— Приготовили вполне приличный хлеб из кукурузной муки.

— Да, они могут больше, чем их мать. Боюсь, что у меня будут большие неприятности, когда Райвл узнает, как я готовлю. Вы не могли бы меня чему-нибудь быстро обучить?

Ма Зеттель рассмеялась.

— Я могу рассказать о моих рецептах. Конечно, готовка в дороге отличается от того, когда у вас под руками большая плита. Будешь выпекать хлеб в датской печке. Я думаю, рецепт приготовления есть в поваренной книге. Если хочешь, можешь ее почитать.

Либби с благодарностью взяла книгу и начала списывать рецепты. Жаль, что она раньше больше внимания уделяла домоводству.

Ведь мама пыталась доказать всю важность умения вести хозяйство — как заказывать продукты, составлять меню… Но Либби относилась к этому легкомысленно и проводила время в свое удовольствие, катаясь на лошадях или гуляя в парке. Теперь она с трудом пыталась восстановить в памяти, какие блюда ей нравились и что бы она сама могла приготовить для такого гурмана, как Шелдон Райвл.

— Я ему скажу, что он будет есть то, что я приготовлю, или ему придется голодать.

Ей казалось, что Райвл не будет столь щепетилен и не высадит ее в пути, если еда его не удовлетворит.

В полночь она разбудила и одела детей в полной темноте.

— Мы отправимся в увлекательное путешествие, — прошептала она. — Но вы должны быть молодцами и вести себя тихо.

Четыре больших глаза уставились на нее и без слов утвердительно кивнули головой.

Правильно ли она поступает, подвергая опасности их жизни? Конечно, Ма Зеттель присмотрела бы за ними, как предлагал Райвл. А потом она приедет с Хью и заберет их.

Либби осторожно повела девочек по лестнице. Потом они пошли по территории лагеря.

Затухающие костры хорошо освещали Либби дорогу. Собаки время от времени лаяли, но, почуяв детей, умолкали. Фургоны Шелдона Райвла белели в темноте как большие паруса, освещаемые тусклым светом луны.

— Будьте отважными девочками, — прошептала Либби. Я собираюсь спрятать вас в маленьком укрытии, потому что детям не разрешают отправляться в такое путешествие. Если они найдут вас, то нас высадят и мы никогда не найдем папу. Вы сможете там тихо побыть несколько дней? Мама будет подходить к вам, когда никто не будет видеть, и я буду спать вместе с вами.

— Хорошо, мама, — сказала Иден. — Я посмотрю, чтобы наша неженка молчала.

— Я и сама буду сидеть тихо, — громко добавила Блисс, приложив руки к губам.

Либби подошла к задней части фургона с провиантом и посадила туда детей.

— Ну как, удобно? — спросила Либби. — Ложитесь спать. Ваша мама пойдет в город, чтобы попрощаться с Ма Зеттель. Потом я вернусь, и утром мы уедем. Вы сможете смотреть по сторонам сквозь маленькое отверстие, которое я прорезала в холсте, а сама я буду идти рядом.

— А если мы захотим в туалет? — прошептала Блисс в ухо матери.

— В углу есть горшок, — ответила мама. Поцеловав девочек, Либби закрыла отверстие коробкой.

«Я уже наделала много глупостей в своей жизни, но эта была самая безрассудная», — подумала Либби.

8

На следующее утро, ровно в десять, фургоны покатили в путь. Шелдон Райвл появился в полдевятого. Он прогуливался мимо фургонов, проверяя их до того, как возничие займут свои места. Райвл был одет как бизнесмен: начищенные ботинки, золотая заколка в шелковом платке на шее, большая золотая цепочка часов блестела на солнце. Его глаза сузились, когда он увидел Либби, сидящую на подножке своего фургона.

— Думал, что вы не появитесь, — сказал Райвл.

— Я же вам говорила, — холодно ответила она.

— Избавились от своего выводка?

— Конечно.

— Умная женщина, вы знаете, что для вас лучше. Может быть, вы и справитесь.

Затем он отошел от Либби, у которой сердце выскакивало из груди.

