Загорский заверил его, что графиня (sans doute! [108]) приехала на воды, и их встреча в Пятигорске приятная неожиданность. Разумеется, она не продолжит путь в Тифлис, ибо, как он предполагает, именно горячие источники цель ее путешествия. Тем более, у генерала не должно быть никаких сомнений на его счет после того, о чем он имел честь сообщить ему, подавая прошение и т.д., и т.п.

Загорский не стал после визита к Вельяминову искать Натали в городе, как бы ни хотелось ему свернуть ей ее длинную шею. Он справедливо рассудил, что его непременно будет ждать записка в меблированных комнатах, где он остановился на постой. И верно — едва он вернулся от генерала, как хозяйка комнат передала ему конверт.

«Venez près de moi ce soir après neuf heures [109]. N.»

Сергею не надо было объяснять, кто был адресатом этого послания. Хозяйка передала ему также устные инструкции, как найти необходимый дом. Туда и направился вечером Загорский, планируя после посетить офицерский кружок, куда пригласил его адъютант Алексея Александровича. Ему хотелось немного развеяться — выпить, поиграть в карты, узнать situation de fait [110]в крае. Давненько он не бывал в обществе, да и в столь спешном его путешествии сюда ему не удалось даже вечера провести за столом с приятными собеседниками и бокалом вина.

Натали заняла весь второй этаж в небольшом доме с маленьким садиком недалеко от центра города. У калитки Сергея уже ждала одна из горничных Натали. Она провела его черным ходом (опять черный ход!) в апартаменты, снимаемые ее хозяйкой.

Натали ждала его в небольшой гостиной, одетая совсем по-домашнему в легкое платье и неаккуратно заколотыми волосами. Она улыбнулась и протянула ему руки, спешно проговорив:

— C'est ma faute, je reconnais [111]. Но не казни меня сразу, позволь оправдаться, а также подать тебе токайского, — она сделала знак горничной, и та мигом шмыгнула за дверь.

Сергей подошел к Натали и поцеловал протянутые ему руки. Затем легко коснулся губами ее лба.

— И это все? — скривилась Натали.

— Мне кажется, мы обо всем договорились еще в Петербурге, — холодно произнес Загорский. — К чему все это?

— Ты, верно, думаешь, что я приехала за тобой? Mais non! [112]Хотя должна признать подобная мысль приходила мне в голову. Быть может, вдали мерцание твоей звезды все же поблекнет для тебя… — видя выражение его лица, Натали не стала продолжать, а пожала плечами и прошла к креслу у ярко горящего камина. Она опустилась в него и задумчиво уставилась в огонь. — Знаешь, мне надоело изображать из себя верную и преданную супругу. Только не для него. Даже его вид вызывает во мне теперь отвращение. Я не могу находиться с ним не только в одном доме, но и одном городе!

Сергей принял из рук горничной бокал вина и, бросив на ковер диванную подушку рядом с креслом Натали, опустился на нее у очага. Он глотнул вина и только потом проговорил:

— Ты сейчас не думаешь, что говоришь. Как всегда импульсивна. Почему уехала сюда? Почему не в одно из имений? Ты разве не знаешь, что сейчас говорят о твоем отъезде в столице?

— C’est égal! [113]Я давно решила, что меня не прельщает более вся эта кутерьма, еще во время путешествия по Европе. Кроме того, мне нечего терять в столице — я уж не первая красавица Петербурга, m-m Пушкина давно забрала этот титул себе. Пусть так и будет. А что касается того, почему приехала именно сюда… Мне нужно было увидеть тебя, поговорить с тобой. Да просто побыть рядом. Ближе тебя у меня никого нет. Ведь ты когда-то сказал, что останешься моим другом. Надеюсь, ты не переменил своего решения?

Загорский перевел взгляд на Натали. В отблесках огня она смотрелась странно — неестественно бледная кожа, острые скулы, темные, почти черные глаза. На мгновение князю показалось, что он видит пред собой мертвую принцессу из старой немецкой сказки, что читал ему учитель.

Он встряхнул головой. Подумается же такое!

