— Хорошая девочка, — сказал он, вздохнув с облегчением. Затем закрыл дверь и поднял свои чемоданы. — Что ж, тогда пора располагаться.

Когда погасли последние солнечные лучи, чемоданы были распакованы и лежали пустыми под кроватью. Не зная, голодна ли Додди, Дэвид вынул из холодильника корм для собаки и несколько яиц для себя. Мясо для собаки он положил в пластмассовое блюдце, которое нашел под одним из кресел, и дал его Додди. Пудель проглотил еду с космической скоростью. Пока яйца закипали, он решил посмотреть коллекцию пластинок Кэрри.

Все диски были высшего качества: Джефферсон Эрплейн, «Битлз», Боб Дилан, Джонни Митчелл, «Бархатный Метрополитен», «Роллинг Стоунз». Он выбрал «Нашвильский горизонт» Боба Дилана и положил его на стол, все другие понес к полке. Одна из пластинок начала выскальзывать у него из рук и упала со зловещим грохотом на пол. Проклиная себя, он аккуратно поднял его и посмотрел. Пластинка не разбилась. Облегченно вздохнув, он поднес диск к груди и только сейчас прочел его название — «Суперхиты “Мотоун”». Дэвид застыл бережно держа пластинку в руках, а затем медленно повернул ее обратной стороной. Смоуки Робинсон и «Чудеса». Он посмотрел на нее несколько секунд, затем быстро и решительно положил обратно на полку, задвигая ее, насколько это было возможно, подальше в стопку дисков. «Попробуй начать жизнь заново, — говорила Кэрри, — найди в себе силы».

Он включил Боба Дилана и устроился в шезлонге на веранде; Додди взгромоздилась на другом, жалобно глядя на него в надежде, что его ужин достанется и ей. Мужчина очистил белок и бросил Додди, которая сразу же его съела. Помыв тарелки, он поставил их на сушилку для посуды, вытер руки о джинсы, подошел к столу и включил лампу. Дэвид открыл свой портфель, вынул ручку и листок бумаги и приготовился написать длинный, все разъясняющий факс своим родителям.

Глава семнадцатая

— О, не путайтесь под ногами, мальчики! — выкрикнула Алисия, недовольная тем, что собаки мешают ей пройти к столу; в руках она несла две наполненные до краев чашки с кофе, грохочущие на блюдцах. Алисия была не в лучшем настроении. В середине ночи зазвонил телефон, и, хотя звонок сорвался, не позволив ей даже снять трубку, этого было достаточно, чтобы разбудить Джорджа. В результате Алисия пролежала оставшуюся часть ночи, почти не сомкнув глаз — ее муж беспокойно ворочался в кровати, пытаясь найти положение, которое даст ему некоторое облегчение от нудящей боли в спине. Она была уверена в том, что боль возрастала, и более того, Джордж теперь жаловался на нее — нет, жаловался было бы неправильным словом, — достаточно часто упоминал о других болях, никак не связанных с его военным прошлым. Алисия очень волновалась за него, особенно в связи с изменениями в «Глендурних». Джордж провел выходные дни с Дунканом Каплом, а сейчас, в понедельник утром, даже не мог найти время, чтобы спокойно позавтракать.

Жена поставила чашки на стол и подошла к двери.

— Джордж! — позвала она, и по залу пронеслось эхо.

— Да? — послышался приглушенный голос Джорджа из гостиной.

— Что ты там делаешь? Твой завтрак остывает.

— Сейчас иду, — ответил он.

Алисия вернулась к столу и тяжело села на свое место. Она взяла кусочек тоста и начала намазывать на него масло, хлеб выпал у нее из рук на тарелку. Облизав губы, она надела очки и взяла газету, раздраженная, начала просматривать заголовки, пока Джордж не вошел в комнату.

— Что ты там так долго делал? — спросила она, глядя на него поверх очков; сложив газету, она встала и подошла к буфету. — Твои сосиски теперь выглядят так, будто они сгорели.

— Извини, милая, — ответил Джордж и передал супруге длинный рукописный факс. — Это пришло ночью. Я так и подумал, что это, должно быть, факс, раз телефон перестал звонить так быстро. Это от Дэвида.

— Как хорошо! — произнесла Алисия более успокоенным голосом. — Он сообщает о времени своего прибытия в Глазго?

