Мари Кордонье

Ловушка для мужчины

1

— Неужели это возможно? — На узком лице Шарлотты Виндхэм появилась улыбка. — Ведь этой особе уже восемьдесят лет, а она все еще флиртует со всеми, кто может быть причислен к мужскому полу!

Ее сестра-близнец Эстер повернулась в указанном направлении. Но в то время как улыбка Шарлотты выражала скорее удивление и удовольствие, на Эстер, казалось, зрелище произвело неприятное впечатление.

— Я очень люблю бабушку, но она действительно не ведет себя как настоящая дама, — такой легкой критикой ограничилась Эстер.

Шарлотта закатила глаза.

— Не каждый может быть столь совершенен, как ты, сестричка. Темпераменты также распределены по-разному. И хотя уже прошло более тридцати пяти лет, с тех пор как бабушка снялась в своем последнем фильме, она все еще кинодива! Погляди только, как она обольщает старого доктора Странски. Нам еще нужно кое-чему у нее поучиться.

Эстер Виндхэм поправила бант своей нежно-зеленой шифоновой блузки, которая прекрасно подходила к зеленым брюкам из шелка. Босоножки на головокружительно высоких каблуках возвышали ее над сестрой, которая также выглядела очень изящно, но казалась ниже ее ростом. Высоко поднятые белокурые волосы, которые классически открывали лицо, также делали ее более крупной. Очень выразительные зелено-голубые глаза были умело подведены, а пухлые губы блестели, как красный лак. Совершенство — вот точное обозначение ее элегантной внешности. «Такая же совершенная, как кукла Барби», — подумала Шарлотта, но не сказала этого.

— Я не собираюсь знакомиться с мужчинами таким образом, Шарлотта. И надеюсь, что тебе это тоже не нужно.

Эстер, единственная, упорно называла Шарлотту полным именем, данным ей при крещении, и отвергала все милые, но фамильярные сокращения. Шарлотта скорчила гримасу.

— Перестань, Эстер. Если ты садишься на своего любимого конька, то становишься просто невыносима. Иногда я, честно говоря, спрашиваю себя, как при одном и том же методе воспитания у наших родителей могли получиться такие разные результаты?

Видимая разница между 27-летними молодыми женщинами подтверждала это мнение. Нужно было очень внимательно присмотреться, чтобы под взлохмаченными светлыми кудрями, которые небрежно обрамляли лицо Шарлотты, обнаружить сестру-близнеца элегантной Эстер. На Шарлотте было блестящее облегающее боди, нижняя часть которого скрывалась в пестрой цветастой юбке, немного не доходившей до щиколоток. Облегающая блестящая кофточка делала ее похожей на бабочку, которая села в саду белой виллы, где Лорин Виндхэм праздновала свое восьмидесятилетие.

— Чепуха! — Эстер пожала плечами. — Если ты нормально оденешься и не будешь носить волосы в виде неряшливой копны, то ни один человек не сможет нас различить. Разве ты забыла, что в школе мы часто менялись ролями?

— Да, это так. — Шарлотта засмеялась и провела двумя руками по своим кудрям. — Но это было до того, как ты открыла свое предназначение — всегда быть леди. Тогда ты должна прекратить использовать лак для ногтей, спрэй для волос и туфли на высоких каблуках.

Ее шутка скользнула мимо ушей Эстер.

— Тебе бы не повредило, если бы ты перестала избегать этих вещей. А как ты одеваешься! Разве в обществе художников и графиков теперь носят на приемы костюмы для аэробики?

Шарлотта на мгновение закрыла глаза и сосчитала до десяти. После этого к ней снова вернулось самообладание.

— А почему, собственно говоря, ты решила, что твой способ жить самый праведный? — вздохнула она саркастически. — Иногда мне хочется взять тебя и встряхнуть, Эстер! Ты живешь в вымышленном мире, который не имеет ничего общего с современностью. Ты выполняешь свою работу секретарши…

— Ассистентки шефа, — язвительно прервала ее Эстер.

— Ну ладно, — великодушно уступила Шарлотта. — Но для своего босса ты, вероятно, такая же шикарная декорация, как и безбожно дорогая мебель или декорации к фильмам, которые он производит. Разве ты, собственно говоря, ничего больше не требуешь от будущего, кроме порядка, достаточного количества денег и некоторой роскоши?

