Дала? Да она не то что дала – она кинула ему эти ключи. Ведь подсознательно Аманде хотелось всего, что произошло этой ночью. Она знала, что будет жалеть об этом, но все равно хотела, чтобы это случилось. И охотник был наготове, ожидая возможности схватить свою добычу. Он все время был здесь в ожидании возможности воспользоваться ее беспомощным состоянием.

Теперь, когда к Аманде вернулась способность рассуждать здраво, она понимала, что Пирс добился от нее всего, чего хотел. Теперь можно не опасаться, что, оглянувшись, она снова увидит за своим плечом его насмешливо улыбающееся лицо. Добившись своего, Пирс наверняка исчезнет из ее жизни. Аманде казалось, что мысль об этом успокоит ее, но этого не произошло. Наоборот, при мысли об исчезновении Пирса из ее жизни она испытала легкую грусть.

Аманда с удивлением подумала о том, что у них с Пирсом много общего. Они оба были очень одиноки в детстве. Единственная разница состояла в том, что Аманда была одинока среди богатства, а Пирс – среди нищеты. Они оба научились надеяться в этой жизни только на себя, причем Аманде помог в этом Уитни, а Пирсу пришлось справиться с это задачей самому.

Дальше пути их расходились. В то время как Пирс закалял свой характер, Аманда достигла зрелости, научившись смиряться с действительностью. Может быть, подумала она, если бы не Уитни Грейнджер, она еще больше походила бы на Пирса.

Аманда перевернулась на другой бок. Господи, ну почему ей так неспокойно? Она чувствовала себя так, словно летит вниз головой в бездонную пропасть.

Смирившись с тем, что ей не удастся больше заснуть, Аманда села на кровати, с тяжелым вздохом запустила пальцы в спутанные волосы и попыталась привести в порядок свои мысли. Взгляд ее упал на бесформенную кучу одежды, валявшуюся на полу.

Рядом с ее помятым желтым платьем лежали голубые мужские трусы.

О Господи!

Надо скорее избавиться от них, пока сюда не вошла Карла и не засыпала ее вопросами. Для нее наверняка будет огромным удовольствием оказаться среди героев мыльной оперы наяву.

Аманда едва успела схватить трусы Пирса, когда внизу вдруг забарабанили во входную дверь. Аманда посмотрела на часы. Шесть тридцать. Кто бы это мог быть в такую рань? Стук повторился.

Аманда схватила со стула халатик и машинально сунула руки в рукава, продолжая сжимать кусочек голубой материи.

Быстро подбежав в распахнутом халате к двери, она посмотрела в глазок, и все похолодело у нее внутри. Это, конечно же, был Пирс Александр!

Первым порывом Аманды было желание убежать в спальню и запереть за собой дверь. Но Аманда давно уже перестала быть ребенком, прячущимся в своей комнате, пока утихнет гнев взрослых. Надо было смотреть неприятностям в лицо, надо было раз и навсегда выяснить отношения… В конце концов, она дала этому мужчине повод вести себя подобным образом. Надо платить за результаты своих игр. Вот только, к сожалению, это не было для нее игрой.

– Черт побери, Аманда, открой сейчас же! – потребовал Пирс оглушительным голосом, который наверняка слышно было даже в другом конце квартала.

Замечательно! Теперь все соседи будут в курсе дела!

Аманда набрала в легкие побольше воздуха и распахнула дверь. Пирс ворвался в ее дом, словно леопард в собственную берлогу. На нем были выцветшие джинсы. Он не позаботился о том, чтобы надеть рубашку или носки – ступни его босых ног были втиснуты в незашнурованные старые кроссовки. Он выглядел каким-то помятым и очень сердитым. Ужасно, чудовищно сердитым. Аманда с удивлением заметила, что в руках Пирс держит упаковку куриных яиц.

Проснувшись четверть часа назад, Пирс испытал странное ощущение. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это незнакомое ему чувство – не что иное, как глубокое удовлетворение. Раньше он испытывал нечто подобное, лишь когда ему удавался очередной репортаж или когда он смог выбраться из Ирака живым и невредимым.

