Во время ужина они разговаривали в основном о венчании его сестры. Это была одна из самых безопасных тем, и Кристи спокойно могла ее обсуждать.

— Твоя мама рассказала мне, что случилось с Фелисити, как она оказалась в инвалидном кресле, — проговорила она тихо.

Рэдфорд нахмурился, взгляд у него затуманился.

— Я всегда чувствую себя виноватым. Я тогда был вместе с ней и мог бы попытаться остановить ее. Она была сорвиголова, все делала по-своему. Та картина до сих пор у меня перед глазами: лежит бледная и безжизненная сестричка… Кажется, она будет преследовать меня всю жизнь.

Вот это да. С этой стороны Кристи Рэдфорда еще не знала.

Оказывается, он ранимый и чувствительный человек.

— Скажи, как она приняла известие, что уже никогда не будет ходить?

Рэдфорд виновато заморгал и опустил голову.

— Очень плохо. Долгое время на всех злилась. Мама много вытерпела тогда. Но постепенно Фелисити приняла неизбежность своего положения и стала жизнерадостной и солнечной девочкой. А я так рад, что она встретила Дэниела. Для нее он самая подходящая пара. Рэдфорд взял меню и сделал заказ.

Они заказали рыбу как первое блюдо. Рэдфорд — судака, а Кристи — вареную семгу с зеленью, которую обожала.

— Я никогда не устраивала венчания для женщины в инвалидном кресле. Думаю, здесь я приобретаю качественно новый опыт.

— Ты проделала очень хорошую работу, сказал он, его серые глаза потеплели и стали на миг удивительно добрыми. — Беру назад свои слова о том, что ты не справишься с работой.

— Извинения приняты, — сказала она с тусклой улыбкой и, к собственному изумлению, поняла, что нравится сама себе. Видно, в общении с Рэдфордом было что-то, чего она от него не ожидала получить.

Возможно, потому, что он вел себя как истинный джентльмен — никаких комплиментов, никаких суровых слов, просто радушный разговор. И только одно могло все испортить его просьба:

— Расскажи что-нибудь о себе. Представляешь, я же ничего о тебе не знаю.

Она попыталась его просьбу перевести в шутку:

— Загадочная женщина — вот кто я.

Рэдфорд откинулся на спинку кресла и улыбнулся:

— А я — мастер по решению загадок, дело как раз по мне. Ты это хочешь сказать?

— Вовсе нет. Мои отношения с твоей семьей, со всей твоей семьей — чисто профессиональные. Моя личная жизнь — это именно моя личная жизнь.

Он посмотрел на нее долгим страстным взглядом.

— Я надеялся, что в этот вечер ты сможешь приподнять завесу тайны и просто быть самой собой.

— Я такая, какая есть, — сказала она. — И сегодня вся перед тобой как на ладони.

— То есть ты уже начинаешь понимать, что я не такой людоед, как ты думала? — Во время всего разговора улыбка не сходила с его губ, и улыбка эта была на удивление дружелюбной и теплой.

Кристи взяла бокал вина и сделала глоток.

Почему-то она не могла оторвать взгляда от человека напротив. За первым глотком последовал второй, а потом и третий… пока она не поняла, что бокал пуст.

Официант подбежал налить ей новый бокал, но Рэдфорд наполнил его сам. Их руки опасно сблизились, когда она коснулась бокала, чтобы поднять его.

— Между нами больше общего, чем ты думаешь, — некстати ввернул Рэдфорд. — Ты ведь любишь кофе черный и сахара самую малость?

Она кивнула.

— Я тоже. А как насчет чая? Ты любишь чай?

— Не очень, честно сказать.

— Вот и я. Мы два сапога пара, тебе не кажется?

— Я бы не стала делать скороспелые выводы, — сказала она, но уже улыбалась.

Вечер обещал быть забавным. Ни намека на ненужное напряжение, просто два человека решили посидеть вдвоем. Даже когда она ловила на себе удивленный взгляд Рэдфорда, ее это больше не волновало. Пока он не произнесет вслух то, о чем говорят его глаза и губы, все будет хорошо.

Он довез ее до дома и проводил до крыльца, и на этот раз она не стала захлопывать дверь у него перед носом.

— Не хочешь зайти на чашечку кофе? спросила она неожиданно для себя, боясь, что он вдруг откажется.

