— Сейчас я все время при ней. Она ест из моих рук, принимает лекарства, но Зе Паулу не отпускает ее душу. Изабел видит его повсюду, говорит с ним. Я боюсь, что он заберет ее с собой...

— Прости, Сервулу. — прервала его Камила, прислушиваясь к звукам, доносящимся со двора. — Там Аризона как-то странно ржет. Что-то случилось!..

Выйдя во двор, они увидели жеребца, бросившегося к ним с тревожным ржанием.

— Он словно хочет что-то сказать, — растерянно произнес Сервулу, а Камила уже обо всем догадалась.

— Селена!.. — воскликнула она в ужасе. — С ней беда! Лошадь пришла домой одна!..

Поискав Селену вблизи дома и на пастбище, но не найдя ее, Камила и Сервулу встревожились не на шутку.

— Я поеду к Шику, — сказал он. — Пусть объявит розыск и бросит на поиск Селены полицейских.

А тем временем Селена — связанная и с кляпом во рту — находилась в руках бандитов, которые привезли ее в пещеру на Диком пляже, где теперь прятался Эзекиел.

Билли, приехавший туда же на встречу с боссом, увидел, как Селену вносили в пещеру, и поспешил ей на помощь.

Но несколько дюжих охранников по приказу Эзекиела набросились на него, разоружили и ударили по голове, отчего Билли потерял сознание.

— Теперь он не скоро очухается, — сказал Эзекиел охраннику. — Присмотри тут за ним на всякий случай, а я займусь девицей,

Направившись в боковое ответвление пещеры, он обратился к гневно глядящей на него Селене:

— Испугалась, да? Ты радоваться должна, что удалось избежать смерти. Лично я бы уже давно покончил с тобой, но поступил другой приказ. Очевидно, у тебя есть могущественный ангел-хранитель!

Затем он отдал распоряжение находящейся здесь же медсестре, и та сделала Селене укол.

— Сколько времени она будет спать? — спросил Эзекиел.

— Сутки.

— Отлично. Когда уснет — развяжите ее и уложите в постель... поприличнее.

Убедившись в том, что снотворное подействовало на Селену, он вышел и вскоре уже принимал у себя босса, с которым так и не удалось встретиться Билли.

— Проходите, сеньор Силвейра, садитесь, — подобострастно улыбался Эзекиел, предлагая стул таинственному боссу, которым оказался пожилой благообразный человек, опиравшийся на палку.

— Девушка здесь? — спросил босс глуховатым голосом, медленно, с заметным усилием выговаривая слова, как это делают люди, перенесшие тяжелую контузию.

— Да. Она спит, — отрапортовал Эзекиел.

— Проводи меня к ней. Я хочу побыть с девочкой наедине, — сказал Силвейра и, увидев лежащего в дальнем углу Билли, спросил недовольным тоном: — А это что такое?!

— Я решил слегка приструнить его, — пояснил Эзекиел. — Чтобы он не преподнес нам тут какой-нибудь сюрприз.

— Надеюсь, ты не переусердствовал?

— Нет, не беспокойтесь. Хотя я считаю, что этот предатель заслуживает гораздо большего наказания.

— Попридержи свое мнение при себе. И — никакой самодеятельности! — строго сказал Силвейра. — Билли мне еще понадобится живым и здоровым. Понятно?

— Да, — вытянул руки по швам Эзекиел.

Силвейра прошел в соседний отсек и находился там около получаса.

А Эзекиел тем временем успел отпустить домой медсестру и выпить кофе.

На Билли никто не обращал внимания, а он уже пришел в себя, но продолжал оставаться неподвижным, выбирая наилучший момент для атаки. Из угла, в котором он лежал, ему было хорошо видно, как Эзекиел и охранники вышли проводить Силвейру. Оставшись в помещении один, Билли отыскал свой пистолет и запасной магазин с патронами, а затем выскользнул из пещеры, никем не замеченный.

Когда Силвейра уехал, а Эзекиел вернулся обратно в свое убежище. Билли оглушил двух охранников, дежуривших у входа, и, ворвавшись в пещеру, скомандовал:

— Все — на пол! Не шевелитесь! Буду стрелять!

Эзекиел и четверо бандитов выполнили его команду, а Билли, держа их под прицелом, приказал Эзекиелу:

— Брось оружие, подальше! И неси сюда Селену! Только без шуток, а то все станете трупами!

Эзекиел вынужден был повиноваться.

