«Обеспечение» шло по накатанному пути — с применением военной силы, арестами и насильственной деисламизацией населения: закрывали мечети, преследовали священнослужителей и представителей местной родовой аристократии. Естественно, многие подобные мероприятия население встретило откровенно враждебно. В отличие от жителей долин предводитель горных киргизов Рахманкул-хан поначалу принял нововведения большевиков либо равнодушно, либо благожелательно. Он не препятствовал открытию школ, медицинскому обслуживанию населения, прививкам и так далее. Киргизки никогда не носили паранджи, и у кочевников не существовало мечетей. Если бы руководители большевиков оказались умнее, они могли получить в лице хана могучего союзника, но… они видели в нём только врага.

Непродуманная, не учитывавшая традиций населения, основанная на грубой силе «пролетарского напора» политика коммунистов, жёстко начавших проводить земельно-водную реформу, коллективизацию и массовые репрессии, вызвала активное противодействие. Киргизы взялись за оружие. Сначала в долинах, а потом и в горах. Рахманкул-хан долго не выступал против новой власти, но он возглавил повстанческое движение в Южной Киргизии. Повстанцев Средней Азии в СССР было принято называть басмачами. Красные отряды стали терпеть одно серьёзное поражение за другим от воинов Рахманкул-хана. Он прекрасно знал местность, его люди были отлично подготовлены к ведению боевых действий в горных условиях, а коренное население полностью поддерживало их и верило хану.

«Басмачество уничтожить!» — летели приказы из Москвы.

Фильмы, книги, агитация, указания на помощь английской разведки — всё задействовали против повстанцев. Сами они об этом ничего не знали: не читали русских газет, не смотрели фильмов и не слушали радио. Однако исход борьбы был заранее предрешён: повстанцы не могли противостоять регулярным частям Красной армии, поднятым в помощь войскам НКВД и пограничникам.

Рахманкул-хан понимал: дни повстанческих отрядов сочтены. Оставался один выход: прорываться с боями через позиции красных войск в Китай. Но в горах оставались семьи, его народ!

— Кто готов к лишениям и хочет пойти с нами? — обратился хан к людям. — Мы идём в Китай!

С ханом согласились уйти в неизвестность несколько тысяч человек. Это кроме бойцов его отрядов. Рахманкул стал опытным командиром и стратегом, знатоком тактики красных и сумел отлично рассчитать время и место прорыва. Агентура НКВД донесла о готовящемся исходе киргизов за границу, советские воинские части успели принять необходимые меры, но хан ловко обманул их и нанёс удар в неожиданном месте. Изрядно потрепав красные части в жестоких боях, повстанцы сумели прорваться через границу и увели всех беженцев. Это стало серьёзным поражением НКВД в Южной Киргизии. Официальная историография ВЧК-КГБ предпочитала об этом умалчивать. Обычно говорится об успехах в разгроме басмаческих бандформирований. Об уходе Рахманкул-хана нет ни слова.

Хан провёл через заснеженные хребты Тянь-Шаня тысячи гражданских лиц и своих воинов в китайскую провинцию Синьцзян. Там они прожили десять лет до начала 1940-х годов, когда в Китае начались военные действия — японские части вплотную подошли к кочевьям хана, а тот не хотел вступать ни в какие отношения с представителями Страны восходящего солнца. Тем более воевать с японской императорской армией. Киргизы вынуждены были вновь подняться и спешно уходить через горы. На сей раз — в Афганистан.

Их встретили дружелюбно. В горах Памира эмигранты основали Киргизское ханство, единодушно избрали своим главой Рахманкул-хана и доверили ему бразды правления народом. В 1978 году Киргизское ханство всколыхнула весть об Апрельской революции. До того Рахманкул равнодушно взирал на дворцовые интриги и перевороты в Кабуле. Он чувствовал себя вполне уверенно в многонациональном Афганистане, ещё не расколотом гражданской войной. Но апрель 1978 года живо напомнил давние события на родине. Хан забеспокоился не зря.

