— Сдурели? Да я… Да у меня… У меня разрешение! — Перепугавшийся сутулый торопливо ковырялся за пазухой, неловко вытягивая мятую грамоту с печатями. — У меня бумаги честь — по чести! Какой я вам некромант? Ляся, скажи!

Канатоходица в серебристой юбочке ухмылялась, покачиваясь на своей веревочке. Затоптанный огонь едва дышал. Фигляр с шариками лениво грыз подобранный в суматохе огурец, акробатка болтала ногами, присев рядом. Еще парочка актеров высунулась из балагана, с любопытством озирая происходящее.

— Ну разве может нормальная девка по такой сопле ходить, да над огнем? — виновато оправдывалась устроившая переполох женщина, потихоньку пятясь. — Вот я и подумала, что некроманты…

— Тьфу, дура! — понеслось ей вслед в сердцах. — А то некротам заняться больше нечем, кроме как балаганы возить!

Лавка старика Лугося притаилась на самом краю площади, как раз на скосе. Неприметная, без вывески, зато с прибитым над входом пером гиппогрифа. От старости и сырости перо сильно полиняло, но все равно ни с чьим другим не перепутаешь.

Брюс толкнул дверь. Еле слышно брякнул колокольчик где-то в глубине лавки, а у Брюса в ушах отдался глухим ударом толчок крови, и резко заломило переносицу.

— Водички? — заботливо задребезжал старческий голосок.

— Жарко сегодня, — отозвался Брюс, криво улыбаясь.

Лугось кивнул, в свою очередь растягивая морщинистый рот в улыбке. Он знал цену фальшивой Брюсовой ухмылке, а Брюс знал, что торговец знает. Еще с того дня, как Брюс впервые переступил порог этой скромной лавки и едва не свалился на пороге без чувств. Потому что над дверью, внутри, как раз напротив прибитого снаружи пера, был привинчен жезл-детектор. Такой же используют охотники Трибунала.

— С чем пожаловал? Или выбрать что хочешь?

— Присмотрюсь, скажу, — пообещал Брюс.

— Будь как дома. — Лугось неторопливо просеменил к своему прилавку, упорядоченно захламленному всяческими предметами, которые девяносто девять процентов жителей Стогоров сочла бы мусором. Оставшийся процент знал цену этим вещам, но предпочитал помалкивать. А покупали это у Лугося в основном приезжие.

Для аборигенов ассортимент размещался за спиной торговца, на аккуратных полочках и крючках.

Упитанная девица, шурша шелковым подолом, как раз неторопливо двигалась вдоль выставки, разглядывая кусочки бирюзы на шнурках. На лице ее расплывалось сомнение, хотя в лавку она зашла явно не случайно.

Обычно простушки в шелках покупают «магические» побрякушки в нарядном магазине мадам Уфф, а не в мрачном закутке на углу.

— Вот, только что прибыла новая партия амулетов. — Лугось неслышно подступил к вздрогнувшей посетительнице. — Безотказное действие, через неделю вы будете легки и стройны, как лань, и никакого дискомфорта.

— Я слышала, — девица шевельнула тремя подбородками, покосившись на Брюса, — можно кушать все, что захочешь, не заботясь о… — В ее интонациях недоверчивость была густо замешана на мечтательности.

— Совершенно верно, — подтвердил Лугось. — Вам всего лишь нужно надеть амулет на шею служанке. Все ненужное уйдет к ней. Лучше выберите работящую, чтобы и ей на пользу шло, но, в общем, решать вам… — Он заговорщицки усмехнулся. — А одна моя клиентка подарила такой амулет своей подруге.

Девица вдруг оживилась, колыхнув телесами, завернутыми в необъятный шелк, просияла, но тут же огорчилась:

— Простоват для подарка.

— Если камешек оковать в золото, своего свойства он не потеряет…

Покупательница вцепилась во всю связку сразу.

Брюс перебирал выложенные на прилавок вещи. Назначения и половины из них было неизвестно, но каждое прикосновение вызывало дрожь и колючие мурашки вдоль хребта. Вкус чужой силы был мутным и мертвым. И очень давним. Брюсу стало зябко в душной лавке.

Черный, странной формы кинжал был заметно оплавлен, но еще можно было прочитать вязь рун на лезвии. Такие делали на затонувших землях.

