— Нет-нет, не нужно, — поспешно проговорил Марсель, натянуто улыбнувшись. — Никогда не стремился коллекционировать служебные тайны. По мне, так куда интересней любовные.

— Совершенно с вами согласна, — с готовностью поддержала его синьора Паола, дружески похлопав по плечу. — Вы мне определенно нравитесь, мой мальчик. Ну а теперь довольно разговоров, нас ждет ужин. Так что прошу занять места в моем скромном автомобиле.

— Мы отправляемся прямо сейчас? — забеспокоилась Ева. — Но мне нужно хотя бы переодеться.

— К чему все эти хлопоты? — недоуменно пожала плечами синьора Паола. — Ты отлично выглядишь, поверь мне.

— И я готов это подтвердить, — живо вставил Марсель.

Синьора Паола широко улыбнулась.

— Еще вчера во время нашего телефонного разговора я поняла, что нам с вами суждено стать союзниками, — доверительно понизив голос, проговорила она.

— Просто удивительно, как быстро вы спелись, — недовольно покачав головой, заметила Ева.

Синьора Паола молитвенно подняла глаза к небу.

— Боже мой, Ева, перестань наконец ворчать. Нельзя же быть такой злопамятной. Да, у вас с Марселем была небольшая размолвка, но она уже забыта. А ее остатки улетучатся, как только ты отведаешь поистине королевский ужин, над которым в эту минуту колдует твой отец. И если мы не поторопимся, то все его старания пойдут прахом, а он, как ты знаешь, этого очень не любит, — безапелляционным тоном завершила синьора Паола и, взяв дочь за руку, решительной походкой направилась к «фиату». — Машину поведете вы. — Она на ходу передала ключи Марселю. — Пережитые эмоции не позволят мне сосредоточиться да дороге.

Приоткрыв рот от удивления, Ева бросила ошеломленный взгляд сначала на маму, затем на Марселя.

— Ты же никогда не позволяла посторонним садиться за руль твоей машины, — растерянно напомнила она.

Синьора Паола непринужденно пожала плечами.

— А разве в моих привычках что-то изменилось?

— Да, но…

— Не понимаю, где ты увидела посторонних? — вновь пожав плечами, проговорила синьора Паола. — Здесь ведь все свои, — заботливо взяв Марселя под локоть, завершила она.

Бросив на своего подопечного полный затаенной злобы взгляд, Ева послушно умолкла, дав себе слово рассчитаться с ним и за перекочевавшие в его карман деньги, и за вероломно завоеванное доверие ее родителей. Всю дорогу до дома она не перекинулась со своими спутниками ни единым словом, в то время как они разговаривали между собой обо всем подряд, не умолкая ни на минуту.

6

Кое-как досидев за столом до конца ужина, Ева, пожелав всем присутствующим спокойной ночи, направилась было в свою комнату, как вдруг услышала за спиной оживленный мамин голос:

— Надеюсь, вам с Марселем понравятся новые обои, ведь мы закончили их клеить буквально несколько дней назад. Если же они покажутся вам слишком темными, можете переночевать в гостевой.

Замедлив шаг, Ева опасливо оглянулась.

— В гостевой? — растерянно переспросила она. — Вместе с Марселем?

— Ну конечно.

Ева осторожно перевела взгляд на своего подопечного.

— Думаю, будет лучше, если гостевую мы полностью предоставим в распоряжение Марселя. А я переночую у себя.

Синьора Паола звонко рассмеялась.

— Ты слышал, Стефано?! — повысив голос, обратилась она к своему мужу, который заваривал на кухне травяной чай. — Наша дочь принимает нас за пещерных людей. Уверяю тебя, дорогая, мы неплохо разбираемся в современных отношениях между мужчиной и женщиной, а потому не стоит опасаться нашего осуждения.

— Я вовсе не опасаюсь, — поспешила заверить ее Ева. — Просто я знаю наверняка, что меня сегодня будет мучить бессонница, и я не хотела бы беспокоить Марселя.

Синьора Паола вновь рассмеялась.

— Думаю, та разновидность бессонницы, которая будет мучить тебя сегодня ночью, нисколько ему не помешает. Скорее наоборот, — многозначительным тоном добавила она.

На щеках Евы выступил румянец.

— Мама, у тебя удивительный талант высказываться невпопад, — с упреком бросила она.

— Ну прости, таков уж мой характер. Что я могу с ним поделать? — примирительно проговорила синьора Паола. — Только не делай такого обиженного лица, лучше отправляйся спать. Ты сегодня слишком чувствительно на все реагируешь.

— Вы правы, — поддержал свою союзницу молчавший до сих пор Марсель. — Это, должно быть, от усталости. Я провожу Еву до ее комнаты. — Он стремительно поднялся из-за стола, бросив на синьору Паолу вопросительный взгляд.

Та в ответ одобрительно кивнула.

— И не поддавайтесь на ее уловки по поводу гостевой, — с улыбкой напутствовала она его, понизив голос.