— А не поздновато для визита в десять тридцать вечера? — спросил он.

— Думаю, ничего страшного, — ответила она и подмигнула.

— В таком случае буду рад принять приглашение.

Но едва она открыла дверь, к ней навстречу выбежал Джейк с зареванным лицом и размазанными по щекам слезами.

— Мамочка, мамочка, я так тебя ждал.

Кристи вдруг услышала, как Рэдфорд выдохнул: удивленно и ошарашенно.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Джейк, дорогой, что случилось? Кристи наклонилась и подняла его на руки, вытирая слезы указательным пальцем.

— У меня животик болит.

— А где Хлоя? Она дала тебе лекарство?

Он отрицательно покачал головой, и в этот момент к двери подошла Хлоя.

— Непоседа и лгун, маленький шалунишка.

Ни за что не хотел ложиться спать. Все, что ему нужно, — это мама.

— Думаю, мне лучше уйти, — раздался мужской голос. — Увидимся завтра, Кристи.

Она даже не успела обернуться — он ушел, хлопнув дверью. Впрочем, главной ее заботой на сегодня был Джейк.

Так Джейк — сын Кристи! Рэдфорд в бессилии зарычал, разгоняясь на машине на неположенной скорости. Ее сын! Идиот! Будто он не знает, как это случается. Но почему она не сказала ему? Почему разрешила верить, что мальчик — сын Хлои? Или он просто сам сделал такой вывод?

И кто же был его отцом, какой подлец? Явно не Пол. Нет, этот наверняка жил бы с ними.

Проклятье! И это как раз тогда, когда он подумал, что нашел наконец подходящую женщину. Они провели прекрасный вечер, даже более чем прекрасный. Бог знает, чего ему стоило не наброситься на нее с поцелуями!..

Однако теперь ясно было одно: у этой женщины настоящие проблемы и он должен о ней забыть.

Лондон — вот куда надо поехать. И больше никакое срочное дело не заставит его вернуться в Уорвикшир.

Легче сказать, чем сделать. На следующее утро Рэдфорд выглянул во двор и увидел машину Кристи на стоянке у окон, как всегда.

Увидел, как Кристи, одетая в красивый брючный костюм цвета слоновой кости, выходит из машины на высоких тонких каблуках. Он видел, как она прошла к двери своей бесподобной покачивающейся походкой. И тут, к своему изумлению, ощутил новый прилив чувств.

Господи, да эта женщина точно сведет его с ума. Она, конечно, маленькая лживая ведьма, но что-то в ней будит его животные инстинкты.

Рэдфорд громко постучал в ее дверь и подергал ручку. Тишина. Он тихо, яростно выругался и громко произнес:

— Открой дверь, Кристи.

Ответа не последовало.

— Черт побери, да открой же.

— Я занята, — донесся тихий голос. О, этот замечательный мелодичный голос! Он с самого начала заметил, как красиво она говорит. В ней вообще не было ничего резкого, даже когда она сердилась.

Рэдфорд потряс головой. Романтические бредни! Она же лживая обманщица и ненавидит его. Поворачивайся и беги от нее со всех ног, твердил он себе, но рука помимо воли поднялась и снова постучала в дверь.

Наконец ключ в замке повернулся и дверь распахнулась. Перед его взором предстала Кристи. На ней не было пиджака, а только шелковая коротенькая кофточка типа топика, удачно подчеркивавшая фигуру. Его глаза машинально остановились на высокой и упругой груди. Желание болезненно запульсировало, и он разозлился и на себя, и на женщину.

— Ну и почему ты от меня закрываешься?

— От тебя? Да зачем мне это? — Идеальной формы брови удивленно взлетели вверх.

Рэдфорд яростно фыркнул.

— Почему ты не сказала, что мальчик — твой сын? — Господи, нет, нельзя так, это не его ума дело. Да что она с ним творит?

— А я и не знала, что должна об этом что-то говорить, — очень тихо сказала Кристи.

— Мы с тобой сидели и болтали вчера весь вечер, или по крайней мере я болтал. Ты даже отказалась что-либо рассказывать о себе. Что у тебя за секреты?

— А нет никакого секрета, — ответила она спокойно. — Я не обсуждаю свои дела со всякими недостойными…