Приговор суда был воспринят с единодушным одобрением. К утру тело полковника Кобличека раскачивалось в лесу на толстом суку развесистой сосны.

Той же ночью взвод Матоушека с пленным генералом покинул Уездско и направился в глубь Хржибских гор. Тем временем Поспешил и Скопоун увели свои взводы в другом направлении, чтобы сбить немцев со следа.

Через сутки все три взвода встретились в партизанской деревне Миловицы. Сюда же местные жители доставили трех русских летчиков, сбитых над Хржибском лесом. Один из них, капитан Жешко, вызвал у партизан особое доверие, и командир отряда «Ольга» назначил его своим заместителем.

Переждав в Миловицах затяжной дождь, весь отряд отправился дальше в горы. Во время перехода командир отряда ушел в Здоунки на встречу с представителем штаба Мурзина, а партизан повели заместители командира — Ольга Франтишкова и советский капитан Жешко.

Тут-то и настигли их немецкие каратели, рыскавшие в лесах в поисках генерала Мюллера.

Во время короткого привала, когда капитан Жешко, воспользовавшись случаем, начал доклад о политической и боевой обстановке на фронтах войны, неподалеку вдруг прогремело несколько выстрелов. Вслед за ними послышались очереди станкового пулемета.

Партизаны, прихватив пленного генерала и небольшую охрану, стали пробираться в сторону деревни Кунковицы, где в лесной чаще был сооружен просторный партизанский бункер.

Весь отряд вступил в бой с карателями, прикрывая отход советского капитана с важным трофеем. Перестрелка усилилась. Около пятидесяти немецких солдат атаковали залегших в лесу партизан. Немцы падали один за другим, но не прекращали своих атак.

Вскоре к карателям подошло подкрепление. В бой вступили минометы и скорострельные орудия.

Взвод Матоушека с пулеметом остался прикрывать отход основных сил партизанского отряда «Ольга». Короткими перебежками лесные бойцы углублялись все дальше и дальше в лес, но и там появились каратели. Интенсивная перестрелка продолжалась до поздней ночи. Только под покровом темноты партизанам удалось выскочить из кольца окружения.

В этом тяжелейшем бою отряд «Ольга» уничтожил много карателей, но и сами партизаны потеряли несколько боевых товарищей. Однако немцам так и не удалось освободить из плена генерала фон Мюллера. Он сидел в глубоком подземном бункере под усиленной охраной, с надеждой прислушиваясь к звукам отдаленного боя.

А немцы неистовствовали. Они согнали в полицейский участок многих жителей окрестных деревень и сел и, угрожая расстрелом, полным уничтожением жилищ, требовали назвать место, где спрятали партизаны командира 16-й танковой дивизии. Но никто из жителей не знал этого.

Тем временем остатки отряда «Ольга» под командованием Ольги Франтишковой добрались до своей основной базы в селе Селаш под Велеградом. Иозеф Матоушек и капитан Жешко доставили туда же и пленного генерала фон Мюллера.

К великой радости партизан оказалось, что житель Селаша Франтишек Трубачек уже несколько дней укрывает у себя в хате семерых советских парашютистов, заброшенных в окрестности Селаша командованием 2-го Украинского фронта. По их рации партизаны передали радиограмму на имя маршала Малиновского, в которой сообщили о поимке немецкого генерала фон Мюллера.

X

После гибели офицеров штаба 16-й танковой дивизии и пленения партизанами генерала фон Мюллера генерал-фельдмаршал Шернер, не стесняясь в выражениях, высказал Карлу Герману Франку все, что он думает о гестапо и службе безопасности Злина и Всетина. Статс-секретарь протектората даже не попытался оправдывать своих людей. Он выполнил давнишнюю угрозу и подписал приказ об отстранении от должности начальника службы безопасности города Злин оберштурмфюрера СС Гельмута Хайнеке.

Одновременно он пригласил к себе в Прагу оберштурмбанфюрера СС Отто Скорцени, который обосновался в покоях замка Визовице. Скорцени и сам нуждался теперь в помощи статс-секретаря протектората Чехии и Моравии. Чувствуя близкий крах гитлеровской империи, начальник полиции безопасности и службы безопасности Кальтенбруннер поручил Скорцени перебросить в «Альпийскую крепость» остатки разгромленных эсэсовских частей. Здесь, в труднодоступных районах альпийских гор, гитлеровцы рассчитывали продолжать войну до последнего человека.

