Кэрол холодно смотрела на подругу.

— Так это ты придумала фиктивную помолвку?

— Конечно! Это была отличная идея. И ведь она сработала, разве нет?.. Уж если Джеймс предложил тебе выйти за него замуж, то он понял, что представляет собой Санта... — И вдруг, пораженная внезапной догадкой, Марти резко изменила тон. — Не понимаю, почему у вас с Джеймсом такой мрачный вид.

— Не понимаешь? — Кэрол смотрела на Марти, остановившимся взглядом, а щеки ее пошли красными пятнами. — Что ж, я объясню! Твой брат предложил мне выйти за него замуж, поцеловал меня, а я дала ему по физиономии. Вот так-то!

— Что?! — задохнулась Марти.

— Я дала ему по физиономии, — с достоинством повторила Кэрол. — Так меня еще ни разу не оскорбляли!

Марти жалобно запричитала:

— О, о, он больше ни за что не предложит тебе стать его женой! Если ты дала ему пощечину — ни за что! Джеймс слишком старомоден, он никогда, не простит... Но почему ты это сделала?

Кэрол попыталась объяснить:

— Потому, что он просил выйти за него замуж, а я знала, что он вовсе не хочет жениться на мне. Потому, что он сказал, что дважды просить не собирается. Потому, что всего несколько дней назад я видела, как он целовался с мадам Сент-Клер! — Руки Кэрол беспомощно упали, голос дрожал. — Я плохо себя чувствовала во время нашей фиктивной помолвки, но получить предложение выйти за него замуж только для того, чтобы стать буфером между ним и той, на ком он не хочет жениться — это уж слишком!

Марти смотрела на нее и ничего не понимала. Или не желала понимать.

— Но почему тогда он поцеловал тебя? — спросила она наконец. — Это можно объяснить только тем, что он действительно хотел жениться на тебе.

— Не знаю. Я не знаю! — Кэрол поднесла руки к губам и провела по ним, словно стараясь стереть этот унизительный поцелуй. — Он сделал это потому, что никак не мог понять, почему это я немедленно не сказала «да» и, в знак благодарности, не упала к его ногам! Он поцеловал меня так, как не дай Бог, чтобы меня еще хоть раз поцеловали!

Губы девушки по-настоящему болели, и она поднесла к ним носовой платок.

Марти продолжала причитать:

— Ой, ну почему ты такая идиотка? Джеймс больше никогда, никогда не предложит тебе выйти за него замуж!

— Не переживай, — сказала Кэрол, поднимаясь по ступенькам террасы. — Последнее, что я от него хочу — это заставить просить еще раз!

Когда они поднялись в комнату Кэрол, Марти поняла, что ее подруга хочет немедленно собрать вещи и уехать. И только затратив массу сил и перебрав кучу доводов, ей удалось буквально умолить Кэрол остаться в Ферн Эбби еще хоть на несколько дней.

Когда перед ленчем девушки зашли в столовую, Джеймс был уже там. За столом он старался держать себя так, словно ничего не произошло, словно он вовсе не получил этим утром пощечину в своих собственных владениях.

Глава 11

Следующий день, воскресенье, начался вполне спокойно. Джеймс отвез Марти и Кэрол в церковь, где они, усевшись рядом на скамье, слушали проповедь пожилого викария. После проповеди викарий, прослышавший что-то о помолвке Джеймса, долго тряс его руку, поздравляя с этим знаменательным событием и выражая желание обвенчать молодых в самом недалеком будущем. Джеймс сдержанно поблагодарил старика и кратко представил ему Кэрол, а Марти пригласила его как-нибудь заглянуть в Ферн Эбби и пообедать с ними. На обратном пути все молчали, и каждый думал о чем-то своем.

Когда они вошли в холл, миссис Беннет подала Джеймсу телеграмму. В ней сообщалось, что граф де Сартр приедет на следующий день в Ферн Эбби.

Джеймс передал телеграмму сестре и кивнул экономке.

— Приготовьте комнату, миссис Беннет. Лучше всего, если это будет Розовая комната в западном крыло.

— Хорошо, мистер Джеймс.

Джеймс подошел к, стоявшему возле камина, подносу с напитками и, налив в хрустальный стакан немного шерри для Кэрол, внимательно посмотрел на сестру.

