— Не только. Менеджеры твоего отца тоже так считали.

— Они просто поддакивали тебе, узнав, что ты скупил большую часть акций. В итоге их ты оставил, а Стива вышвырнул на улицу.

— Я составил мнение о Кросби задолго до смерти твоего отца.

— И решил свалить на него всю вину?

— Просто я знал, где искать источник бед.

— Если дела обстояли именно так, как ты говоришь, почему никто из менеджеров не поговорил с моим отцом?

— Двое из них пытались, но безуспешно. Том просто не желал ничего слышать. Думаю, он излишне сильно увлекся планами на будущее.

— Которым ты положил конец.

— Ничего подобного!

— Считаешь себя безгрешным?

— Я ведь не управлял делами вашей фирмы. Это Том обязан был проявить больше ответственности.

— Не смей винить папу! — яростно крикнула Мэнди.

С каменным выражением на лице он произнес:

— Давно пора взглянуть фактам в лицо, дорогая. Если бы твой отец поменьше доверял Кросби, большинства неприятностей можно было бы избежать. Но, когда пригласили меня, было уже поздно. Кросби затеял несколько безумных проектов, а когда они провалились, вашей фирме пришлось выплачивать неустойку. Тогда Кросби занял деньги под высокие проценты, причем часть средств вскоре бесследно исчезла. Но долги делал он, а обязательства по ним ложились на плечи Тома. Тут впору начинать криминальное расследование…

— Почему же ты не подал на Стива в суд?

— Из-за особых отношений между вашими семьями. Мне не хотелось выносить это дело на всеобщее обозрение.

— Но если имеет место мошенничество и если деньги не возвращены…

— Я их вернул.

— Как?

— Вынул из собственного кармана и отдал, — пояснил он просто.

Мэнди предпочла бы не знать этого. Гораздо проще было винить во всех несчастьях Кена. Однако она понимала, что он не лжет, и сейчас, впервые за прошедшие годы, задумалась, не ошиблась ли она в своих представлениях о нем, по крайней мере в части, имеющей отношение к «Прайс-корпорейшн».

7

Мэнди в смятении смотрела на Хэттона.

— Если не можешь или не хочешь поверить мне, я могу продемонстрировать экспертное заключение по деятельности Стива Кросби. Мне пришлось показать этот документ его отцу.

— Питеру? Зачем?

— Чтобы он не поднимал шума. Питер Кросби решил, что из его сынка делают козла отпущения. Он начал петушиться, кричал, что найдет защиту у закона и тому подобное. Питер честный человек и потому его больно ранила правда о Стиве. Похоже, ты тоже потрясена…

Это было еще слабо сказано. Его рассказ просто опустошил Мэнди. Целых четыре года она ошибалась насчет Кена и Стива, считая первого чудовищем, а второго — невинной жертвой.

— Не знаю, что и говорить, — пролепетала она. — Прости, что плохо думала о тебе. Я даже подумать не могла, что Стив… — Голос Мэнди дрогнул, и она замолчала.

— Нелегко, должно быть, узнать о нечестности своего приятеля. Ведь ты сказала, что Кросби твой приятель?

Мэнди прикусила губу. Единожды солгав, она должна была придерживаться избранной версии.

— Да.

— И вы живете вместе?

— Да.

— Где?

— Это тебя не касается. — Мэнди безмолвно поблагодарила администрацию банка, которая ни при каких обстоятельствах не разглашала информацию об адресах своих сотрудников.

Кен пожал плечами, потом неожиданно спросил:

— А чем Кросби занимается сейчас?

Мэнди не имела об этом ни малейшего понятия, так как полностью отрезала себя от прежней жизни.

— Преуспевает, — лаконично ответила она, надеясь, что так оно и есть.

— И в чем это выражается? Не сидит ли он у тебя на шее?

— Нет. — И, припомнив давний разговор со Стивом, она добавила: — Отец устроил его товароведом в одну фирму.

— Странно, что вы не женитесь. Неужели тебе нравится оставаться мисс Лотнер?

— Вполне.

— А что, если у вас появятся дети?

— Мы пока не строим таких планов, — ответила Мэнди и, прежде чем Кен продолжил расспросы, перехватила у него инициативу: — Выходит, узнав, что представлять банк мистера Кэмпбелла будет мисс Лотнер, ты не сомневался, что это я?