Для этого рейхсфюрер СС Гиммлер передал Кальтенбруннеру свои полномочия в этом районе. Кальтенбруннер приказал заложить динамит на всех перевалах и горных дорогах, ведущих в «Альпийскую крепость». Скорцени был избран надежным исполнителем планов эсэсовского руководства.

Прибыв в замок, где рядом с прислугой барона фон Вальдека в дворовых постройках разместились остатки батальона «Зюйд-Ост», Скорцени начал налаживать дело. Из замка, из окрестных эсэсовских гарнизонов потянулись в горы вереницы грузовых автомашин, груженных динамитом. Для прокладки взрывных тоннелей не хватало людей. И Скорцени сам собирался обратиться за помощью к статс-секретарю протектората Чехии и Моравии. Таким образом, просьба Карла Германа Франка посетить его в Праге оказалась весьма кстати.

В один из солнечных дней апреля Скорцени подъехал к Чернинскому дворцу в своем черном «мерседесе». Карл Герман Франк встретил его, как и прежде, в своем кабинете. Правда, вид у него был не тот, что раньше. Высокая фигура Франка утратила свою статность. На землистом лице сквозило выражение беспокойства и явной растерянности. Из разговора с Берлином он только что узнал, что русские армии прорвали фронт немецкой обороны в Германии и развивают наступление на Берлин.

Когда Скорцени вошел в кабинет, Франк рассеянно оглядывал огромные стеллажи с книгами. Может быть, в эти минуты статс-секретарь впервые пожалел, что он больше не простой карлововарский книготорговец...

— Рад видеть вас в Праге, дорогой Скорцени! — Он протянул гостю свои длинные руки. — Я попросил вас заехать в это тяжелое для всех нас время только потому, что хочу попросить об одной услуге.

Скорцени насторожился. За последнее время уже многие бонзы фашистской Германии обращались к нему с различными просьбами. Одни просили упрятать за границей накопленные капиталы; другие беспокоились о новых поддельных документах, изготовлением которых занимался в свое время оберштурмбанфюрер СС Скорцени; третьи поручали ему укрыть в горах Чехословакии кое-какие архивы.

— Что вы имеете в виду, господин группенфюрер? — сдержанно спросил Скорцени после паузы.

Странно, но в это тяжелое время, когда многие самые высокопоставленные чиновники третьего рейха один за другим теряли голову и власть, он, Отто Скорцени, чувствовал, что входит в еще большую силу. Раз ты кому-то нужен, — значит, ты обрел над ним власть. Все они у него в руках, эти просители!

— Сущие пустяки, — сказал Франк. — Для вас это не составит труда, дорогой Скорцени... В окрестностях Злина и Всетина действуют партизанские банды. Мои люди не в силах справиться с ними. Генерал-фельдмаршал фон Шернер уже жаловался в Берлин. Эти бандиты активно действуют на его коммуникациях. Они совсем обнаглели. Два дня назад они разгромили штаб 16-й танковой дивизии. Убито семь старших офицеров. А сам командир дивизии генерал-майор фон Мюллер попал к ним в плен. Только подумайте, до чего дошли немецкие генералы! Мюллер приказал расположить свой штаб в отрыве от боевых частей дивизии! И вот вам результат... Я не ставлю под сомнение честь генерала Мюллера... Но представьте себе, дорогой Скорцени, какими важными сведениями будет располагать советское командование, если генерал Мюллер заговорит...

— Я знал Генриха Мюллера и не думаю, чтобы с ним это случилось. Он скорее даст себя растерзать, но не раскроет рта, — перебил Франка Скорцени. — Жаль беднягу. Видимо, его уже нет в живых.

— Напротив. Мои агенты доносят, что партизаны сохранили ему жизнь и до сего дня водят генерала Мюллера за собой. Я распорядился любой ценой отбить его у этих бандитов. Но пока моим людям это не удалось. А генерал-фельдмаршал фон Шернер несколько раз в день звонит мне вот по этому телефону и справляется о судьбе генерала Мюллера.