Клайв повернулся к своей помощнице:

— Да, Дотти?

— Вы забыли обсудить с мистером Дэвидом вопрос об оплате, — тихо сказала она.

Лицо Клайва вытянулось от ужаса.

— О боже, что вы, наверное, подумали обо мне, Дэвид! Я не могу себе этого вообразить! — Он уже развернулся, чтобы пойти обратно к столу, но Дэвид поднял руку и остановил его.

— Послушайте… э… это может показаться немного странным… но на самом деле я просто счастлив уже от одного факта, что получил эту работу… даже не получая за нее зарплату.

Клайв смотрел на него так, будто не совсем понимал, о чем он говорит.

— Видите ли, — решил уточнить Дэвид, — дело в том, что у меня гостевая виза. То есть у меня фактически нет права на работу. Но для меня действительно важно просто заниматься любимым делом, даже если я не буду получать за это деньги. Я имею в виду, что я не хочу, чтобы у вас были из-за меня неприятности.

Клайв провел рукой по щеке и медленно кивнул.

— А, то есть я получаю, а вы — нет. Мне кажется это несправедливым. — Он повернулся к Дотти: — Что ты думаешь, Дотти? Есть какие-нибудь блестящие идеи?

Дотти повернулась на стуле, сморщила нос, нахмурила брови.

— Что ж, — медленно произнесла она, — я полагаю, мы можем сделать так: если Дэвиду удастся найти себе место, где он мог бы остановиться, мы могли бы покрывать его расходы на пищу и аренду помещения. Тогда он просто зарабатывал бы на жилье и самое необходимое.

Клайв посмотрел на Дэвида с блеском в глазах:

— Как вам такой вариант?

— Прекрасно. Я неприхотлив, — ответил Дэвид, успокоенный тем, что этот вопрос разрешился.

Клайв взглянул на свою помощницу, та улыбалась, довольная, что ее идею одобрили.

— Позвоните мне в понедельник вечером и расскажите, как все прошло, и, если у вас изменится адрес к тому времени, дайте мне знать, — проговорил Ханли, провожая Дэвида к двери.

Дэвид кивнул и пожал ему руку.

— Хорошо. И еще раз спасибо.

Пока этот необычный посетитель шел вниз по тротуару, Клайв стоял у окна и наблюдал, как он удаляется.

— Какой приятный человек, — заметила Дотти, улыбаясь.

— Да, — медленно добавил Клайв. — Но настоящая загадка, как мне кажется.

Дотти встала из-за стола и подошла к окну. Они вместе провожали взглядом Дэвида.

— В смысле?

— Я, правда, не понимаю. — Клайв отвернулся от окна и пошел назад к столу. — Его легко можно было бы взять на должность банкира или какого-нибудь честолюбивого руководителя, но… Я не знаю, Дотти, заметила ли ты, какие у него руки. Кожа на них огрубевшая и вся в мозолях. Возможно, что он и правда чернорабочий. — Он сел за стол и глубоко вздохнул: — Я надеюсь, мы приняли верное решение. — Как ты думаешь, Дотти, с ним все порядке?

— Да, я думаю, он замечательный, — ответила девушка, возвращаясь за свой компьютер. — Но я не уверена, что он шотландец, Клайв.

Глава пятнадцатая

Дэвид вернулся в северный Харленс, пытаясь понять, чем был вызван его недавний поступок — пророческим вдохновением или это всего лишь следствие необъяснимой глупости с его стороны. По дороге он не раз останавливался и хотел немедленно вернуться назад, чтобы отказаться от этой работы, его беспокоили мысли об обязанностях и ответственности как перед своими детьми, так и перед родителями. И потом, если он действительно решил устроиться на работу, он должен был посвятить Ричарда в свои планы, тем более что его поведение за прошедшие несколько дней не заслуживало звания «Совершенный домашний гость». В конечном счете, он решил, что самое лучшее — не говорить пока об этом никому. В понедельник он пойдет по нужному адресу, и если не получится устроиться на эту работу, просто соберется и вернется в Шотландию, прямо в середине недели, без всяких мудрствований.

Дэвиду не хотелось возвращаться. Хотя он очень скучал по детям и понимал, что отец не может вечно заменять его в «Глендурнихе».