В первый раз она увидела экспедицию мистера Райвла. Она в самом деле поражала: 12 фургонов, каждый обшит белым сукном и в каждый запряжено шесть быков, двое людей на фургон, 12 комплектов запасных быков, хорошо груженные мулы, несколько ездовых лошадей и… корова. По обеим сторонам фургонов ехали мужчины на лошадях. Их пожитки были привязаны к седлам, а ружья свисали с обеих сторон привязи. Либби поняла, что это охрана.

Фургоны двинулись.

Люди провожали глазами уезжающую партию. Они были поражены прекрасным снаряжением экспедиции. Они свистели, приветствуя проходящие фургоны и даже стреляли в воздух.

Либби прижалась к стенке внутри фургона, понимая, что будет, если увидят ее детей.

В глубине души она не хотела, чтобы ее увидел Габриэль Фостер. Сказав ему, что ни за что на свете не поедет с Райвлом, она не хотела, чтобы он злорадствовал по этому поводу.

Местность была холмистой, кругом были леса. Фургоны двигались медленно, и время от времени ей удавалось забираться внутрь и читать рецепты, списанные накануне. Она поглядывала с опаской на большие железные котлы. А если ее стряпня будет ужасной, они что, высадят ее?!

Подошло время привала, и Либби занервничала. Ей казалось, что Райвл не поднимет скандала из-за детей, если еда будет сносной, а если нет, то им придется пешком добираться до Индепенденса без перспективы присоединения к другой партии. Она решила, что если ей удастся стейк, то или картошка, или рис будут ужасны.

— Не говорите мне, что это миссис Хью Гренвил, — послышался знакомый голос. Либби увидела Фостера, сидящего на красивом белом коне. Он был похож на джентльмена из Бостона, который только что выехал на утреннюю прогулку в парк, чем на мужчину, совершающего поход в дикие земли. На нем была черная куртка и полосатые брюки, на голове шляпа из черного фетра с широкими полями.

Либби была рада и не рада, но все же испытала облегчение при встрече со знакомым лицом.

Гейб продолжал своим тихим, светским тоном:

— Конечно, это не миссис Хью Гренвил. Она поклялась, что лучше умрет, чем свяжет себя с таким человеком, как мистер Райвл. А вы в отличной форме. Поэтому я полагаю, что вы близнец миссис Гренвил.

Гейб снял шляпу и поклонился.

— Разрешите мне засвидетельствовать свое почтение близнецу миссис Гренвил.

Либби буквально испепелила его взглядом, которой заставил его выдавить улыбку.

— Неужели опять вы?! — сказала она. — Что вы здесь делаете?

— Как и вы направляюсь туда, где сбываются наши мечты.

— Вы в самом деле идете в Калифорнию?

Либби обрадовалась и чувствовала, что ему можно доверять.

— Кажется, все люди мира хотят посмотреть на слона — я тоже. Когда я думал о том, как они отправились туда, расставшись со своими последними деньгами, я решил, что смогу оставить их без состояния, после того как они его сделают.

Либби прикусила язык и не ответила.

— Вам нравится мой конь?

— Он замечательный, — ответила Либби. — Вы что же, впрямь присоединились к Шелдону Райвлу?

— Здравый смысл, — сказал Гейб. — Если вы хотите безопасно пересечь пустынные земли, присоединитесь к той партии, у которой больше провианта и оружия, а в этой как раз всего достаточно. Мой конь в вашем распоряжении. Вы можете сесть на него, как только устанете идти пешком.

— Спасибо, но я еду в фургоне. Я ведь повар самого мистера Райвла.

Гейб громко рассмеялся.

— Вы повар? Вы когда-нибудь пробовали готовить?

— Каждая женщина может готовить, — холодно ответила Либби. — Это у нас в крови.

— А как вы убедили Райвла взять вас с собой? Я постоянно рискую, моя жизнь — игра. Когда Райвл доберется до Калифорнии и сколотит капитал, продав лопаты и муку бедным старателям, он откроет игорный салон. Он хочет, чтобы я его инструктировал, ведь до сих пор он зарабатывал деньги, продавая свиные окорока, а мой бизнес для него в новинку, — он посмотрел вокруг. — Я не вижу двух обожаемых леди, с которыми я намеревался продолжить знакомство. Они отдыхают?

Либби посмотрела в глаза Гейбу, собираясь сказать правду, но не решилась.

— Мистер Райвл пожелал, чтобы я их оставила. Он не любит детей.