— Тяжелая! — посетовал он, держа на руках спящую Селену.

— Ничего, потерпишь! — сказал Билли. — А вы, - обратился он к другим бандитам, — бросайте оружие и по одному следуйте в боковой отсек!

— Что ты задумал? — встревожился Эзекиел.

— Не бойся, — успокоил его Билли. — Я увезу Селену, а ты прикажи своим прихвостням, чтобы сидели там тихо. Понял? Проводишь меня до машины и вернешься обратно. Безопасность гарантирую.

— Ребята, делайте все, как он велит, — распорядился Эзекиел, но при этом подал тайный знак охранникам, и, едва Билли уложил Селену в машине, как по нему стали палить сразу из нескольких стволов.

Билли открыл ответный огонь, и его выстрелы оказались более прицельными: бандиты один за другим падали замертво, а раненый Эзекиел поспешил укрыться в своем логове.

Время было уже позднее, выстрелы гулко прозвучали в ночной тишине, и береговая охрана подняла тревогу.

Когда же на место побоища прибыли Шику и Азеведу, то обнаружили там шесть трупов, а также нашли веревку и кляп.

— Селена! Они держали ее здесь! — догадался Шику. — Боже, что эти сволочи с ней сделали?

— Я думаю, тот, кто пострелял этих бандитов, увез куда-то и Селену, — сказал Азеведу.

— Но кто? И куда?

— Не знаю. Однако уверен, что здесь побывал Эзекиел. И ему опять удалось уйти, поскольку среди убитых его нет.

Раненый в плечо Эзекиел понял, что без медицинской помощи ему не обойтись, и под покровом ночи ворвался в клинику, угрожая дежурной медсестре пистолетом.

— Где врач? Веди меня к нему! И ни звука!

Перепуганная Жулия позвонила в дверь Орланду, тот открыл ей и сразу же увидел направленный на него ствол пистолета.

Эзекиел потребовал оказать ему помощь. Орланду провел его в кабинет, и находившаяся там Илда изумленно воскликнула:

— Эзекиел?!

— Что, не ожидала меня здесь встретить? — осклабился он. — Мы ведь старые друзья, а так давно не виделись. Как поживают твои дочки? Лижия, наверно, уже совсем взрослая?

— Да, — преодолевая испуг, ответила Илда и мягко попросила Эзекиела: — Ты убери свой пистолет. Доктору так будет спокойнее.

— А мне будет спокойнее держать его под прицелом!

— Но я все равно должен оперировать вас под наркозом... — сказал Орланду.

— Нет! Не надо никакой анестезии! — заявил Эзекиел. — Я не хочу терять сознание.

И все то время, пока длилась операция, он терпел адские боли и сжимал в руке оружие.

А потом, когда все было закончено, «отблагодарил» Орланду, ударив его рукояткой пистолета по голове. Орланду лишился чувств. Илда и Жулия в ужасе закричали.

— Извини, Илда, — сказал Эзекиел, — но у меня нет другого выхода.

Он запер женщин в ванной и позвонил Тадеу:

— Молчи, никаких вопросов! Я ранен. Звоню из клиники в Маримбе. Увези меня отсюда так, чтоб никто не видел. Жду.

Затем отрезал телефонный шнур, запер входную дверь и вскоре уже мчался в машине Тадеу, выбираясь за город.

Тадеу был мрачен, подавлен и с горечью думал о том, что, имея отца-преступника, нечего рассчитывать на какую-то относительно спокойную жизнь.

Эзекиел своим побегом из тюрьмы поставил под удар и Тадеу, но тот все-таки не мог оставить отца без помощи.

— Ладно, не дуйся, — сказал ему Эзекиел. — Полиция, конечно же, явится к тебе. А ты объясни, что я заставил тебя сесть за руль, угрожая оружием.

— Не стану я врать! — сердито ответил Тадеу. — Просто скажу, что помог тебе, потому что ты — мой отец.

— Перестань корчить из себя благородного сеньора! Делай, как я велю! — тоже рассердился Эзекиел. — Останови здесь, я выйду. А ты возвращайся.

— Ладно. Береги себя...

Они обнялись па прощание, и Тадеу погнал машину обратно в Маримбу.

Зеке тоже в тот вечер пришлось оказывать помощь своему отцу. К счастью, рана у Билли была неглубокой, хотя крови он потерял довольно много и к тому же сильно перепачкал ею одежду Селены, когда вносил ее в дом на руках.