Загорский поймал руку Натали и, слегка поглаживая ее, проговорил:

— Как истинный твой друг тебе говорю, — подобное начало и его тон заставили Натали замереть напряженно, ожидая продолжения его речи. — Бросай ты пить уксус по утрам. Право слово, Натали, скоро твоя кожа будет уж transparente [114], как оконное стекло.

Женщина в шутливой злости вырвала свою руку из его ладони и запустила в гриву его волос, слегка потянув их на себя.

— Ах, мало тебе драли твои вихры в детстве, Серж! Тебе бы только s'amuser [115]. Я тебе душу открываю, совета жду, а ты…

— Какого совета ты ждешь от меня? Ты прекрасно знаешь, что не можешь уйти от мужа — он имеет право вернуть тебя даже силой. Кто может помешать ему в этом, если на его стороне закон? — Загорский отхлебнул вина из бокала и продолжил. — Тебе бы следовало поговорить со своим супругом. Быть может, сейчас, когда он узнал о… обо всем, он согласился бы на раздельное проживание.

— К сожалению, граф против этого, — ответила ему Натали, гладя его по волосам, пропуская пряди между своих длинных тонких пальцев. Она знала, как Сергею нравится это, как это расслабляет его, заставляет забыть обо всех невзгодах. — Я предложила ему раздельное проживание перед тем, как покинуть столицу, но он отверг мое предложение. Что ж, теперь у него нет выхода после этого скандала, что, скорее всего, случился после моего отъезда — только развод.

— Развод? И ты пойдешь даже на это? — едва слышно проговорил Сергей. Он откинул голову назад и оперся на подлокотник ее кресла.

— Мне следовало сделать это еще раньше, — задумчиво сказала Натали. — Быть может, я не потеряла бы тебя тогда. Теперь же я хочу этой свободы для себя. У меня есть немного денег. Уеду заграницу, во Францию или, быть может, Италию. Буду жить на берегу моря уединенно, но зато в гармонии с собой. Когда-нибудь ты навестишь меня в моем уютном гнездышке.

— Уединенно? Ты? Ах, Натали, твоя красота никогда не позволит тебе жить уединенно!

Натали в ответ слегка потянула его за волосы с легким смехом:

— Льстец! — потом она посерьезнела и добавила тихо. — Из всех гостей, что я буду ждать в своем доме, ты всегда будешь самым желанным для меня. Всегда.

— Я тебе уже говорил, что смогу быть отныне для тебя только другом, — так же тихо проговорил Сергей, глядя в ярко пылающий огонь. — Те чувства, что были…. они уже давно не те.

— Я понимаю, — отвечала ему Натали. — Но когда-нибудь… кто знает.

Сергей покачал головой, а затем рассказал ей все. Толи он разомлел от вина и обжигающего щеки тепла камина, толи от ее ласковых рук, гладящих его волосы, но он открыл ей все свои мысли и поступки, рассказал обо всем, что произошло с ним за последнее время, что они провели в разлуке.

Натали сначала молчала, когда Загорский закончил свой рассказ, только ее руки по-прежнему ласкали его волосы. И это молчание вдруг подействовало ему на нервы.

— Ты шокирована? — резко спросил он женщину. — Что молчишь?

— Тебе нужно мое мнение? — переспросила она его в ответ. — Ну, что ж, ты прав, я немного шокирована. Хотя нет, не шокирована. Растеряна и обескуражена, вот верные слова для описания моего состояния. Я отнюдь не ожидала от тебя подобного поступка. Решиться на такое… подумать только! И что будет теперь? Когда я уезжала, ходили толки, что они с Ворониным все же обручились.

— Пусть ходят. И даже больше того — я уверен, что будет официальное обручение, от этого уж никуда не деться.

— Неплохо ты устроился — ткнул палкой в осиное гнездо и оставил ее наедине с ним, — усмехнулась Натали. Сергей резко выпрямился, и она переменила свой тон на более мягкий. — Да, я все понимаю, что у тебя не было иного пути, не смотри на меня так оскорбленно. Но все же… Бедная девочка! Теперь мне в пору только жалеть ее. А ведь ее предупреждали…!