— Не будь идиотом! — прохрипел Таррант. Он чуть отступил — то ли в страхе, то ли собираясь что-либо Сотворить, не поймешь.

— Ты сможешь устоять против этого? — Священник вынул фиал. Даже капли этого вещества хватило, чтобы озарить всю поляну золотистым светом.

Таррант дышал тяжело и болезненно, но не делал никаких попыток скрыться.

— Ты идиот… Ты в самом деле думаешь, будто можешь убить меня этим? Да я расколю землю под твоими ногами быстрее, чем ты сделаешь малейшее движение, или сожгу весь воздух между нами еще до того, как ты вдохнешь.

— Отдай Сиани, — холодно сказал Дэмьен.

Таррант вздрогнул от внутреннего напряжения. Наконец он хрипло прошептал:

— Сейчас ты не сможешь ей помочь.

— Отдай ее!

Он не бросил фиал только потому, что его поразило лицо Тарранта. Оно стало таким человеческим, таким измученным, что Дэмьен не смог напасть.

Голос Тарранта напомнил стон:

— Однажды я поклялся не причинять ей вреда. Но когда та женщина ударила в полную силу Фэа стихий, она зажгла во мне нестерпимый голод. Я питаюсь беззащитностью, священник, а Си была рядом, совсем беспомощная. Я потерял контроль над собой…

— Не много стоят твои клятвы, — прорычал Дэмьен.

В сияющих глазах Тарранта что-то промелькнуло. Не гнев и не ненависть. Может быть, боль?

— Их истинную цену тебе не постичь, — буркнул он.

Дэмьен сделал шаг вперед. Прогалина качнулась у него перед глазами.

— Отдай Сиани! — приказал он.

— Ты не сможешь ей помочь, — вновь покачал головой Таррант и добавил: — Сперва убей меня.

Пальцы Дэмьена сжали фиал.

— Давай попробуем, почему бы и нет?

Джеральд Таррант напрягся. Он поднял меч над головой, но скорее затем, чтобы устрашить противника. Дэмьен помедлил, надеясь, что тот отдаст Сиани без боя. Тогда бы она не подвергалась опасности. Но тут сияющий меч глубоко вонзился в землю между ними…

И два Фэа земли слились. Земля взорвалась перед Дэмьеном, вал грязи и щебня, сбив его с ног, почти завалил землей, камнями и листьями. Священник со стоном попытался встать, но силы совсем оставили его; он хотел поднять руку с фиалом, но толстый слой земли не дал пошевелиться и пальцу. Он сделал еще одну попытку хотя бы освободиться от навалившейся от него земли… но то ли пласт был слишком велик, то ли он потерял много крови, а может, подействовали обе причины. Сознание померкло — и даже его последние проклятия заглушила земля.

22

Грязь, забившаяся в ноздри. Грязь во рту и глотке, грязь, пропитанная кровью. Горы грязи, завалившие его, как в могиле, похоронившие его заживо. Он барахтается, кашляет, пытается вдохнуть воздуха… освободиться от этого страшного веса или хотя бы повернуться, или сесть, или поднять руку — как признак жизни, — но земля прижимает его к себе не хуже инкуба, грязными пальцами цепляясь за одежду, опрокидывая назад…

— Дэмьен!

Он напрягает все силы, и наконец-то ему удается сдвинуться с места. Он сильно бьет по пальцам, вцепившимся в него…

— Дэмьен!

Сотни пальцев царапают кожу, удерживая его под землей. Он из последних сил борется с тварью, чьи когти так глубоко вонзаются в его плоть, что, кажется, высасывают кровь…

— Дэмьен, если ты еще раз стукнешь меня, я дам тебе по шее. Понял? Дэмьен!

Он перевел дух. Грязи нет. Сотни пальцев превратились в какую-то дюжину, затем в десяток. Он приоткрыл один глаз — второй основательно заплыл — и изучил смутные очертания того, что-могло быть Сензи, а могло и нет.

— Хвала богам, — проворчал подмастерье. — Ты в порядке?

Слова как будто проделали долгий путь, прежде чем он сумел произнести хоть что-то.

— Я… — Он тяжело закашлялся и прочистил горло от грязи; теперь слова пошли легче. — Думаю, да. Где Сиани?

— Ее нет. — Дэмьен наконец рассмотрел лицо Сензи, бледное, осунувшееся, несчастное. — Онзабрал ее с собой.

— Куда? — Священник попытался привстать, но острая боль пронзила его с головы до ног, особенно отдаваясь в голове. И он снова упал. — Куда, Зен?

— Успокойтесь. — Чья-то рука, небольшая и мягкая, положила ему на голову мокрую холодную ткань. Дэмьен отбросил ее к черту.

— Зен, куда?

Тот помялся:

— В Лес, полагаю. А может, и еще куда, не знаю. Она сказала, что он направился на север…

Дэмьен с трудом открыл второй глаз. Фигура Сензи раздвоилась.

— Кто она?

— Женщина.

— Та самая, что… — Он поискал нужные слова.

— Да. Та самая.

— Великий Боже! — Он поднял руку, чтобы потереть висок, но даже легкое прикосновение обожгло его, как огнем.

— Расскажи мне, Зен, что произошло.

Сензи мягко положил руку ему на грудь:

— Сперва сделай глубокий вдох.

Дэмьен запротестовал, но затем сдался. И сильно закашлялся.

— Еще.

Следующий вдох дался ему легче. Он сделал еще несколько попыток, пока дыхание не стало достаточно свободным.

Теперь он огляделся. Они находились в небольшой комнатке без окон. Сензи стоял по одну сторону кровати, по другую сидела женщина средних лет. Мужчина постарше, в форменном камзоле, стоял в ногах кровати и неодобрительно качал головой. Увидев, что Дэмьен полностью пришел в себя, он вышел.