Тейви вгляделась в лицо отца, перекошенное от боли.

— Мама любит тебя.

— Да, сейчас любит, — кивнул Сидни. — Чуточку больше, чем тогда, когда мы поженились, но не так, как люблю ее я. Самой сильной любовью жизни Дорис был ее первый муж. Когда он умер, вместе с ним умерла и ее любовь. — Сидни нервно потер ладони. — Я знал это, но любил ее всей душой и надеялся, что сумею завоевать взаимность. Задача оказалась мне не по силам. Взаимности не получилось. И этого я тебе не желаю.

Девушка судорожно сглотнула.

— Найджел говорил правду: мама сломала тебя. — Тейви встала, чувствуя противную слабость во всем теле. У двери кабинета она обернулась. — Если бы не мама, ты бы позвонил в полицию? Ты бы выставил этого подонка за дверь?

Сидни пожал плечами, заметно помрачнев.

— Не могу ничего сказать, дорогая. Для меня ее желания давно стали законом. Даже не знаю, как я должен поступить с ее точки зрения. Для нее много значит общественное мнение.

Тейви кивнула. Почувствовав, что отец переживает ничуть не меньше, чем она сама, — вернулась к столу.

— Я люблю тебя, папа. — Дочь поцеловала его в щеку. — Ты хорошо относишься к Скотту. Думаю, вы станете друзьями.

— Конечно, — улыбнулся Сидни. — По существу… я уже выбросил Ричарда из головы, это была ошибка. Допускаю, что у Скотта нет ничего дурного на уме.

Тейви с нежностью взглянула на отца.

— Тебе не о чем беспокоиться — Скотт не может причинить мне зла. — У нее задрожала нижняя губа. — Он вообще не хочет меня! — выпалила она.

— Ох уж эти мне молодые мужчины… — недовольно проворчал Сидни. — Я-то вижу, что ты его любишь. Но если ты не будешь уверена, что мужчина любит тебя больше жизни, ты никогда не обретешь того счастья, к которому стремишься.

— Я запомню это, папа. — Тейви повернулась, намереваясь уйти. — Но я слишком люблю его, а изменить его характер не смогу, даже если он попросит об этом. Знаешь, мне безразлично, какие чувства он питает ко мне.

— Если он еще не влюблен в тебя, — сказал Сидни, открывая дверь, — значит, у него не все в порядке с головой.

Тейви долго сидела в машине, разглядывая в ветровое стекло горы. В голове вертелась назойливая мысль: отец — обычный человек со своими слабостями. Всю свою сознательную жизнь она возносила его на пьедестал. Она даже молилась на него, как на бога. А сейчас, сейчас чрезвычайно горько было сознавать, что отец, которого она безумно любила, оказался так несчастлив. Не иди он на поводу у жены, он мог бы достичь небывалых высот.

О, Дорис! Когда Тейви удалось унять свой гнев — подумать только, сколько страданий ее мать причинила отцу! — ей пришло на ум, что еще большего сожаления достойна Дорис. Она потратила лучшие годы на достижение никчемного, в сущности, положения в обществе, извлекла из любви отца материальное благополучие для себя. Какой жалкий жребий!

Тейви даже вздрогнула, придя к такому неутешительному выводу. Она не смогла удержаться от горькой усмешки: многим ли отличается влияние матери на Сидни от ее собственного давления на Скотта?

Мысль о том, что Ричард Тэпп выйдет сухим из воды, продолжит свою карьеру преуспевающего хирурга и будет пользоваться уважением в обществе, больно ранила ее. Еще большее отвращение испытала она от того, что Ричард будет ходить с высоко поднятой головой и его истинная суть так и останется тайной для всех только потому, что этого хотела ее мать.

Девушка была готова закричать от негодования, но тут же вспомнила, как Скотт чуть не прикончил этого подонка. Ее сердце, переполненное любовью, разрывалось на части.

Внезапно Тейви осенило, чего хотел от нее Скотт. Он жаждал близости с ней в ту первую ночь, когда отобрал у нее косметичку. Тогда он сказал, что без макияжа она выглядит естественней и красивей. Он хотел любви, не изуродованной социальными условностями и материальными предрассудками. Ему хотелось верить, что и она так же любит его, любит таким, какой он есть, — небритого, в заношенной одежде, живущего своей жизнью, не зависящей от положения его семьи.

