— А я и не собирался. Я просто заснул. — Он печально потер шею, потом склонился над Кейт. — Надеюсь, ты не рассыплешься от небольшого поцелуя?

Он царапнул ее небритым подбородком, загреб огромными ручищами и приподнял, задев поврежденное запястье. Кейт хотела было рассердиться, но внезапно поняла, что не способна всерьез злиться на Уильяма. Впервые со вчерашнего вечера перед ее глазами не стояло мертвое лицо миссис Дикс. Жизнь неумолимо заявляла свои права. И Кейт в эти минуты могла думать лишь о том, что она живет, живет... Она наслаждалась, упивалась этим сказочным ощущением.

— Ну вот, — прохрипел Уильям. — Так-то лучше.

* * *

Отсутствовал Уильям недолго. Он возник в дверях и возвестил, что еще не заходил в контору. Всем, кто будет им интересоваться, секретарю поручено отвечать, что у господина редактора приступ острого фиброза. А сам тем временем отправился в Блумсбери под тем предлогом, что Кейт обеспокоена судьбой драгоценностей, которые следует вернуть мистеру Гранди. И в доме ему посчастливилось увидеть не только молоденькую и крайне неловкую горничную, но и саму хозяйку, престарелую даму.

— Ну конечно, ты ведь мужчина! — с отвращением воскликнула Кейт. — Знаю я этих чванливых старух, ни за что не упустят случая пожеманиться.

— Миссис Моссоп передвигается в инвалидном кресле, — сообщил Уильям. — Она очень стара и, насколько я могу судить, совершенно безобидна. Она сказала, что остановила свой выбор на жемчужных ожерельях, а остальные украшения отослала мистеру Гранди. Она все интересовалась, не почувствовала ли ты себя плохо.

— Почувствовала, — уныло произнесла Кейт. — Я же тебе говорила. У меня был приступ трусости.

Уильям пропустил это замечание мимо ушей и продолжил:

— На первый взгляд, в доме больше никто не живет, но я, разумеется, не имел возможности заглянуть во все комнаты. Меня угостили стаканчиком хереса...

— Ну и как напиток? С тобой все в порядке?

— Сладкий и противный. А ты думала, туда что-то подсыпали?

— Вполне возможно, — тихо сказала Кейт, безотчетный страх липкими щупальцами снова сжал ей сердце.

— Ничего туда не подсыпали. Во всяком случае мне. Но вообще-то я всегда произвожу приятное впечатление на старых дам. Потом я отправился к мистеру Николасу Гранди. Я сообщил ему, что меня чрезвычайно интересуют французские часы эпохи Людовика XIV. У него таковых не оказалось, что меня не особенно удивило, если принять во внимание убогий вид его лавки.

Кейт разразилась истеричным хихиканьем.

— Это ж надо, подходить к расследованию столь нелепым образом! И к каким же выводам ты пришел?

— Если на то пошло, мистер Гранди большой знаток в своей области, раз занялся столь ненадежным делом. Но сейчас он, судя по всему, испытывает серьезные денежные затруднения.

— С его-то бисерными глазками?!

— Похоже, ты опять полагаешься на свою знаменитую интуицию, — скептически заметил Уильям. — А ведь, кажется, могла убедиться, к чему это может привести.

— Что ты сделал потом?

— Решил повидаться с мисс Сквайрс, но в конторе ее не оказалось. Дверь была заперта.

— Значит, она отправилась в свой загородный домик. Бедняжка, она там совсем одна! Я должна навестить ее.

— Она придет на похороны. Там ты с ней и увидишься.

Кейт скривилась:

— Ты считаешь, я должна пойти на похороны?

— Думаю, что да, дорогая. И я пойду с тобой.

— Я понимаю. Хочешь посмотреть, кто там будет?

— Ты еще очень слаба и нуждаешься в поддержке. — Уильям с легкой улыбкой похлопал ее по руке. — Кроме того, я заглянул в полицию.

— И что?

— Дознание состоится завтра. Они не собираются вызывать тебя, если только коронер не станет настаивать. Констебль полагает, что не станет. Для полиции это совершенно ясное дело: смерть в результате тривиального несчастного случая. Посторонних отпечатков пальцев в доме не обнаружено, как и прочих следов.

