Их было до боли мало, даже меньше чем в списках выживших. Среди них не было видно Корга, его так и оставили сидеть, запершись в своей каюте, а также еще двоих, чья психика также не выдержала нагрузки.

   У каждого это выражалось по-разному: один, к примеру, не мог находиться в одиночестве, даже когда принимал душ, он оставлял дверь открытой. Просил своего соседа постоянно разговаривать с ним в это время, чтобы он мог чувствовать его присутствие. В остальном он вел себя абсолютно адекватно. И это он сам попросил разрешения у командования по прибытию не покидать борта лайнера вместе с остальными.

   Корга по окончанию торжеств с большим трудом уговорили покинуть каюту. Для этого пришлось отключить замок от его двери посредством пульта управления на капитанском мостике.

   После этого дежурившие в коридоры санитары, с большой сноровкой ворвались в каюту и завернули мгновенно обмякшего Корга в смирительную рубашку. Тот и не пытался сопротивляться. Удивился, конечно, а потом вполне мирно последовал за врачами.

   Но это уже были те вещи, что не стали достоянием широкой публики...

  ***

   - А сейчас министр армии планеты Арх, специально прибывший сюда для вручения наград нашим героям, произнесет торжественную речь! - разнеслось над толпой.

   На специально перевезенную в зал ожидания сцену поднялся мужчина в возрасте лет пятидесяти на вид с бритой наголо головой. Несмотря на возраст и гражданский костюм, в нем с первого взгляда чувствовался бывший офицер. Хотя, что такое бывший офицер? Нет в природе бывших офицеров! Офицер это не профессия, это стиль жизни, манера мышления.

   - Мэй, командир группы специального назначения! - восхищенно прошептал на ухо Грэму Рихард - Стрелок. - Говорят, он даже в свои шестьдесят два года может сделать восемьдесят отжиманий за полторы минуты!

   - Ух, ты! - совсем по-детски восхитился собеседник.

   - Звено смирно! - скомандовал остававшийся невидимым руководитель церемонии.

   - Звено вольно! - это уже был министр Мэй.

   - За свою жизнь я видел много добрых воинов, вместе с некоторыми из них ходил на задания, с другими жизнь нас сводила при других декорациях, но больше всего мне нравится встречаться с воинами здесь! На вручении боевых наград! - начал свою речь министр армии Мэй. - К сожалению, далеко не все заслуживающие этой награды воины сейчас присутствуют здесь. Многие из них обрели свой смертный покой вдали от родины. Однако поверьте мне никто из них не будет забыт! Скажу даже по-другому, не должен быть забыт! Потому как они сражались за наше будущее и, не смотря ни на что, они победили! И пусть они не дожили до счастливых моментов победы, но они ее заслужили! Они заслужили эту победу даже больше чем их боевые товарищи, что стоят сейчас перед нами!

   Толпа, ранее обменивавшаяся радостными выкриками, замолчала и лишь молча, внимала речи министра. Раньше они ослепленные радостью возвращения своих родных живыми, и думать не думали о тех, кто не вернулся. Только сейчас они взглянули на группу тех, кто, молча, дистанцировался от их праздника.

   А те, кто пришел сюда в своей последней надежде на чудо, лишь тихо смотрели на оратора. И было что-то в их взгляде такое, от чего кровь застывала в жилах, и хотелось выть по-волчьи.

   Даже привыкший к такому министр Мэй, пересекшись взглядом с заплаканной женщиной, запнулся на полуслове, остановился и сменил тему.

   - Итак, перейдем к официальной части. Орденом героя награждается экипаж катера N 1.

   Вперед вышли Командир и Рихард. Строевым шагом они подошли к министру и по очереди приняли от него награды. Командиру министр вручил коробочку с медалью первому, потом пожал ему руку. За ни пришла очередь Рихарда, принимая награду, он очень раскраснелся и перед тем как пожать руку министру Мэю, долго вытирал ладони о штаны. А тот похлопал его по плечу и что-то прошептал на ухо.