О, Скотт, подумала Тейви, кому-то другому он может показаться грубым, неотесанным парнем, но она сумела заглянуть в его нежную душу, и ему не удастся ее провести.

Глаза девушки наполнились слезами. Она вспомнила, в какое неистовство он приходил, стоило ей завести разговор о деньгах. Он, дурачок, думал, что она отвергнет его, поскольку у него за душой нет ни гроша. Сможет ли она убедить его, что у нее и в мыслях этого не было?

С твердым намерением доказать ему свою любовь и надеясь наконец преодолеть робость, Тейви включила двигатель и направилась в сторону небольшого города в сорока милях от Биллингса. Она отыскала его адрес сразу же, как только возвратилась домой после похода. Она мысленно представила место, где обитал Скотт, на время спускавшийся с гор.

Его дом, окрашенный в кремовый цвет, с зеленой крышей выглядел заброшенным, стоянка перед ним пустовала. Тейви заглянула в окно гаража — грузовичка Скотта там не оказалось. На ее стук в дверь никто не отозвался. Заметив почтовый ящик, Тейви открыла его, надеясь найти в нем письмо на ее имя: должен же был Скотт объяснить, куда запропастился. Из ящика выскользнул конверт, адресованный Мейзи.

Обескураженная, Тейви вернулась в центральную часть города. В маленьком ресторанчике, заказав кофе, решила позвонить Мейзи домой.

— Вероятно, в письме — план его похода, — предположила Мейзи. — Рано утром он звонил мне, предупредил, что посылает план по почте. Они с Андре собираются совершить очередное восхождение на гору.

— Но по радио объявили, что ожидается ураган, — заволновалась Тейви.

— Я тоже слышала прогноз погоды, — сказала Мейзи. — Увы, Скотт и Андре не знают об этом. Они уехали на рассвете.

— О Господи, — проговорила Тейви дрожащим голосом. — Сколько времени займет восхождение? И когда они предполагали вернуться?

— Мисс Бриджес, не хотите ли заехать ко мне? Я покажу вам на карте, где эта гора, — предложила Мейзи. — Вы можете захватить и письмо Скотта. В нем наверняка есть кое-какие детали.

На сумасшедшей скорости Тейви домчалась до почтового ящика. А вдруг в письме действительно есть информация, о которой Мейзи не знает?

Между тем поднялся ветер.

Когда она летела к помощнице Скотта, снегопад уже обрушился на землю с потемневшего неба. Ветер с силой бросал заряды снега в ветровое стекло. Она старалась не думать о Скотте и Андре, которых наверняка захватило это ненастье. Возможно, они успели укрыться, а может, боролись сейчас с непогодой на склоне горы. Преодолевая страх, Тейви гнала машину вперед.

11

Тейви маленькими глотками прихлебывала крепкий чай, заваренный на травах, пока Мейзи читала письмо Скотта.

— Ничего особенно нового здесь нет, — сообщила она наконец. — Скотт упоминает некоторые пункты остановок, о которых не сказал по телефону. — Мейзи сложила письмо и вложила его обратно в конверт. — Сообщает лишь, в какое время они будут в районе полицейского участка.

Тейви поставила чашку на стол.

— И это все? — потерянно спросила она. — Ни слова обо мне?

— Есть кое-что. Мейзи протянула ей конверт. — Хотите прочесть? Но это вас может огорчить.

— Да.

— Я так и думала. Но хочу вас предупредить. — Мейзи налила себе чаю. — Я знаю Скотта много лет, еще до того, как… — Она взглянула на Тейви. — Вы слышали об Элинор?

Девушка кивнула.

— Так вот, я знала Скотта еще до того, как он познакомился с Элинор. Встречался он с ней довольно редко, цепкие женщины пугали его.

— Но, как мне кажется, Элинор зацепила его за сердце.

— Не думаю, — возразила Мейзи. — Он не особенно любил ее, во всяком случае, не так сильно, как ему казалось. Их отношения убедили его, что ни одной женщине доверять нельзя.

— И кто же ему это внушил? — смущенно спросила Тейви.

Мейзи поставила чашку на блюдце и откинулась на спинку дивана.