Но все же возвращение в Инчелви прямо сейчас было бы для него шагом назад. Он был совсем к этому не готов и в глубине души знал, что он мог изменить это здесь, в Лиспорте, в этом тихом и солнечном месте, с его дружелюбными жителями, которые вот так хорошо отнеслись к нему, без всякой на то причины предложив оплачивать его расходы, даже толком не разобравшись, кто он такой.

Это, конечно, имело отношение ко всем, кроме Ричарда. Ричард его друг, добрый и понимающий, но он слишком много знает о нем и связан с его прошлым. Дэвид понимал, что если он решил остаться, то ему надо уйти из дома Ричарда, найти себе другой дом, или даже комнату, и снять ее в аренду, чтобы появилось личное пространство, где можно привести себя в порядок.

Вернувшись в дом Ричарда, Дэвид обнаружил старый «фольксваген жук» с откидным верхом, небрежно кинутый на дороге. Его выцветший верх был открыт настолько, насколько позволяли ржавеющие распорки, обнажая внутреннее пространство салона, в котором в изобилии были разбросаны тюбики с краской, кисти, обертки от шоколада, пустые банки из-под кока-колы, а руль и рычаг переключения передач были хаотично испещрены, как веснушками, бесчисленными парными ямками и желобками, как будто они подверглись яростной атаке гремучей змеи, находящейся в состоянии алкогольного опьянения.

Когда он склонился к машине, чтобы рассмотреть вмятины и царапины, которые украшали ее оранжевый корпус, послышался громкий всплеск воды со стороны плавательного бассейна, сопровождаемый безумным лаем маленькой собачонки. Дэвид отошел от автомобиля и стал подниматься на веранду, рассматривая что там внизу, в бассейне. По одной из дорожек в ярко-желтом купальнике быстрым кролем плыла девушка, ее длинные мелированные волосы свободно струились по спине. Мощные удары руками по воде создавали волны, окатывающие рыжевато-коричневого пуделя, который непрерывно лаял, сопровождая ее от одного конца дорожки к другому.

Дэвид собрался войти в дом, но собака, увидев его, побежала к бортику бассейна и начала неистово лаять. Услышав возбужденный лай, девушка, которая к этому времени оказалась уже у бортика, выкрикнула:

— Додди, будь любезна, замолчи!

Она выбралась из бассейна и, защищая глаза от яркого света, посмотрела на Дэвида:

— Привет! Вы, должно быть, Дэвид. Наконец-то мы встретились. Я — Кэрри.

— О, привет! — ответил Дэвид, поднимая руку, чтобы поприветствовать ее этим жестом, собака же немедленно оценила это как угрозу своей хозяйке и залилась пронзительным лаем.

— ДОДДИ!

Пудель заскулил и прыгнул на шезлонг, царапая на нем натянутый коврик и громко зевая.

— Извините за собаку, — сказала Кэрри, погружаясь вновь в бассейн. — Она начинает меня защищать. Не то, чтобы она могла причинить сильный вред, у нее только два зуба! — девушка посмотрела на него поддерживающе. — Как вы сейчас себя чувствуете?

— Намного лучше, спасибо. — Он протянул ей букет. — Я купил эти цветы для вас, только… Ну, в общем, спасибо, что вы не дали мне умереть от голода, и приношу свои извинения за то, что я был таким недружелюбным.

Кэрри махнула рукой.

— О, так приятно, вам не нужно было этого делать! Я только… Ну, в общем, мне так жаль… Я о том, что случилось с вашей женой. Это ужасно.

Дэвид кивнул и опустил глаза, прежде чем повернуться к дому.

— Слушайте, я пойду и поставлю их в воду. Ричард дома?

— Думаю, да. Я не была еще там. Я только что вернулась, буквально перед вами, и решила окунуться, поэтому я не могу точно сказать, там ли он. Но… Нет, еще немного поплаваю, тогда я буду в полном порядке.

— Хорошо, и, пожалуйста, не торопитесь из-за меня.

— Ладно! — сказала Кэрри и нырнула в воду. Додди, очевидно, чувствуя себя реабилитированной после краткой отсрочки на шезлонге, снова визгливо залаяла, заняв свою прежнюю позицию со стороны бассейна.

Дэвид, как только поставил цветы в кувшин, услышал звук шагов Ричарда по лестнице.

— Дэвид? — позвал он его, пока спускался по лестнице.