   Грэм стоял, смотрел и не мог представить, что он вот так же вскорости выйдет вперед, и ему сам министр армии будет вручать орден героя.

   Грэм стоял и смотрел, как из шеренги выходят его товарищи.

   - Первое задание, а уже орден героя, - думал он, ожидая своей очереди. - Что же после десятого будет? Может быть генерала дадут!

   Вот подошел и его черед, Грэм прошагал вперед, подошел к министру и лихо, щелкнув каблуками, отдал честь.

   - Вы один? - поинтересовался министр Мэй.

   - Так точно, сэр!

   Заглянув в список, министр объявил о вручении второму пилоту катера за номером 13 ордена героя.

   Перед тем как пожать протянутую ему руку Грэм долго вытирал вспотевшую от смущения и нервного напряжения ладонь.

   Когда всем присутствующим ордена были вручены министр Мэй, назвал имена трех отсутствующих на церемонии, объяснив, что они не смогли принять участия в церемонии вручения, по причине плохого самочувствия.

   И в конце, в наступившей тишине, были названы имена тех, кто не вернулся из своего первого похода.

   - Орденом героя, награждается второй пилот борта номер 15 Леон! - закончил читать список посмертно награжденных министр.

   А перед глазами Грэм чередой проплывали лица его невернувшихся однокурсников: Веселого, Океана и других.

   - Интересно, а как там Корг? - вдруг подумалось ему. - Мертвым помочь уже нельзя, значит надо думать, как выручать живых!

   Едва дождавшись, когда окончания церемонии награждения, Грэм со всех ног кинулся обратно в лайнер. И как раз успел к тому моменту, когда Корга уводили санитары.

   - Доктор как он?

   - На первый взгляд у вашего друга тяжелая психологическая травма, вызванная нервными нагрузками, перенесенными за время боя, - не оборачиваясь, произнес врач первой категории, в ответ на вопрос Грэма. - Для постановки более точного диагноза понадобится провести анализы и дополнительные наблюдения.

   - А можно мне будет навестить его?

   - Пока, что нет, - покачал головой доктор.

   - Так, а этого, - врач указал на второго больного, которого как раз вывели из его каюты. - Связывать не обязательно, он совсем мирный, а вот с третьим нашим подопечным будьте аккуратнее. Всем ясно господа?

   - А когда мне можно будет навестить Корга?

   - Я извещу ваше начальство, а оно уже передаст дальше вам.

   - Спасибо доктор.

   - За такое не надо говорить спасибо молодой человек, - поправил Грэма врач. - Надо к нам не попадать, это да, а за лечение спасибо говорить не надо!

   - Хорошо, я запомню, но все равно спасибо вам доктор! И присмотрите за ними хорошенько, ладно!

   Грэм побежал прочь, не успев закончить свою последнюю реплику, он не хотел слышать гневной отповеди врача за очередное "спасибо". А не сказать его он не мог, привычка.

   Так он и бежал по коридору, хохоча в голос, словно бы стараясь убежать, прочь, вон, от тех страшных воспоминаний, что были связаны с этим местом.

   ***

   Две недели отпуска пролетели совершенно не заметно. Казалось, еще вчера он получил свой орден и две недели отдыха, а сегодня уже пора возвращаться на базу.

   За это короткое время Грэм успел съездить покататься на каруселях с меньшим братом, посетить клуб, где когда-то занимался легкой атлетикой, а также послужить предметом гордости родителей. Каждый вечер у них в доме собиралось от трех до четырех гостей, единственной целью визита которых было пообщаться с ним.

   Пару раз заходили и родители Корга, приносившие известия о своем сыне. Тетя Роза, мама Корга, Грэма ни в чем не винила, она была рада, что с ним все хорошо. Единственным упреком, который она позволила себе, была неизменная печаль во взгляде.

   Как она сказала с Коргом, ничего непоправимого не произошло. По словам врачей у него глубокий психологический шок, но обещают сделать все возможное, для его реабилитации. Но, к военной службе он был признан непригодным.