— Ну, такому тощему дылде, как ты, амулет для похудания явно ни к чему. — Лугось спровадил осчастливленную покупательницу и приблизился к Брюсу. — Да и ножик этот тебе тоже не пригодится. Ну разве что ты собрался напластовать вурдалака. Нет? Тогда что же?

— Вот. — Брюс вытянул из кучки камней, перьев, резных деревяшек на кожаных шнурках небольшой оберег, выточенный из угля.

Камешек выглядел раскаленным, но при прикосновении обжигал льдом.

— Гм-м… — Лугось оценил его выбор. — А попроще чего-нибудь не желаешь?

— Если бы я искал попроще, я бы купил оберег от огня у мадам Уфф. В крайнем случае — у Тима Сирого или у кузнеца.

— На Пустошь, что ли, надумал идти? В долг не дам! Не вернешься.

Еще один оптимист.

— Не надо мне в долг, — проворчал Брюс, хотя покупка оберега съела почти весь его денежный запас.

Но копить по крохам все равно не имеет смысла. Либо заработать сразу и много, либо сдаться. А если уж решил идти с Агги, надо снаряжение поприличнее. Перчатки купил, обувь у Брюса и своя неплохая, но все равно без нормального оберега «от огня» в Пустошах делать нечего.

Тот, что Брюс приобрел полгода назад, давно выдохся, да и защищал слабее. Тогда Брюс сэкономил.

— Знаешь, что… — вдруг прищурил Лугось глаз, и без того затаившийся в морщинистом веке. — Я тебе скидку сделаю, если ты мне поможешь. Разберешь вот эту груду, выберешь то, что еще не мертво, а то стар я стал, подводит зрение-то…

Как ни странно, но при полном отсутствии магического таланта у Лугося было отменное чутье на зачарованные вещи. Очень удобно: и торговля процветает, и не надо платить взносы в Гильдию Стихий.

Брюс запустил обе руки в ворох вещей на прилавке. Помимо всего прочего ему всегда было интересно возиться с предметами, привезенными с края земель.

— О, любопытная штучка, — одобрил Лугось, прищурившись на бронзовую спираль-змейку, выловленную из груды барахла. — Землячья работа… Дай-ка…

Невыразительная змейка мерцала чешуей, свернувшись в ладонях Лугося вялой пружиной. В тусклые глаза набилась земля.

— Украшение, — подсказал Лугось, любуясь на находку. — И сторож. Вплетаешь в косу возлюбленной… Коли на другого взглянет — змея в затылок зубками-то и вопьется… Или придушит. Мастера земляки были на такие затеи. Ни одной побрякушки в их пределах не сыщешь, чтобы просто так, без двойного назначения… Хочешь?

— Э-э… Спасибо, нет. В отношениях главное — доверие.

— Это она тебе так сказала? — снисходительно усмехнулся Лугось, лаская пальцем бронзовый глаз змейки. От прикосновений он становился чище и ярче, словно змея просыпалась. Так и ждешь, что тварь вопьется в ласкающий палец.

— У земляков все игрушки были такими же милыми?

— Лучше спроси, кто их заказывал… Земляки, при всем своем могуществе, редко блистали изобретательностью. Они со всей своей основательностью брались воплощать чужие затеи, вечно шли на поводу. За что и поплатились… Но в умении говорить с металлами им не откажешь! — Лугось приподнял змейку повыше, любуясь игрой света на искусной чеканке. Каждая мелкая чешуинка светилась по-своему. — Красавица! Небось и дня не залежится…

Брякнул звонок над притолокой, вошедший в магазин сдавленно ругнулся. Брюс оглянулся с интересом. Стоящий в дверях тип в грязноватом плаще подслеповато жмурился, вглядываясь в сумрак магазина и с болезненной гримасой тер висок. Можно было подумать, что он врезался в колокол головой.

— Все твои выдумки, Лугось, — недовольно пробормотал пришелец. — И что только… — Визитер заметил Брюса и осекся. — В смысле притолоки тут низкие…

Конечно. Даже в высоком колпаке он бы прошел под ней, не нагибаясь.

— А, Риро! — Невесть откуда вынырнувший Лугось поманил покупателя за собой. — Как раз вовремя. Заказ прибыл, изволь поглядеть.

Визитер сразу расслабился, прошел мимо Брюса, оценивающе глянув, и вдруг задержался:

— Погодь! А ты случайно не из Ветишей? Не сын Арка? — И, не дожидаясь ответа, изготовился хлопнуть Брюса по плечу: — Ну вылитый папаша! И…