— О, нет, не об этом, — ответил Джордж. — Прочти.

Он сел за стол рядом с Алисией и начал разрезать сосиски. Супруга посмотрела на него с осторожностью, понимая, что новости, очевидно, не слишком ей понравятся.

Алисия дочитала до конца и положила бумагу на стол. Сняв очки, она откинулась на стуле, не говоря ни слова. Джордж молча наблюдал за ней, ожидая, какова будет ее реакция.

— Здорово? — спросил он.

— Здорово, — ответила Алисия, медленно качая головой. — Я не знаю, что сказать. С одной стороны, я могу понять его желание остаться. Хорошо, если он возвращается к нормальной жизни, и с этой стороны — это хорошая идея. Но он говорит, как минимум, о месяце. Для начала как быть с детьми, которым он пообещал вернуться. А потом — все эти крупномасштабные изменения в «Глендурних». — Она замолчала. — Я рада, что ему, как мне кажется, лучше, но теперь, когда сложилась такая ситуация, он, по моему мнению, просто обязан вернуться домой и начать помогать тебе. — Она развернула факс, начиная читать его снова. — Действительно кажется, что ему намного лучше, как ты считаешь?

Джордж взял кусочек тоста и начал намазывать на него масло, однако у него это также не получилось, тост соскользнул с тарелки и упал на пол.

Он с трудом наклонился, чтобы поднять его.

— Я не думаю, что Дэвиду надо сейчас возвращаться, — сказал он напряженным голосом.

— Как это понимать? Джордж, оставь ты этот тост, скоро придет Эффи и все уберет.

— Собаки будут рады этому лакомству, — произнес Джордж, выпрямляясь.

— Послушай, Джордж, — продолжала Алисия, — боюсь, что мне придется не согласиться с тобой, я просто не могу позволить тебе продолжать так напряженно дальше работать. С твоей стороны было правильно после смерти Рэйчел помочь Дэвиду, взяв на себя его обязанности, но теперь, когда столько всего происходит, мне кажется, твои усилия, какими бы они ни были благородными, не помогут. Поэтому он должен вернуться и помочь тебе.

Джордж внимательно посмотрел на жену:

— Нет, Алисия, я хочу, чтобы сын остался там. Я не собираюсь уходить из компании, это я решил еще перед тем, как уехал Дэвид, чтобы провести некоторое время с Ричардсонами в Массачусетсе или Пенворфсами в Вирджинии, и именно поэтому я купил ему билет в один конец. Сейчас я рад, что он нашел эту работу. — Он помолчал. — Я действительно думаю, что, если бы Дэвид вернулся домой прямо сейчас, моя дорогая, велика вероятность, что он снова оказался бы в своем прежнем состоянии. Я согласен с тобой, что ему действительно немного лучше, но помни, что всего лишь три дня назад его состояние было плачевным. Думаю, что процесс его выздоровления только начался, и я хочу быть уверенным, что, когда он решит вернуться, он будет готов снова занять свой пост директора по маркетингу. Будем говорить прямо: будущее «Глендурниха» зависит от него. Это мое мнение.

Заметив хмурый взгляд на лице Алисии, Джордж успокаивающе положил руку на ее ладонь:

— Слушай, не волнуйся за меня. Все будет хорошо, я обещаю тебе. Так или иначе, у нас появился новый директор по маркетингу из Лондона, и он возьмет на себя часть нагрузки, лежащей сейчас на Дункане и на мне. Если быть честным, я чувствую себя немного виноватым за резкие слова, которые я говорил о Дункане в последнее время. Он выразил беспокойство о моем самочувствии и так же, как и ты, уверен, что я слишком много работаю, но как только этот новый парень окончательно у нас обоснуется, я буду ездить в офис реже. И как только внуки захотят вернуться, мы тут же заберем их обратно, не обращая ни на кого внимания. Это все временные меры, любимая. — Допив свою чашку с кофе, он встал и подошел к Алисии, положил руки ей на плечи. — Слушай, Дэвид указал номер своего факса, я предлагаю написать ему в ответ, что он может полностью на нас полагаться и должен осуществить все свои планы. Ты согласна?

Алисия посмотрела на Джорджа, мужественно улыбнулась ему и кивнула.