— Хочу заметить, что я не глухая, — раздраженно оборвала ее Ева.

Синьора Паола сокрушенно покачала головой.

— Если бы у тебя и зрение было такое же острое, ты не сокрушалась бы столько времени из-за египетских пирамид, — многозначительным тоном проговорила она. — Ведь, насколько я понимаю, это мысли о них мешают тебе открыто посмотреть правде в глаза. — Она кивнула в сторону Марселя, который перебегал взглядом с матери на дочь и обратно, не произнося при этом ни слова.

Ева устало вздохнула.

— Если ты имеешь в виду Марселя, то вынуждена тебя разочаровать: его глаза не настолько правдивы, как это кажется, — отрешенным тоном проговорила она и стала подниматься по лестнице.

Несколько секунд синьора Паола провожала ее задумчивым взглядом, затем сделала знак Марселю подниматься следом за нею.

Осторожно прикрыв за собой дверь, Марсель остановился на пороге просторной комнаты, сплошь заставленной низкорослыми развесистыми пальмами.

— Напрасно твоя мама волновалась об этих обоях, — тихо проговорил он, обведя жестом периметр комнаты. — Они просто незаметны из-за зелени живописного оазиса.

Ева даже не обернулась на звук его голоса, с любопытством разглядывая одну из пальм. Марсель нерешительно приблизился к ней и, потоптавшись на месте, протянул сложенные вдвое купюры, которые отнял у нее возле банкомата.

— Прости, я не хотел, чтобы все так получилось. Я думал, что это будет всего лишь шутка.

Ева по-прежнему разглядывала пальму, не говоря ни слова. Марсель помахал в воздухе купюрами.

— Я забрал их только для того, чтобы ты не смогла сбежать от меня. Когда портье передал мне твои слова, я понял, что тебе известно о моем разговоре с Винченцо. Тогда я принял решение рассказать тебе правду.

— Вот как? — стремительно обернулась к нему Ева. — А тебе не кажется, что твое решение запоздало? Правду я узнала несколько часов назад от самого Винченцо, так что можешь не утруждать себя пересказом известных мне подробностей.

Марсель медленно покачал головой, проницательно глядя ей в глаза.

— Сомневаюсь, что он осмелился рассказать тебе все.

— В самом деле? А как насчет тебя? У тебя хватит смелости рассказать мне правду о самом себе?! — запальчиво поинтересовалась Ева. — Или ты снова будешь убеждать меня в том, что незнаком с той девушкой в черной футболке и она подсматривала за нами исключительно по причине своего нездорового любопытства?

Марсель осторожно положил деньги на туалетный столик и, засунув руки в карманы своих необъятных брюк, задумчиво прошелся по комнате. Потом остановился возле окна и заговорил приглушенным голосом:

— Я познакомился с Марион несколько лет назад на вечеринке у одного из своих друзей. Она была веселой, жизнерадостной, озорной. Я влюбился в нее тогда с первого взгляда, и, как мне казалось, эта любовь была взаимной. После нескольких месяцев романтических встреч мы решили пожениться и уже начали обдумывать список приглашенных, когда во время нашей прогулки по городу Марион увидела в витрине ювелирного магазина бриллиантовую диадему. — Марсель сделал небольшую паузу, видимо пытаясь справиться с волнением.

Но, когда он заговорил снова, Ева поняла, что ему это так и не удалось.

— Я был тогда всего лишь студентом искусствоведческого факультета, и мое обучение, впрочем как и расходы на предстоящую свадьбу, оплачивал мой состоятельный отец, — сдавленным голосом продолжил Марсель. — Таким образом, чтобы сделать Марион этот свадебный подарок, я должен был попросить денег у него. Отец отказал, сказав, что для такой несмышленой девочки это непозволительная роскошь. Несмышленой, — с горькой усмешкой повторил он. — Даже он сам не понимал тогда, как ошибался на ее счет. Марион оказалась гораздо более смышленой, чем можно было предположить. Она оказалась смышленей нас обоих. Узнав об отказе отца, она попросила меня пригласить ее к нам домой на ужин, чтобы познакомиться с ним поближе и попытаться разжалобить его. И я конечно же согласился. Ее глаза каждый раз светились таким ослепительным блеском, когда она проходила мимо витрины с диадемой, что я наравне с нею мечтал о том счастливом дне, когда эта бриллиантовая безделушка будет блестеть в ее черных волосах. Но этот день наступил лишь после того вечера, на который был назначен званый ужин. После вечера, который изменил мою жизнь раз и навсегда. — Марсель, полуобернувшись к Еве, бросил на нее осторожный взгляд и, немного помолчав, вновь отвернулся к окну. — План Марион удался как нельзя лучше, — тихим голосом продолжил он. — Ей удалось и разжалобить моего отца, и близко познакомиться с ним. Настолько близко, насколько это возможно между восемнадцатилетней девушкой, привыкшей к проявлению повышенного внимания со стороны противоположного пола, и пятидесятилетним мужчиной, привыкшим оказывать его абсолютно всем девушкам ее возраста.