И уж конечно, Пирс никогда не чувствовал ничего подобного, проснувшись утром после близости с женщиной. Хотя ему всегда нравилось заниматься сексом, едва все заканчивалось, Пирс забывал об этом. И никогда он не испытывал радости и покоя, вслушиваясь в дыхание спящей рядом женщины. Обычно Пирс чувствовал себя опустошенным, но довольным тем, что, как всегда, безукоризненно выполнил свою роль. Но еще никогда в жизни Пирс не просыпался рядом с женщиной с ощущением, что ему хорошо жить на этом свете.

Однако чувство это немедленно испарилось, когда он обнаружил, что кровать пуста. Он позвал Аманду, но не услышал в ответ ни звука. Пирсу понадобилось еще несколько секунд, чтобы понять, что она сбежала.

Мысленно проклиная Аманду и себя самого за то, что он принимает ее исчезновение так близко к сердцу, Пирс быстро натянул джинсы и сунул ноги в кросовки. Схватив бумажник и ключи, он засунул в карман, словно талисман, разорванные трусики Аманды, которые нашел на полу в гостиной, и выбежал за дверь, захватив в последний момент упаковку яиц из холодильника.

Войдя в дом Аманды, Пирс заставил себя умерить гнев. Он не хотел, чтобы Аманда считала, что значит для него нечто большее, чем минутное увлечение, потому что это было не так.

– Я кое-что принес тебе. – Он протянул ей коробку яиц, стараясь не выдать голосом ни гнева, который до сих пор испытывал, ни странного чувства, что его предали, которое испытал, проснувшись и не найдя рядом Аманды.

Глупо было чувствовать себя подобным образом, и Пирс прекрасно понимал это. Черт побери, он находится здесь только потому, что Аманда оказалась прекрасной любовницей, и Пирсу не хотелось, чтобы все закончилось так быстро. Когда она надоест ему, он сам даст ей знать об этом. Это будет довольно скоро. Но не сейчас.

Это решение немного успокоило Пирса.

Он открыл крышку коробки, и Аманда увидела шесть крупных куриных яиц.

– Можешь использовать их для завтрака, а можешь швырять о стенку, чтобы дать выход тем эмоциям, которые владели тобой, когда ты сбегала ночью из моего дома. Только не надо бросаться ими в меня.

Аманда протянула руку к коробке.

– Сувенир на память? – улыбнувшись, спросил Пирс.

– Что?

Пирс указал подбородком на руку Аманды.

– Ты держишь в руке мои трусы.

Аманда посмотрела на кусочек голубой материи так, словно видела его впервые.

– Я… мне нечего было надеть, – запинаясь, произнесла она, ненавидя себя за охватившую ее нерешительность. – Мои ты порвал.

Она почувствовала, как краснеет. После того как они занимались любовью на полу его дома, Аманда краснела перед Пирсом, как глупая школьница. Но теперь, когда страсть ее утихла, она действительно была очень смущена.

– Что ж, давай меняться. – Пирс засунул руку в карман джинсов и вытащил оттуда кусочек разорванной материи, который Аманда забыла впопыхах, убегая из его квартиры. – Конечно, это не совсем хрустальный башмачок, но мне любопытно посмотреть, придутся ли они тебе по размеру.

– Придутся, не сомневайся в этом, – прошипела Аманда сквозь стиснутые зубы.

Она сунула Пирсу в руки его голубые трусы и взяла принадлежавший ей крошечный кусочек шелка, стараясь держаться с достоинством, насколько это было возможно в подобной ситуации.

– Итак, – сказал Пирс, указывая на коробку с яйцами. – Что же это будет, Мэнди? Завтрак или оружие? Если мне можно высказаться, я предпочел бы завтрак.

Глаза Пирса скользили по телу Аманды. Под распахнутым халатиком на ней была трикотажная футболка, давно потерявшая цвет и форму от множества стирок. Почему же тогда, черт побери, она снова кажется ему такой соблазнительной?

– Я голоден, – добавил он.

Аманда со вздохом протянула руку за коробкой.

– Что ж, придется приготовить завтрак.

Пирс слегка обнял ее за плечи и развернул в сторону кухни.

– Прекрасный выбор.

– Нечего тут командовать, – сказала Аманда, пытаясь сбросить руку Пирса.

– Я знаю, – сказал он, не убирая, однако, руки.

Аманда положила коробку на кухонный стол.