Теперь Эстер была по-настоящему ошеломлена.

— А что ты находишь в этом неправильного?

— Боже мой, ты умеешь задавать вопросы! Просматриваешь ли ты время от времени прессу, кроме журналов мод? Знаешь ли ты, кто у нас министр экономики или кто у нас кандидат в президенты от демократов?

Эстер обиженно поставила свой бокал.

— Кто из нас двоих, собственно говоря, сейчас задирает нос?

— Дети, дети, но вы же снова спорите. Так или иначе, вы видитесь не больше одного раза в месяц и сразу же вцепляетесь друг другу в волосы. Что случилось?

Лорин Виндхэм разглядывала своих внучек зелено-голубыми глазами, которые обе унаследовали от нее. Она выглядела на хорошие шестьдесят лет и ни на день старее. На ней было шифоновое платье конфетно-розового цвета, белые волосы были уложены мелкими локонами — все это подходило для выступления звезды, которая ведет каждую сцену, в которой выступает.

— Ах, бабушка, ты же нас знаешь. — Шарлотта попыталась дипломатично сгладить волны. — Каждая из нас находит, что другая безрассудно тратит свое время, вместо того чтобы сделать что-нибудь осмысленное. К сожалению, мы не можем прийти к единому мнению относительно того, что является осмысленным.

Старая леди знала проблемы близнецов.

— Иногда я хотела бы иметь волшебную палочку. Тогда без всяких проблем я бы могла позаботиться о том, чтобы каждая из вас, двух упрямых девчонок, однажды на пару иней оказалась в шкуре другой. Может быть, вы наконец поняли бы, что каждая должна быть счастлива своим собственным образом. Быть близнецами — это вовсе не означает, что вы от природы обладаете одинаковыми темпераментами и одинаковыми характерами! Почему это не приходит вам обеим в голову?

Шарлотта задумалась, и на ее гладком лбу появились две вертикальные морщинки. Только когда Эстер и бабушка обратились к ней с недовольным видом, она поняла, что ее, вероятно, о чем-то спросили.

К сожалению, я вас не слушала, — извинилась она, — но мне как раз пришла в голову сенсационная идея.

— Это снова будет нечто… — пробормотала Эстер, полная предчувствий.

— Подожди. Я считаю, что у бабушки потрясающая идея. И нам для этого не нужна и волшебная палочка, нам только нужно обменяться платьями и прическами — и вот уже все и произошло.

— Что произошло? — Ум Эстер отказывался понимать то, что было очевидно.

— Совсем просто: мы поменяемся ролями. — Шарлотта была воодушевлена и вся сияла.

— Ты что, рехнулась? — Это были весьма сильные слова для Эстер, которая обычно выражалась очень изысканно.

— Я — нет. Послушай меня. — Шарлотта изложила в одно мгновение целый план: — Естественно, я не буду требовать от тебя делать мои проекты или рисовать картины. Вряд ли и я справлюсь с торговыми поручениями, выполнять которые требует от тебя твой босс. Но, может быть, мы можем договориться на один день или на один вечер, когда мы обе сделаем что-то, что не требует непременно полного участия, но позволит нам немного познакомиться с той атмосферой, в которой существует сестра. Разве это не интересно?

— Вряд ли. Это совершенная околесица.

— Эстер!

Лорин Виндхэм еще никогда не слышала подобных формулировок из уст Эстер.

— Ну это же так, — защищалась та. — Такая абсурдная мысль могла прийти в голову только Шарлотте. Ты разве считаешь иначе?

— Я не знаю. — Старая леди долго смотрела на обеих. Однако постепенно задумчивость уступила место веселым искрам в глазах, и Эстер подняла руки.

— Нет, бабушка! Пожалуйста, не нападай на меня с тыла.

— Погоди, не веди себя так глупо, Эстер, — Шарлотте все больше и больше нравилась эта авантюра, — ты сама сказала, что мы постоянно делали это в школе и никому не приходило в голову…

— Боже мой, Шарлотта! Образумься! Тогда мы были детьми. И твоя идея тоже детская. Я отказываюсь это обсуждать.