— Ты не знаешь, зачем это Арман вдруг приехал в Англию? — спросил он. — Он что-нибудь говорил тебе?

Марти отрицательно покачала головой, стараясь уклониться от его взгляда.

— Ни слова. А почему он, собственно, должен был мне что-то говорить? Он же не мой приятель! Мне ведь так и не представился случай сойтись с ним поближе. Кажется, это Кэрол сумела его покорить!

— Кэрол? — удивленно переспросил Джеймс — Но Кэрол встречалась с ним не больше двух раз.

Марти улыбнулась.

— За одну или две встречи может случиться многое... Если ты вспомнишь тот вечер, когда мы все вчетвером обедали, то наверняка вспомнишь и то, что он все время разговаривал с Кэрол. Я припоминаю даже, что он звонил ей на следующий день, предлагая встретиться. Ведь так, Кэрол?

Принимая стакан, предложенный ей Джеймсом, Кэрол постаралась придать своему лицу выражение полного безразличия.

— Не помню, я была слишком занята, чтобы обратить на это внимание.

Марти вновь улыбнулась.

— Но ведь ты не забыла, что он присылал тебе розы? Белые розы... накануне нашего отъезда!

На щеках Кэрол проступил легкий румянец.

— Нет, не забыла.

— В букете была и визитная карточка, из надписи на которой следовало, что граф с грустью прощается с тобой. Розы, конечно же, говорят о том, что он был бы счастлив, имей он хоть единственный шанс продолжить вашу дружбу.

Джеймс нахмурился так, что его брови сомкнулись над переносицей. Он оторвался от приготовления напитков и заявил, что все это является для него полной неожиданностью, что он не понимает, почему ему раньше никто ни сказал об этом подарке, и что со стороны графа, которого он всегда считал человеком чести, сделать такой подарок чужой невесте — не только весьма некорректный, но и непростительный поступок. Все это Джеймс высказал с таким негодованием, что обе девушки переглянулись.

Марти пожала плечами.

— Не говори глупости, — сказала она. — Разве влюбиться — непростительно? Арман, кажется, немного влюблен в Кэрол! Она — истинная англичанка и принадлежит к тому типу женщин, которых обожают мужчины с южным темпераментом. Кроме того, когда граф познакомился с Кэрол, о вашей помолвке не было и речи, да ему и в голову не могло прийти, что такое может случиться. Кэрол была свободна, как ветер, так, во всяком случае, считал граф! Уверена, когда ты представил Кэрол ему и мадам Сент-Клер в качестве своей официальной невесты, он был в шоке.

— Не заметил, чтобы это его шокировало, — жестко сказал Джеймс и залпом выпил содержимое своего стакана.

Марти снова пожала плечами.

— Это потому, что ты не слишком наблюдателен.

— В любом случае, — сказал Джеймс, окинув Кэрол враждебным взглядом, — почему вы не рассказали мне, что Арман прислал вам розы?

Девушке казалось, что все происходящее — не более, чем буря в стакане воды. Она совершенно не могла понять, почему Джеймс пришел в такое бешенство, ведь он не обращал на нее все утро почти никакого внимания, и почему его сестра решила вдруг рассказать ему о цветах и карточке графа.

— Я не думала, что это вас так заинтересует, — ответила она с ледяным спокойствием. — Кроме того, это совершенно вас не касается, не правда ли? Я имею в виду, что наше соглашение дурачить людей фиктивной помолвкой не предусматривало обязательного совместного обсуждения личной жизни каждого из нас. И позволю себе заметить, что розы, присланные мне графом, — это мои и только мои, а причины, по которым он это сделал, касаются только меня!

Марти смотрела на нее с удивлением и восхищением одновременно, а потом разразилась бурными аплодисментами в ее адрес.

— Великолепно! — воскликнула она. — Просто великолепно! Задавая тебе подобные вопросы, Джеймс поступает совершенно некорректно, ведь он не имеет на тебя абсолютно никаких прав. Другое дело, если бы вы были помолвлены по-настоящему... Но, раз это не так, ты не должна позволять ему командовать собой!

— Не имею ни малейшего намерения позволять Джеймсу или кому бы то ни было другому командовать мной, — с достоинством заверила ее Кэрол.