Вскоре в Афганистан ввели «ограниченный контингент» советских войск. Представители КГБ не забыли «проклятого басмача», и воинам хана пришлось вступить в бой с частями «ограниченного контингента» и афганского царандоя. Вскоре к ним присоединились и части Афганской народной армии. Рахманкул-хана, которому уже перевалило за семьдесят, стали именовать моджахедом.

Здравый смысл не изменил старому воину и опытному повстанцу. Он понимал: и здесь долго не продержаться. У «шурави», советских солдат, кроме огромного численного превосходства и союзников из местных вооружённых сил, есть современная техника, авиация, ракеты и многое другое, чего никогда не могло быть у воинов хана. Поэтому он принял решение уходить.

— Мы уходим в Пакистан! — объявил хан.

В декабре 1979 года четыре тысячи киргизов-воинов вместе со своими семьями, скотом и пожитками с боями прорвались через границу в Пакистан. Об этом наши официальные источники хранили молчание. КГБ ни словом не обмолвился, что опять не сумел уничтожить давнего врага. Имея технику, авиацию, ракеты, танки, десятки тысяч солдат, союзный царандой и афганскую армию, чекисты не сумели победить четыре тысячи кочевников. В Афганистане хана считают национальным героем.

В Пакистане киргизам пришлось тяжело из-за жаркого климата. Представители США немедленно вышли на контакт со старым Рахманкул-ханом и сделали ему предложение:

— Правительство Соединённых Штатов готово предоставить киргизам территорию для переселения на севере страны, на границе с Канадой.

— Благодарю, но я не могу принять ваше предложение, — вежливо отказался старый хан, не объясняя причин.

Вскоре он провёл успешные переговоры с правительством Турции, которое охотно согласилось предоставить киргизским племенам участок территории в районе высокогорного озера Ван. Организация Объединённых Наций предоставила киргизам статус беженцев и оказала необходимую помощь. Правительство Турции также признало за киргизской общиной статус беженцев и оказало ей материальную помощь. Скитальцы обрели новую родину.

В 1990 году, на восемьдесят шестом году жизни, давний враг ВЧК-НКВД-КГБ, последний басмач, моджахед и хан киргизов Рахманкул скончался. Соболезнования выразили киргизские общины Афганистана, Иордании, Германии, Пакистана, США, Австралии и ряда других стран. Но на родине мятежного Рахманкул-хана как всегда промолчали.

У хана было несколько жён и семь детей. Некоторые из его сыновей учились за границей и стали известными скульпторами и художниками. Зарубежные киргизы свято чтят память Рахманкул-хана, считая его национальным героем. Зато в нашей стране, с историей которой хан связан кровью, о нём никому, кроме людей из спецслужб, ничего не известно…

Тайный проект

Первый удар по архитектурному наследию древней Москвы, где на каждом шагу встречались уникальные архитектурные и исторические памятники, был нанесён ещё при жизни Ленина. Тогда у Кремлёвской стены начали устраивать «красный погост».

Дальше начались закладки памятников вождям и деятелям коммунистического движения. К счастью, осуществить эти проекты в полном объёме по ряду причин так и не удалось. Тем не менее снос многих старинных зданий начался уже в 1920-е годы. К моменту прокладки первых линий метрополитена, в число которых входили и совершенно секретные подземные объекты государственного значения, снос принял массовый характер. Больше всего пострадал центр столицы, а также ряд построек внутри Кремля.

Правительство приняло решение разработать план реконструкции столицы. В подготовке плана приняли участие архитекторы Иофан и Щуко, проектные организации и закрытые институты НКВД, вкладывавшие в проект интересы по обеспечению безопасности вождя, первых лиц государства и секретных оборонных объектов. К весне 1935 года Генеральный план реконструкции Москвы представили для обсуждения в Совет народных комиссаров СССР и ЦК ВКП(б). План имел ещё и особую, совершенно секретную часть с пояснительной запиской, завизированной лично Генрихом Ягодой. По большому счёту это был план не реконструкции, а почти полного сноса Москвы и возведения новых кварталов. План не вызвал возражений и понравился товарищу Сталину.