— Присмотри за ней, Горацио.

Кот моргнул, и Адам отправился в кухню. Утром он сменил дверной замок, но все равно на всякий случай внимательно осмотрелся.

По крайней мере самозванец не обчистил его. Предварительное расследование Коула Рафферти показало, что деньги Адама не тронуты и нет никаких иных угрожающих признаков, что самозванец пытался разорить его или навредить его карьере.

Но даже если он безвреден, тот факт, что Адам его не знает, беспокоил. Правда, теперь он может быть уверен, что это не кто-то из его коллег в журнале «Искатель приключений». Это не давало ему покоя, поскольку ясно, что мошеннику было известно его рабочее расписание. В противном случае парень не успел бы убраться из квартиры до возвращения Адама из командировки.

Однако самозванец оставил на кухне еду и книги на полке. Сделал ли он это намеренно? Может, это своего рода игра?

Множество других вопросов приходило ему в голову, пока он смешивал в стакане средство от похмелья. Вполне вероятно, что Джози знает больше, чем говорит. Сейчас идеальное время выяснить это, пока ее защита ослаблена.

Адам принес стакан в гостиную и обнаружил, что Джози спит, свернувшись калачиком на диване. Ее французская косичка расплелась, и шелковистые волосы рассыпались по диванной подушке. Она лежала, подложив под щеку ладони, слегка приоткрыв розовые губы. Расслабленная и ненастороженная, она напоминала ему ангела с полотна Боттичелли.

Он поставил стакан на стол и схватил свою камеру, испытывая непреодолимое желание сфотографировать ее. Ровное щелканье камеры не разбудило ее, позволив Адаму запечатлеть ее во всех ракурсах.

Впрочем, даже если она проснется и разозлится, он сфотографирует изумрудный огонь в ее зеленых глазах и прелестный розовый румянец на щеках.

Пленка закончилась, и Адам отложил камеру. Горацио грациозно спрыгнул с дивана на журнальный столик с намерением понюхать содержимое стакана, но Адам забрал стакан.

— Извини, приятель, это не для тебя.

При звуке его голоса Джози открыла свои зеленые глаза, пресекая его порыв перезарядить камеру. Прежде чем заговорить, она облизала сухие губы.

— Где ты был?

Он сел рядом с ней на диван и поднял стакан.

— Все великие изобретения требуют времени. Вот, выпей это.

Она села, с сомнением глядя на стакан в его руке.

— А что в нем?

Он заколебался.

— Думаю, тебе лучше этого не знать.

Она неуверенно взяла стакан.

— Что-нибудь безумно экзотическое. Вроде крокодиловых яиц и страусиных перьев.

Адам улыбнулся.

— Что-то вроде этого.

— Но без мяты?

— Без мяты, — заверил он. — И без алкоголя. И все натуральное.

— Значит, это сонное зелье.

— Никакого снотворного, обещаю, — ответил Адам. — Также обещаю, что, если ты выпьешь это сегодня, утром будешь чувствовать себя намного лучше.

Она встретилась с его взглядом, затем решительно вздохнула и поднесла стакан к губам. Начав пить, девушка поморщилась, но не останавливалась, пока не допила все до конца.

Адам был удивлен. Когда ему кто-то в первый раз сварганил это зелье из томатного сока, яйца и еще нескольких ингредиентов, первый глоток он выплюнул.

— Это было ужасно. — Джози передернуло, и она подала ему стакан. — Ладно, теперь я готова.

— К чему?

— Ехать домой.

Он покачал головой.

— Сегодня ты остаешься здесь.

— В этом нет необходимости, — упрямо сказала она, при этом снова тяжело откинувшись на подушку. — Я прекрасно могу сама о себе позаботиться.

— За исключением того, что ты едва передвигаешь ноги, не говоря уже о том, чтобы вести машину. Кроме того, что, если у тебя плохая реакция на крокодиловы яйца?

— Единственной плохой реакцией будет ноющая спина, если я всю ночь просплю на этом диване.

— Ты можешь спать на моей кровати.

Ее глаза вспыхнули.

— Больше никогда.

Это прозвучало скорее как вызов, чем отказ.

— Можешь спать одна. Я буду на диване.

— Нет, на диване буду я, — раздраженно сказала она, явно стремясь уступить в сражении, чтобы выиграть войну. — Мне здесь будет хорошо, можешь идти спать.