— Дверь была не заперта.

— Насколько я понимаю, мисс Сквайрс сообщила полиции, что миссис Дикс частенько проявляла подобную беспечность. Случалось, хозяйка выходила поздно вечером за покупками и забывала запереть входную дверь. И конечно же, следует принять во внимание ее состояние. Она выпила почти целую бутылку бренди.

Кейт откинулась на подушки.

— Так, значит, ничего. Абсолютно ничего.

— Совсем ничего.

Она тупо уставилась в потолок. Затем схватила блокнот для набросков и яростно швырнула на пол.

— Я нарисовала по памяти Николаса Гранди и ту старуху, что обитает сейчас в комнате Розиты, но я совершенно не могу вспомнить лицо, которое видела у миссис Моссоп. В голове не осталось ничего. Только ощущение. Неуловимое и странное. Ты понимаешь?

— Галлюцинация, — спокойно откликнулся Уильям, подбирая блокнот и разглядывая рисунки. Помолчав, он добавил: — А вот внучки миссис Моссоп — это вовсе не галлюцинация. Я видел их фотографии. Самодовольные существа, из тех, что со временем превращаются в дородных матрон. Не то что ты.

— Нет, — качнула головой Кейт, рассеянно поглаживая больное запястье. — Если продолжать в том же духе, можно окончательно свихнуться.

* * *

Хотя с того момента, как Кейт постучала в дверь обшарпанного домишки на окраине Рима, минуло всего два дня, ей казалось, что прошло очень много времени. Кто мог предвидеть, что предвкушаемый праздник обернется похоронами? Хорошо еще, что Франческа не присутствует на этих похоронах. Так хотя бы сохранялась надежда, что девочка жива, здорова и счастлива.

Стараясь отвлечься, Кейт представляла, как маленькая толстушка весело резвится в волнах прибоя; как, расправив белое кисейное платьице, она жизнерадостно поглощает равиоли в ресторане; как выбирает в огромном магазине игрушек новую куклу взамен потрепанной Пепиты. Тем временем церемония на небольшом церковном кладбище шла своим чередом.

Появление на похоронах было данью уважения покойной работодательнице, но во всем остальном оказалось напрасной тратой времени, поскольку, как это ни странно, на кладбище отсутствовала даже мисс Сквайрс. Да и все остальные, с кем Кейт доводилось встречаться. Напрасно она высматривала среди небольшой толпы Розиту или старуху, обитающую теперь в комнате матери Франчески. Не пришел даже Джонни Ламберт, а ведь в связи с печальной новостью ему следовало бы вернуться в Лондон.

Среди людей, походивших все как один на престарелых родственников миссис Дикс, Кейт не обнаружила ни одного знакомого лица.

Смерть в результате несчастного случая. Коронер вынес этот вердикт без каких-либо колебаний. Неужели ни у кого не зародилось хотя бы намека на подозрение, что миссис Дикс была убита?

Если тайна исчезновения Франчески представляла угрозу для владелицы агентства, то мисс Сквайрс наверняка бы не стала этого скрывать. Но, к немалому удивлению Кейт, мисс Сквайрс на кладбище не пришла.

С каменным лицом Кейт прослушала службу, потом взяла Уильяма под руку:

— Пойдем.

Уильям помог ей сесть в машину. В этот день она впервые вышла из дома и еще чувствовала небольшую слабость.

— Ну вот и все, — сказал он. — Конец истории.

— Только главы.

— Тогда я не знаю, на чем может основываться дальнейшее развитие сюжета. Нет ничего более обыденного и невинного, чем эти пожилые люди.

— А ты ожидал, что они устроят перестрелку на церковном кладбище?

— Нет, но мне казалось, что действующие лица интриги придут оказать последнее уважение почившей. Это принято даже у гангстеров.

— Думаю, мы слишком многого ждали, — с завидным здравомыслием заметила Кейт. — Я надеялась встретить здесь хотя бы Розиту. Но и она не пришла. У тебя запланированы на сегодня какие-нибудь дела?

— Отвезти тебя домой и наведаться к себе в контору.

— Так ты не можешь отпроситься на сегодняшний день?

Уильям просиял.

— Дорогая, это так мило с твоей стороны, но...