— Дела обстояли немного иначе.

— То есть?

— Я сам сделал так, чтобы прислали именно тебя.

Мэнди с трудом могла в это поверить.

— Каким образом?

— Мне не хотелось, чтобы фигурировало мое имя, поэтому я велел заняться вопросом приглашения участников семинара одному из менеджеров, женщине. А уж она четко дала всем понять, что мой банк приветствует продвижение женщин и уравнивает их в правах с мужчинами…

Мэнди припомнила, что мистер Кэмпбелл действительно что-то такое говорил.

— А так как в своем банке ты единственная женщина-аналитик, то твое появление в Лондоне было предрешено. — В голосе Хэттона явственно прозвучало удовлетворение.

— А если бы твой план не сработал?

— Я вмешался бы лично.

— Но не сдался бы?

— Девочка моя, весь семинар был затеян лишь для того, чтобы выманить тебя из Торонто!

Мэнди побледнела. Целую минуту она изумленно смотрела на Кена.

— Иными словами, ты не собираешься заключать сделку с мистером Кэмпбеллом?

— Смотря по обстоятельствам.

— И от чего же будет зависеть твое решение?

— От тебя. Если ты дашь согласие на сотрудничество, я с радостью заведу партнерские отношения с твоим шефом. А если нет…

— Сотрудничество какого рода ты подразумеваешь?

— Полное.

Потеряв выдержку, Мэнди воскликнула:

— Послушай, прекрати свои дурацкие игры и скажи прямо, зачем притащил меня сюда! Чего ты хочешь?

— Жениться на тебе.

— Что?! — Мэнди не поверила собственным ушам.

Хэттон спокойно повторил:

— Я хочу жениться на тебе.

Мэнди в волнении вскочила.

— Ты с ума сошел! Однажды я тебе уже сказала, что не выйду за тебя, если даже от этого будет зависеть моя жизнь!

— Ну, возможно, не жизнь, но будущее точно.

— Если ты решил, что я стану твоей женой, чтобы спасти банковскую сделку, то это верх безумия.

— Даже если в результате ты потеряешь работу? Или у тебя нет в ней особой нужды?

— Разумеется, есть!

— А как же твой приятель? — иронично усмехнулся Кен. — Разве он не поддержит тебя? Или он просто плод воображения?

Мэнди невнятно выругалась сквозь зубы.

— Лгуньи из тебя никогда не выйдет, дорогая. Ты слишком честна для этого, — с сарказмом констатировал Хэттон.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Мэнди заметила:

— Возможно, я не умею обманывать, зато хорошо научилась противодействовать постороннему нажиму и не позволю шантажировать себя. Поступай как знаешь, а я уезжаю домой. Если меня уволят…

— Обязательно, уж я об этом позабочусь.

— Никто не помешает мне подыскать другое место.

— С такой же хорошей зарплатой?

— Конечно.

— Сомневаюсь. — Спокойно, без всякой угрозы, просто констатируя факт, Кен пояснил: — Я обладаю достаточным весом в финансовых кругах, чтобы заставить нужных людей прислушаться к моему мнению, и сделаю так, что ни в один банк ты не устроишься.

Мэнди похолодела, но сдаваться не собиралась.

— Тогда стану продавщицей или официанткой. Этого ты мне не запретишь!

— Думаешь, чаевых будет достаточно, чтобы содержать квартиру и няньку для сына?

На этот раз кровь, казалось, полностью отхлынула от лица Мэнди. Почувствовав головокружение, она пошатнулась и наверняка упала бы, если бы вскочивший из-за стола Кен не поддержал ее.

Закрыв глаза и плохо отдавая себе отчет в происходящем, Мэнди все же сообразила, что ее поднимают на руки и несут в дом, чтобы там усадить на диван. Затем чья-то сильная рука пригнула ей голову к коленям.

Когда кровообращение восстановилось, Мэнди вяло произнесла:

— Я уже в порядке.

Тогда Кен убрал руку и позволил ей сесть прямо. Однако, исследовав ее белое как мел лицо, он заставил Мэнди лечь на спину, а под ноги подложил подушку. Потом принес бокал бренди и насильно влил в рот пару глотков.