— Ладно, — согласился он, стаскивая покрывало со спинки и накрывая ее. — Но прежде, чем я пойду, хочу тебе сказать, что сегодня на балконе ты ничему не помешала. Мы с Шондрой просто друзья.

Краска поднялась вверх по ее шее.

— Твои отношения с Шондрой меня не касаются.

Он снял с нее туфли и подоткнул покрывало вокруг ног.

— Мне показалось, ты немного расстроилась, когда обнаружила нас вместе.

Она нахмурилась.

— С какой стати мне расстраиваться? Мне нет дела до того, кого ты соблазняешь, на балконе.

— Я успокаивал ее как друга, а вовсе не пытался соблазнить. Шондре хотелось поговорить с кем-нибудь о некоторых проблемах, которые возникли у нее с любовником. Вернее, с любовницей.

— И она обратилась к эксперту, — сухо заметила Джози.

Он сдержал улыбку.

— А теперь ты, похоже, ревнуешь.

Она встретилась с его взглядом.

— Давай проясним одну вещь. У меня есть Адам — мой Адам. Я не нуждаюсь ни в каком другом мужчине. Он идеально подходит мне во всех отношениях.

— За исключением того, что его здесь нет.

— Если б он был здесь, он бы не позволил мне напиться. И не отказался бы отвезти меня домой, если бы я попросила. И не заставил бы меня выпить какую-то гадость с крокодиловыми яйцами и еще бог знает чем.

— Если б твой ненаглядный возлюбленный был здесь, — вставил Адам, сжимая кулаки, — я бы дал ему по морде.

— И кто из нас ревнует? — мягко спросила она.

— Это тебе на пьяную голову померещилось, — проворчал он, затем наклонился над ней. — Спокойной ночи, Джо.

Она взглянула на него широко раскрытыми зелеными глазами. Адам резко втянул воздух и понял: она думала, что он собирается ее поцеловать.

И была права.

Его взгляд опустился на рот девушки, и его охватило непреодолимое желание еще раз попробовать эти губы на вкус. Усилием воли он сдержал порыв и приложился целомудренным поцелуем ко лбу.

— Приятных снов, — прошептал он, прежде чем отвернуться и направиться в свою спальню, уверенный, что и ему самому будут сниться сны.

Вода манила ее к себе почти так же, как Адам. Она стояла в нерешительности на песчаном берегу, и тихие волны плескались о ее босые ноги. Адам стоял посреди озера, протянув к ней руки. Он смеялся и подзадоривал ее присоединиться к нему.

Она двигалась ему навстречу, с каждым шагом погружаясь все глубже. Вода уже доходила ей до бедер, потом до плеч.

Никогда в жизни она не купалась голой, и восхитительное возбуждение пробежало по ней, когда она приблизилась к нему. Вода уже была ей по шею. Адам не шевелился, лишь улыбался и ждал, когда она придет к нему. Но ее ноги вдруг отяжелели, словно что-то тянуло их вниз.

Джози сделала еще шаг, но под ногами оказалась лишь вода. Она стала погружаться в нее, не в состоянии пошевелиться, чтобы вытолкнуть себя на поверхность. Погружаясь все глубже в теплую воду, Джози хотела позвать на помощь, но понимала, что это невозможно.

Она также знала, что Адам ее не видит и что она должна спасаться сама. Она продолжала тонуть, отчаянно махая руками в воде.

Джози резко села, сердце гулко колотилось в груди.

— Дурной сон, — заверила она себя. — Это был всего лишь дурной сон.

Однако он казался таким реальным, что ужас не отпускал ее. Джози отличная пловчиха, так почему же во сне не могла спасти себя? Она опустила взгляд на ноги и увидела спящего на них Горацио. Это объясняло странное ощущение неспособности пошевелить ногами.

Она переложила кота, заработав раздраженное урчание, затем свесила ноги на пол и сделала глубокий вдох. В окно светило солнце. Она пережила и эту ночь, и ночной кошмар.

— Доброе утро.

Девушка подняла глаза и увидела Адама в дверях спальни. На нем были фланелевые пижамные штаны, и он улыбнулся той же улыбкой, которую она видела во сне: вызывающей, манящей, опасной.